Крестные дети

Через несколько минут Джеми уже стоял в гостиной с бокалом в руке и наслаждался видом каштановой рощи из открытых окон, попутно наблюдая за хорошенькими девушками, которые сразу же обратили на него внимание.

— Дорогая, ты не видела мой смокинг? — В дверях гостиной появился Майкл Бембридж в белой рубашке и брюках.

— Он в твоем гардеробе, — ответила ему жена. — Я забрала его из химчистки вчера вечером.

— Очень странно. Я его там не нашел. Пойду посмотрю еще разок.

Джеми позволил наполнить свой бокал шампанским и флиртовал с Джоанной Бембридж и Зарой Фейн. Обе девушки испускали сексуальные волны, как сучки в период течки. Никаких сомнений — красавчик Джеми со своим чубчиком был вне конкуренции.

— Это действительно очень странно, — сказал Майкл Бембридж, вернувшись в холл. — Я посмотрел везде, но ничего похожего на свой смокинг так и не нашел. Ничего не поделаешь, мне придется надеть синий пиджак с галстуком-бабочкой.

За обедом Майкл несколько раз с подозрением разглядывал смокинг Джеми.

— Джеми, мой вопрос может показаться вам необычным, — сказал он, наконец, — но не могли ли вы случайно по ошибке надеть не тот смокинг? Тот, что на вас, очень похож на мой.

— Это совершенно исключено, — не моргнув, ответил Джеми. — Это смокинг моего деда.

— Понимаю. Надеюсь, мой вопрос не обидел вас?

Позже, когда женщины вышли из-за стола, чтобы попудрить носы, Майкл вернулся к прежней теме:

— Вы можете решить, что я ужасный старый зануда, — сказал он, — но не могли бы вы показать мне этикетку на вашем смокинге? Мой смокинг был от Тома Брауна. Я носил его очень много лет, и он выглядит совершенно так же, как и ваш, — даже на рукаве заплатка. Сделайте любезность, успокойте мое воспаленное воображение.

Джеми нахмурился и с неподдельной обидой в голосе произнес:

— Не хотите ли вы, сэр, обвинить меня в том, что я украл вашу вещь? Вам не кажется, что это уже слишком? Меня пригласили в ваш дом на дружеский праздник, и вдруг вы требуете, чтобы я вывернул карманы! Вы так поступаете со всеми гостями?

Майкл Бембридж смутился и выразил свои сожаления:

— Дорогой мой, разумеется, я и не думал обвинять вас в чем-либо подобном. Извините меня. Ума не приложу — что это на меня нашло? Прошу вас, выпейте еще вина, и давайте забудем обо всем.

Спустя пятнадцать минут, когда Ниплз и Джеми ехали на танцевальную площадку, Джеми сказал:

— Давай после танцев поедем прямо в Лондон, я не хочу возвращаться. Вещи нам отправят позднее.

На праздничном ужине по случаю Дня святого Валентина четырнадцатого февраля восемьдесят второго года Мэри познакомилась с мужчиной, который спустя месяц сделал ей предложение. В июне того же года они поженились.

Криспин Гор обладал всеми достоинствами: он был высок, в меру красив, имел отменное чувство юмора и безупречную репутацию. Вместе с двумя старшим братьями он вырос на семейной ферме возле Фекенгема в графстве Норфолк, окончил привилегированный Радли-колледж, где был капитаном сборной по гольфу, провел полгода на ферме кузена близ Канберры и теперь делал карьеру в своем отделе. В возрасте двадцати девяти лет он был вторым лучшим стрелком на большей части территории юго-западной Англии: от Бейзинстока до Бата и от Бриджуотера до Блэнфорда. Ему «просто повезло» (как он сам всегда говорил), что его секретарем оказалась «бесценная» Сара Уитли, в отношении которой Криспин питал романтические надежды, пока не познакомился с ее соседкой по комнате Мэри.

Это была настоящая английская любовь с первого взгляда. В соответствии с давно устоявшимися обычаями, ни Криспин, ни Мэри и не думали разговаривать о непреодолимом, всепоглощающем взаимном притяжении. Криспин был очарован мягким обаянием Мэри.

Всего спустя несколько минут после знакомства он пал счастливой жертвой ее застенчивости. Его переполняло желание защитить ее, передать ей часть своей силы и уверенности. Но для начала он просто помог ей приставить гладильную доску к обеденному столу и открыл несколько бутылок розового шампанского, принесенного гостями.

Мэри увидела в Криспине Горе предельно честного и доброго человека, он показался ей довольно привлекательным. Даже сама Мэри не смогла бы сказать, какое из этих качеств оказало на ее выбор наибольшее влияние, но еще до того момента, когда настала пора менять блюда, Мэри знала, что Криспин был первым мужчиной, который заинтересовал ее после истории с Чарли.

Ей было очень легко разговаривать с Криспином, она не чувствовала необходимости удивлять его своими знаниями или остроумием. Мэри просто рассказала ему, чем занимается на работе, а Криспин — про то, как он продает дома.

— Я столько слышал о вашей квартире от Сары, — продолжал Криспин. — А кого здесь зовут Ниплз?

— Это печальная история. Нам пришлось попросить ее переехать. Она подсела на наркотики.

— Ох, — вздохнул Криспин и покачал головой с видом человека, который понимал очень многое.

— Теперь у нас есть новая соседка, Джо Бембридж. Она из Глостершира.

На следующее утро Мэри еще не успела уйти на работу, а Криспин уже позвонил ей и пригласил покататься на лыжах.

— Нас будет десять человек в одном шале. Умоляю, соглашайтесь. Если вы поедете, всем будет очень приятно.

Когда они обручились, родители Мэри были очень счастливы. Они тоже полюбили Криспина с первого взгляда.

— Я полностью одобряю твой выбор, Мэри, — сказала Белинда Меррет после второго стакана вина. — Криспин замечательный молодой человек. Он чем-то напоминает мне твоего отца в те дни, когда мы с ним познакомились.

Тактично скрыв удивление от сравнения с сутулым, подобострастным отцом Мэри, Криспин ответил:

— Я не заслуживаю этого комплимента, миссис Меррет. С вашей стороны очень любезно столь радушно принять меня в свою семью.

— Прошу вас, называйте меня Белинда, — ответила она. — В этом доме формальности не в чести.

Праздничный коктейль состоялся в Неверн-сквере, дома у Криспина устроили несколько вечеринок, пришлось организовать импровизированный праздник прямо в офисе у Мэри. Мэри очень нравились родители Криспина, его братья, их ферма с таким названием, что можно было сломать язык. Все радостно принимали ее на том простом основании, что она была возлюбленной их дорогого Криспина, поэтому Мэри сразу же почувствовала себя как дома. Она не могла не сравнивать радушный прием Горов и холодное отторжение, с которым ее когда-то встретили в Арднейсаге. Больше всего непритязательные Горы любили ужинать всей семьей перед телевизором и смотреть старое кино. Только когда Мэри приехала к ним в гости в третий раз, отец Криспина, Робин, пригласил ее прокатиться на машине по ферме и вскользь обмолвился, что у них в собственности было семь тысяч акров земли.

Все крестные родители Мэри с радостью поздравили ее с предстоящей свадьбой. Маркус немедленно отправил из Гонконга факс: «Ты первая из моих крестных детей объявила о своей помолвке. Мои поздравления. Пожалуйста, как можно скорее сообщи Барбаре дату и место бракосочетания, чтобы я смог включить его в свой рабочий график».

— Боже мой, мы ведь не обязаны приглашать его? — вздрогнула Мэри, получив факс. — Мне вовсе не хочется, чтобы он приезжал.

Криспин нашел послание в куче корреспонденции, оставленной для него, и спросил:

— Это что, от Маркуса Брэнда? Откуда ты его знаешь?

— Он мой крестный отец.

— Что, правда? — Криспин выглядел изумленным. — Мы работали на Пулов, когда он купил Вест-Кандовер-Парк. Должен сказать, это самый хитрый человек, какого я когда-либо встречал.