Страница 47 из 54
Однажды Грета позвала меня с собой и подвела к восхитительному, как с картинки из детской книжки, домику. Деревянный, выкрашенный белой краской, с голубыми резными наличниками и красно-коричневой черепицей.
Я ахнула от восторга, когда Грета сказала, что этот домик теперь мой. Горячо поблагодарив ее, я тут же побежала осматривать свое новое жилище. Это была жизнь мечты, и мне хотелось, чтобы так было всегда.
Но стоило мне остаться одной, как вся радость померкла. Сердце мое словно горело и плавилось, причиняя невыносимую боль. Что-то тут не так. Почему это происходит, только когда рядом со мной никого нет? Застонав, я прижала руку в пылающей груди.
— Ювина, — дверь распахнулась и в домик вбежала веселая Марика. Ее голубые глазки светились доброжелательностью, но мне все вокруг теперь стало казаться слишком…зловещим. Ненастоящим.
— Нет! — закричала я, стараясь не обращать внимания на то, что боль в груди резко прекратилась, а мои мысли пытались принять обратно благостное настроение, — уйди, Марика. Выйди из моего дома!
Девочка непонимающе посмотрела на меня, и на глазах ее выступили слезы обиды.
— Нет, — шептала я, зажмурившись, — я не дам тебе себя одурачить!
— Милая, я принесла тебе свежей выпечки, — раздался голос Леи, а моего носа коснулся соблазнительный запах сдобы. Но я упорно продолжала стоять, не отвечая и стараясь сосредоточиться на своих ощущениях.
— Ювина! — раздался истошный мужской крик, — моя жена рожает. Пожалуйста, помоги ей, что-то не так с ребенком.
Сердце мое сжалось, и я чуть было не плюнула на все и не побежала спасать роженицу. Но вовремя одумалась и, зажав уши ладонями, изо всех сил закричала:
— Вон! Все вон из моего дома! Вы все ненастоящие.
— Это все ненастоящее, — потрясенно прошептала я, наконец осознав, что происходит вокруг меня, — Гард, боги. Гард!
Я открыла глаза. А рядом со мной больше никого и ничего не было. Ни Леи с пирогами, ни малышки Марики, ни приветливого городка с его очаровательными домиками. Вокруг меня снова простиралась бескрайняя черная степь.
Облегченно вздохнув, я прислушалась к теплому огоньку в груди и двинулась вперед.
______
Идти пришлось даже дольше, чем в первый раз. Силы незаметно покидали меня, и я с трудом заставляла себя двигаться вперед. Но в тот момент, когда мои ноги оказались стерты в кровь, а горло распухло и саднило от жажды, мой слух уловил благословенный звук — мягкое журчание воды. Из последних сил я кинулась вперед, почти не замечая, как вокруг меня вырастает восхитительный оазис. Ярко-зеленые, блестящие жирные листья растений, высокие пальмы и тысячи удивительных цветов, всевозможных форм и расцветок, источающих вокруг сладкие, манящие ароматы. Воздух был плотным и влажным, так, что мое платье мгновенно намокло. Смахнув выступивший на лбу пот, я закрутилась вокруг себя, выискивая источник привлекшего меня звука. Раздвинув мясистые огромные листья, я оторопела. Передо мной стоял прекрасный, величественный дворец из белого мрамора и золота. Он сиял на солнце так, что слепило глаза. Я на цыпочках двинулась вперед, осматриваясь в поисках людей.
Но вся моя осторожность испарилась, стоило мне заметить фонтан. Золотая статуя, изображающая полуобнаженную нимфу и мужественного героя, омывалась высокими хрустальными струями воды, к которой я жадно припала, никак не в силах утолить жажду.
Внезапно моего слуха коснулся веселый переливчатый смех. Которому вторил до боли знакомый мужской голос. Тихо обойдя фонтан, я приблизилась к роскошному шатру, вход в который закрывали невесомые занавеси. Дрожащей рукой я убрала ткань в сторону и заглянула внутрь.
И чуть не оглохла от страшного грохота.
Кажется, это разбилось мое глупое сердце.
Глава 51
На широком круглом ложе, окруженный тремя прекрасными длинноволосыми и ясноглазыми нимфами в легчайших накидках, сидел Гард. Его поза была расслабленной и довольной. Сильное тело облачено в белую распахнутую на груди рубаху и того же цвета широкие штаны. Длинные черные волосы рассыпаны по плечам, и он изредка откидывает их назад, прожигая голодным взглядом каждую из девушек. Его мужественное лицо идеально красиво, нет больше привычного мне шрама. Нет ни усталости, ни затаенной боли в синих глазах. Он по-настоящему счастлив, я это чувствую.
Я случайно задеваю камешек под ногой, и этот звук привлекает собравшихся. Четыре пары глаз одновременно смотрят на меня. Девушки — презрительно, а Гард — равнодушно. И это ранит меня до глубины души.
— А, это ты…, - вздохнув, протягивает он, — зачем пришла?
— Кто это, милый? — щебечет одна из девушек, ревниво глядя на меня, и перебирая тонкими пальчиками волосы Гада.
— Моя жена, — безразлично пожимает плечами Гард.
— Но как же так? Разве ты не любишь меня? — на моих глазах наворачиваются слезы, — ты же клялся в храме перед ликом богини. Ты обещал любить меня, беречь и быть верным до конца наших дней.
— Я передумал, — хмыкнул Гард, поглаживая круглое бедро одной из нимф, — зачем мне ты, если к моим услугам теперь любая? Стоит мне щелкнуть пальцами, и здесь мигом выстроится очередь желающих доставить удовольствие своему господину.
Нимфы согласно защебетали.
— Но…я люблю тебя, — растерянно пробормотала я.
Гард поморщился:
— Уволь меня от этих соплей. На что мне твоя любовь, если моего внимания жаждут десятки, сотни? Уйди с глаз долой. Ты мешаешь мне наслаждаться этим восхитительным обществом, — взгляд Гарда утонул в более чем смелом девичьем декольте.
А я, глотая слезы обиды, поспешила покинуть негостеприимный сад с шатром.
Только ступив под прохладные мраморные своды дворца, я смогла унять бешеное сердцебиение. Хотя предательницы — слезы все же выступили на глазах и теперь скользили солеными дорожками вниз по лицу. Я не понимала, за что он так со мной. Я была ему хорошей, верной женой. Я любила его больше жизни. А он меня? Ошеломленно замерев, я начала лихорадочно думать. Была ли его любовь ко мне настоящей? Или просто отражением моих чувств. Тряхнув головой, я упрямо поджала губы. Нет, я знаю, что Гард любит меня, я вижу это в его глазах. Чувствую в частичке его души, что сейчас теплится в моем сердце.
— Госпожа что-то желает? — я обернулась и увидела перед собой очередную нимфу в полупрозрачной накидке. Надо, пожалуй, поменять униформу слуг, эта совершенно не годится. В глазах девушки светилось превосходство с некоторой долей злорадства. Знаю я, о чем они шепчутся по углам. Что госпожа рыдает ночами в подушку, лежа в одинокой постели. В то время, как господин проводит время с очередной на все готовой прелестницей. Кн иг о ед . нет
Тяжело вздохнув, я молча обогнула девушку и поднялась в свои покои.
Зябко поежившись, несмотря на удушливую жару вокруг, я забралась на кровать и, свернувшись калачиком, уплыла в свои счастливые воспоминания, навсегда запечатлевшие первые признания и поцелуи, клятвы, взгляды, касания и жаркие слова шепотом на ухо. Бежавшие по лицу слезы я уже не пыталась останавливать, выплакивая всю свою боль и несбывшиеся мечты о счастье.
Гард, как же ты мог?
Всхлипывая, я не заметила, как уснула.
Утром меня разбудили не ласковые объятья мужа, а грубые похлопывания по плечу. Сонно моргая, я не сразу сообразила, что происходит.
— Вставай давай, бывшая госпожа, освобождай покои. Некогда мне с тобой возиться, — надо мной стояла, подбоченясь, высокая, дородная женщина.
— Что происходит? — хриплым то ли от сна, то ли от волнения голосом спросила я.
Женщина нетерпеливо закатила глаза и сдернула с меня одеяло.
— Подъем, говорю. Пять минут тебе натянуть на себя что-нибудь из тряпья. Не успеешь — выкину так.
— Куда, за что? — мой мозг категорически отказывался верить в происходящие и анализировать его.
— Так, ты мне надоела, — женщина грубо схватила меня за руку и сдернула с кровати, — господин сказал, чтоб духу твоего до рассвета здесь не было.