Крестные дети

Мэри смутилась:

— Но тогда, в Шотландии…

— Это ничего не значит и никогда не значило. Дело в том, что Зара даже не шотландка. Она просто все время притворяется, но их семья купила дом всего двадцать лет назад.

В любом случае, — он наклонился, чтобы поцеловать Мэри, — кому нужна эта Зара? Ты гораздо симпатичнее.

Мэри ответила на его поцелуй. Потом Чарли сказал:

— Идем в дом — пора заняться делом.

Приглашение больше напоминало приказ. Мэри покорно подчинилась и пошла за ним в спальню. Он уже успел снять рубашку и теперь развязывал шнурки, поставив ногу на кровать.

— Поживей, снимай свое обмундирование, — сказал он, стягивая брюки. — Давай не будем тратить время на чепуху.

Мэри сняла одежду и в одном белье нырнула под одеяло. Простыни оказались холодными и немного влажными. Чарли присоединился к ней.

Он спустил ее трусики до лодыжек, разделся сам и вошел в нее. Мэри закрыла глаза и прикусила губу. Чарли несколько раз сделал ей больно, а потом вдруг неожиданно вытащил член и кончил ей на лобок. Первый сексуальный опыт Мэри продолжался не больше одной минуты.

Потом она лежала в постели и не знала, что ей делать дальше. Чарли пошел в туалет, а когда вернулся, сказал ей:

— Не могла бы ты принести мне виски, Мэри? По-моему, у нас еще осталось.

Она накинула на плечи его халат и вышла на кухню, чтобы поискать «Гленфиддич». К ее сожалению, там был Джеми, который вышел за пивом.

Он приподнял бровь и со значением спросил: — И так?

Униженная Мэри не знала, что ответить, сделала вид, что не поняла его, и принялась составлять тарелки в мойку.

— Я сгораю от любопытства. Чарли снимает носки перед сексом?

Она не ответила.

— Понимаешь, это единственное, чего ты никогда не можешь знать наверняка про своего лучшего друга. Ты ходишь с ним в одну школу ездишь на каникулы, гостишь у Маркуса, но в той части, что касается трах-трах. ты ничего про него не знаешь. И никогда не узнаешь, если только ты не гомик или не спишь с теми же женщинами. Так что давай выкладывай все как на духу.

Мэри с грохотом бросила тарелки в мойку и, рыдая. убежала к себе в комнату.

Джеми сидел, положив ноги на стол, в своем кабинете на втором этаже. Его офис располагался над магазином банных принадлежностей, неподалеку от изгиба Кингз-роуд. Он курил и держал возле уха телефонную трубку, откуда доносились равнодушные гудки, — вот уже пять минут Джеми пытался дозвониться в парикмахерский салон на Хай-стрит. Наконец его терпение было вознаграждено и к телефону подошли.

— Добрый день, миссис Бланко. Это Джеми Темпл из журнала «На краю света», у меня для вас очень хорошие новости.

— Что, правда?

— Ваш салон был только что признан одним из десяти лучших в регионе, где распространяется наш журнал. Мои поздравления, миссис Бланко, это заслуженная победа!

— Правда? — По ее голосу можно было понять, что она уже почувствовала подвох, но ей все равно приятно.

— Миссис Бланко, мы планируем выпустить специальную статью о победителях этого конкурса в следующем номере, там обязательно будет упоминание и о вас. Мне хотелось бы знать, не желаете ли вы заказать рекламу у нас в журнале, чтобы, так сказать, закрепить успех?

На сей раз в ее голосе появилось явное подозрение:

— Напомните мне еще раз, какой журнал вы представляете?

— «На краю света». Наше издание выпускается сертифицированным тиражом и распространяется в Челси, Фулеме, Патни, Парсонз-Грине, Херлингхеме и Эрлз-Корте. Мы очень популярны. Тираж семьдесят тысяч. — Джеми подмигнул Венде и состроил рожу.

Венда работала помощником продавца рекламы журнала «На краю света». Родом она была из Австралии — из Перта или, может быть, Аделаиды.

— Простите, миссис Бланко, вы сказали, что не хотите заказывать у нас рекламу? Уверяю вас, что все ваши конкуренты уже дали согласие, — он просмотрел список, — согласились «Сегодня», их поддержали «Завивка и окраска», «Парикмахерская по соседству» на Бромптон-роуд, «Капитан» с Гунтер-Грув… — Джеми отодвинул трубку от уха и затянулся сигаретой. — Что ж, мне жаль, что вы так решили, миссис Бланко. Если вы не сможете заказать у нас рекламу, я сомневаюсь, что редакция будет заинтересована в вашем участии. Это будет очень печально… Большинство из наших победителей с радостью приняли предложение. Специально для вас я готов снизить стоимость рекламного модуля до ста сорока фунтов, что практически бесплатно для журнала с тиражом в девяносто тысяч. — Он взял со стола ножницы и сделал вид, как будто пытается перерезать телефонный шнур.

Глядя на Венду, он прошептал: — Милочка, что вы делаете после работы? Как насчет сходить куда-нибудь?

— С удовольствием, — прошептала она в ответ. — А кто платит?

— Ты. Но я заплачу за тебя завтра, когда мы получим комиссионные. — Он снова вернулся к телефонному разговору: — Вот что я вам скажу, миссис Бланко. Мне очень понравился ваш голос, и я хочу помочь вам. Готов предложить полполосы за восемьдесят фунтов, но пусть это будет нашим секретом. Если об этом узнают ваши конкуренты, мне несдобровать. Договорились? Очень хорошо. Еще раз мои поздравления вам и вашему славному заведению. — Он положил трубку и устало вздохнул: — Господи, что за упрямая корова! Чуть-чуть не сорвалась.

Венда удивленно подняла брови:

— Я не ослышалась, Джеми? Ты действительно пообещал ей тираж в девяносто тысяч?

Джеми весело рассмеялся:

— Я сказал девяносто? Даже не знаю, что это на меня нашло. Как думаешь, мне стоит перезвонить ей и назвать другую цифру?

Между продавцами рекламы из «На краю света» шло негласное соревнование, кто сможет убедительнее обмануть клиента относительно тиража журнала и сохранить при этом серьезное выражение лица. Журнал печатался тиражом пятнадцать тысяч экземпляров, из которых половина распределялась по почтовым ящикам местных жителей, а остаток развозился по любым учреждениям, которые были готовы их забрать, или же просто оставлялся у входа в метро.

— Знаешь что, Джеми, — сказала Венда, когда они уже собрались двигаться в сторону паба, — ты такой… такой хитрый. Ты похож на херувима, но такой проказник! Кто-нибудь говорил тебе об этом?

— Может быть, пару раз… За день в течение последних двадцати трех лет. Вот что я скажу. Венда, купи-ка мне двойную водку, и я покажу тебе, как умею проказничать.

Спускаясь вниз по лестнице, они встретились с Пирсом Анскомбом, владельцем «Конца света», который возвращался с обеда. В дополнение к своим обязанностям владельца издания он был ресторанным критиком. Большая часть его времени уходила на поедание невероятных размеров бесплатных порций, которые ему предоставляли во всех окрестных итальянских тратториях; он редко освобождался раньше пяти вечера.

— Уже уходите? — спросил он, пошатываясь и держась за перила. Джеми заметил, что его плащ цвета верблюжьей шерсти с темно-коричневым воротничком подходил по цвету к его зубам.

— Точно, Пирс. У нас был очень сложный день, мы продали кучу рекламного места. Завтра тебе придется выплатить нам целое состояние в качестве премиальных.

— Это прекрасное маленькое дельце, — ответил ему Пирс. Он продолжил свой путь вверх по лестнице, спотыкаясь о каждую ступеньку. — Я рассказывал вам, что Сеймор Бивербрук однажды предложил мне за этот журнал два миллиона фунтов?

— Он должен был назвать цену вдвое больше, — неискренне сказал Джеми. — А если серьезно, то за такое качество и десяти миллионов было бы мало.