Страница 125 из 203
— Ты прав, Вэрйанэр, того, что ты предлагаешь, и правда мало, но я хочу мира, а не вражды, и я согласен принять твое предложение. Я не сомневался, что ты не оставишь товарища и не подведешь его. Ты не какой-нибудь фэаноринг, — с этими словами пальцы умаиа разжались, выпуская Вэрйанэра. Теперь нолдо будет вынужден подняться, получить освобождение, снова сесть за стол, пока его родич все еще стоит на коленях… А если попробует напасть, то в этот раз Волк применит против него Волю, а потом притащит сюда Лаирсулэ и сдерет с целителя кожу. Вот этим самым ножом, которым еще недавно размахивал Вэрйанэр.
Хэлйанвэ вновь тщетно рванулся из хватки, а Вэрйанэр ответил, поднимаясь:
— И не какой-нибудь нолофинвинг, а какой-нибудь арафинвинг, — Вэрйанэр надеялся, что так слова Саурона звучали уже не столь оскорбительно для товарища. Но было ясно, что Хэлйанвэ выдал, из какого Дома он сам… — Это умаиа для тебя говорит, когда я был один, то мне говорили, что я похож на капризную атанэ.
— А тебя, значит, задело такое сравнение? — хмыкнул умаиа. — Я не пытался задеть, искренне говорил.
Хэлйанвэ кивнул Вэрйанэру и закусил губу: ему не удалось достать Саурона, и теперь тот его провоцировал и издевался… Но не слушать же оскорбления молча!
— Моринготто боится фэанорингов, вот ты и говоришь так.
Волк ничего не ответил. Просто с улыбкой слегка повернул свою кисть так, что щенку сразу стало не до разговоров. «Ты же сам хотел этого, мальчик — наслаждайся».
Вэрйанэр меж тем поднялся и понял, что оказался словно меж двух огней. Он мог и должен был защитить Лаирсулэ, а для того — сесть за стол и говорить. Но Саурон при этом держал Хэлйанвэ, заламывая его руку… И Вайнэо понимал, как будет смотреться в глазах юноши. И все же эльф продолжил говорить:
— Я был рожден в Тирионе, но ты, наверняка, понял это и сам. Прибавлю, что оставлять его я не хотел. До убийства Государя Финвэ я и не думал, что когда-либо уйду на Восток, а после… я собирался в Великие Земли и при этом желал скорее вернуться обратно. Как только войну закончим. И уходил-то в числе самых последних. Как видишь, говорю я не мелочь. Не трогай Лаирсулэ, — Саурон наверняка мог использовать эти сведенья против него… Нолдо только не сказал, отчего шел среди последних: дольше всех медлили не те, кто сомневался, а те из Третьего Дома, кто был обременен множеством уносимых ценностей, и кто шел с детьми*(3).
— Ты ушел на войну с Моринготто, что убил Государя Финвэ, а теперь делишься этим с его главным подручным! — возмутился Хэлйанвэ. — Я не ждал, что ты уступишь Саурону.
…Вот что было ему отвечать? Так, чтобы Саурон не счел это… очередным нарушением?
Волк забавлялся тем положением, в которое поставили себя эльфы — неужели когда что-то делаешь, трудно считать больше, чем на шаг вперед?.. Что же, Вэрйанэр шел последним и не стыдится этого… Запомнить и отложить. На юного фэаноринга (скорее всего, фэаноринга) Волк тоже пока не обращал внимания, лишь держал крепко.
— Как думаешь, что нам делать с этим юношей? — спросил Маирон у Вэрйанэоа. — Свяжем его снова? Или твой родич согласится быть столь же благоразумным, как ты? Как тебя зовут, юнец?
— Благоразумен? — насмешливо отозвался Хэлйанвэ. — Нет, я тебе уступать не стану.
— Если уж решаем «мы», — ответил Вэрйанэр, — то я хочу отпустить его из плена насовсем. И я-то для тебя не слишком ценен, а он молод, на что он тебе?
— Отпустить? — Волк улыбнулся. — Пусть идет. Цена все та же: фэаноринг поклянется не воевать с Владыкой и уберется жить куда подальше. — Впрочем, один из эльфов был слишком юн, а второй в это время был в Арамане: ни один из них не оценил в полной мере слов Волка*(4).
— Я буду сражаться с Моринготто, пока смогу, — ответил Хэлйанвэ.
Волк усмехнулся. Похоже, его предположение оказалось верным.
— В посольстве во главе с тэлэрэ идут Верные Финдарато, Артарэсто, погибших Ангарато и Аиканаро, некий фэаноринг… или не некий? Или и ты успел стать кому-то Верным? А что насчет твоего товарища?
Хэлйанвэ вскинул голову. Саурон не увидел послушания и собирался его допрашивать?
— Я не собираюсь отвечать тебе, — холодно бросил эльф.
— Конечно, не собираешься, — улыбнулся Волк. — Но уже отвечаешь. И будешь отвечать. А ответы на мои вопросы я могу получить очень легко. Среди захваченной добычи немало котт со звездой твоего Дома, вымпелов, может, даже знамен. Что, если я отдам одно из них оркам, а те будут глумиться над ненавистным символом на глазах твоего товарища по камере?
Хэлйанвэ, услышав о том, что орки будут глумиться над звездой Фэанаро, пришел в ярость. Он словно забыл о сильной боли, о том, что его правая рука так заломлена, что при резком движении может быть вывихнута. Он дернулся вбок, ударяя левой рукой умаиа по колену со всей своей яростью. Но Волк был из тех хищников, что не любят выпускать добычу. У яростного щенка не было шансов, сустав противно хрустнул, но умаиа взглянул на пленника с ненавистью. Он уже знал такую породу непокорных. Или боль собьет с него спесь… или ничто не собьет. И тогда в лучшем случае он станет рабом, или же вовсе будет годен лишь на корм для волков.
И все бы встало на свои места, только Вэрйанэр заговорил, обращаясь к Саурону:
— Пусти же его, не удерживай так.
— Ты просишь врага? От тебя я не ждал… — сквозь зубы простонал юноша.
— Он будет мучить Лаирсулэ, — выдохнул Вэрйанэр, осознав при этом: а может мучить и Хэлйанвэ. Хоть сейчас. А Вэрйанэр и тогда будет смотреть и отвечать?
В это время в комнату вошли женщины и быстро и молча начали убирать беспорядок, устроенный фэанорингом.
— Ты же знаешь, что других тварь уже пытала и будет пытать дальше! — снова превозмогая боль, отозвался Хэлйанвэ, все еще стоявший на коленях. Маирон отметил, что мальчишка так ни разу и не вскрикнул, даже не застонал, лишь говорил, превозмогая боль.
— Знаю, — уронил Вэрйанэр. — Но хоть для одного или двух, хоть на день… Прости меня.
Он не мог не чувствовать вины сейчас. И нужно было помочь и Хэлйанвэ, только как?
А во взгляде Хэлйанвэ было… разочарование. Его товарищ пытался чего-то добиться? Но чего можно добиться от Саурона разговорами, если это не означало выложить то, что хочет враг?
— Будет лучшим, если наши возьмут крепость, — гневно ответил Хэлйанвэ. — Тол Ракова (Тол-ин-Гаурхот) не отбит пока, но это может измениться. На востоке мы отбиваем у врагов кусок за куском.
— Так! Это возможно, — ответил Вэрйанэр. А ведь Саурон мог бы́ отложить нападение, не только узнав, что защита города сложнее, чем он думал, но и по тому, что противостоящие ему силы могут быть больше, чем он думал. Нолдо не переставал думать о городе, и о том, как его можно защитить.
Примечания.
*(1) «Законы и обычаи эльдар»:
«Среди нолдор, как можно видеть, выпеканием хлеба занимаются в основном женщины; и выпекание лэмбас закреплено за ними древним законом. В то же время приготовление и подготовка другой пищи — в основном задача и удовольствие мужчин».