Крестные дети

Церковь и викарий были зарезервированы на вторую субботу июня. Мэри венчалась в той же церкви, где ее крестили двадцать четыре года назад. Банкет должен был состояться в саду у Мерретов. Переживая из-за того, что расходы на торжество окажутся неподъемными для ее родителей, Мэри пыталась убедить их, что можно организовать все гораздо скромнее. «Чепуха, — возразил Дерек. — Если я не смогу достойно выдать свою дочь замуж, то я плохой отец, не так ли? Мне будет очень приятно пройтись вместе с тобой, дорогая моя, между рядами гостей».

День свадьбы приближался с неумолимой быстротой, и Мэри перестала чувствовать, что от нее что-то зависело. Вокруг все крутилось само собой, и она уже не могла уследить за потоком событий.

Свадебный торт был заказан, праздничное угощение ждало своего часа, все гости давно получили приглашения, а во Францию отправился заказ на вина. Мэри выходила замуж первой из своего класса, и у нее не было знакомых маленьких детишек, которых можно было бы пригласить на роль подружек невесты. Но она была бесконечно счастлива, и ничто не могло огорчить се надолго. В итоге, шесть пажей и подружек невесты рекрутировали из числа многочисленных родственников Криспина.

За время подготовки к свадьбе у Мэри всего один раз возникла размолвка с родителями, и предметом ссоры стал список гостей. Мэри была твердо намерена не приглашать Маркуса Брэнда, но Дерек был неумолим. Он не собирался обсуждать, приглашать или нет на свадьбу своего начальника, друга и крестного Мэри. «Должен тебе признаться, Мэри, — сказал он, — яс трудом нахожу объяснение твоему поведению. Ведь Маркус всегда уделял тебе столько внимания! Даже слышать ничего не хочу».

Белинда, которая по секрету от мужа поддерживала Мэри, но чувствовала, что им нельзя забывать о карьерных сложностях Дерека, собственной рукой вписала имя Маркуса на красивом приглашении.

Мэри уже давно не общалась с Сэффрон Уивер и Абигейль Шварцман, поэтому решила не беспокоить их своим торжеством. Она сочла нужным пригласить Джеми, даже несмотря на то, что он сделал с невинной Ниплз. Разумеется, она не желала видеть Чарли, но не пригласить его было бы невежливо, поэтому Мэри понадеялась, что он вряд ли бросит все и прилетит в Англию из Гонконга, и отправила ему письмо. В своей старой записной книжке Мэри с трудом удалось найти бирмингемский адрес Стюарта Болтона. Она ничего не слышала о нем после танцев у Маркуса, где он показал себя настоящим героем.

Мэри пригласила Стюарта, не особенно рассчитывая на его приезд.

Все пришедшие на свадьбу были согласны, что не многие невесты выглядели такими же счастливыми, как будущая миссис Криспин Гор, идущая к алтарю. Она была в платье «Принцесса Диана» с пышными рукавами и в шляпке с большой вуалью (этот наряд портной из Годельминга скопировал со свадебных фотографий принцессы и принца Уэльских); ее появление в западных вратах храма вызвало восторженные вздохи. А когда органист начал «Прибытие царицы Савской» и Мэри, сопровождаемая шестью самыми очаровательными детьми в розовых платьицах, персиковых бриджах и рубашках с французскими поясами, пошла между рядами скамеек, на глазах гостей заблестели слезы радости.

По дороге к алтарю Мэри вспоминала всю свою жизнь. Перед ее глазами мелькали лица друзей, родственников, знакомых. Приехало большинство ее одноклассниц из монастырской школы. Краем глаза Мэри заметила Джеми Темпла в визитке и с зализанными назад волосами, а рядом с ним стоял Чарли Криф, который так и не ответил на приглашение. Он перехватил ее взгляд и снисходительно кивнул в ответ. К своему огромному облегчению, Мэри поняла, что наконец-то заклятие было разрушено и Чарли больше ничего для нее не значил. В первых рядах стояли обе ее соседки по квартире, Сара и Джо, а рядом с ними — Ниплз, старая матушка из монастыря, где училась Мэри, и два ее крестных отца; Маркуса нигде не было.

Возле алтаря Мэри ждал Криспин, его сопровождал старший брат Руперт, который был шафером. В первом ряду Мэри видела свою мать в ярком синем костюме и шляпке, купленных в «Доме Фрейзера», а с другой стороны прохода — родителей будущего мужа. Вся семья радостно улыбалась, когда Мэри подошла к жениху.

Служба прошла как в тумане. Потом Мэри с трудом припоминала то, что викарий говорил им о браке и о том, какой это серьезный шаг. Второй старший брат Криспина. Гай, прочел отрывок из «Пророка» Халила Гибрана. Она помнила только, что и она, и Криспин уверенно сказали свои «да», а Руперт успел подать своему брату кольцо. Потом викарий провозгласил их мужем и женой, и все запели «Иерусалим». Мэри не чувствовала времени. Ей казалось, что второй раз она шла по проходу всего через несколько минут, рядом с ней был Криспин. Они вышли под палящее солнце в церковный двор.

Сфотографировавшись на ступенях церкви, все поехали на праздничный банкет. Шатер уже был готов. Из-за невероятной жары пришлось убрать боковые стенки, и гости могли любоваться садом, который, казалось, тоже выглядел особенно нарядно. Дерек взял на работе два дня выходных и потратил их на стрижку газона. Ему удалось выстричь идеально ровные полосы, ведущие вниз к реке. На террасе стояла декоративная тачка, засаженная розовыми и красными фуксиями. Клумбы взрывались от ярких красок розовых кустов и дельфиниумов.

Несколько уважаемых пожилых дам разливали чай, официанты разносили шампанское и блюда с закусками, булочками, бутербродами и колбасками в меде и горчице на палочках. С целью сокращения расходов Мерреты выбрали время так, чтобы им не пришлось основательно кормить гостей.

Бракосочетание состоялось в два часа пополудни, банкет — в три, речи и разрезание торта — в половине пятого, а отъезд жениха и невесты — в половине шестого. Церемония была организована выше всяких похвал. Приветствуя гостей, Мэри мысленно благодарила родителей за прекрасное торжество, которое они устроили в ее честь.

Дерека Меррета все больше беспокоило отсутствие Маркуса.

— Очень странно, — бормотал он, — в понедельник мне подтвердили в его офисе, что он непременно будет. Меня даже просили выслать карту местности.

— Не стоит так сильно переживать по этому поводу, — успокаивала его Белинда. — Если он не приедет — значит, там тому и быть. Это всего лишь один гость…

Но Дерек переживал. Отсутствие начальника казалось ему предзнаменованием, причем весьма скверным. Кроме этого, он всем уже рассказал, что Маркус непременно будет на свадьбе Мэри.

Джеми внимательно изучал гостей и с каждой минутой разочаровывался все больше. Он не привык общаться с такими благовоспитанными девушками, какие были приглашены на торжество. В церкви он заметил Ниплз, но вместе с ней были ее родители, а их Джеми старался избегать. Он собирался пробраться в дом вместе с симпатичной брюнеткой, чье лицо смутно припоминал. Девушка сама подошла к нему:

— Ты меня узнаешь?

— Конечно. Но не могла бы ты напомнить мне…

— Джо Бембридж. Ты хотел заночевать у нас после танцев, но потом вернулся в Лондон. У нас еще остались твои вещи.

Джеми покраснел. Он был застенчивым воришкой и всегда смущался, когда речь заходила о местах его преступлений.

— Представляешь, когда мы были на танцах, в дом вломился грабитель. Он украл папины запонки. Полицейские так и не поняли, как ему это удалось, ведь была включена сигнализация.

— Я совсем не удивлен, — спокойно заметил Джеми. — Глостершир — колыбель всей английской преступности. У твоего отца украли еще и смокинг, не так ли?

Чарли изрядно поправился и сильно потел на жаре. Он надел старый школьный фрак, поэтому его живот разболелся от постоянного давления широкого пояса. Жилище Мерретов оказалось именно таким, каким он его себе представлял. Он ожидал увидеть гномов на лужайке — ведь он был в Суррее! — но, к счастью, их не оказалось. Некоторые из гостей оделись просто отвратительно, но другие подготовились к празднику немного лучше. Мэри выглядела очень неплохо. На какой-то миг Чарли даже подумал, что ему следовало в свое время более активно ухаживать за ней, но потом вспомнил, что в постели она оказалась фригидной, и успокоился. Он приехал на свадьбу с единственной целью — увидеться с Маркусом, а тот так и не появился. Чарли был бы не против будто случайно встретиться с начальником в непринужденной обстановке.