Невеста

– Говядину лучше всего замочить на ночь в прокислом молоке, чтобы стала помягче, а потом запекать на углях, – авторитетно заявляла ДиньМо.

– А вот и нет, вкуснее всего мясные шарики с рисовой лапшой, – утверждала ТонгВу.

– Глупости какие! – фыркнула ЧенЦы, – Из коровы нужно готовить ромбум*(вымышленное блюдо национальной кухни). Сначала куски мяса обжарить, потом залить их кисло-сладким соусом, потом тушить на медленном огне…

– А я люблю варёный говяжий язык с салатом из капусты с черемшой, – мечтательно произнесла ДонгДонг.

Девушки вздохнули одновременно. В животах у них заурчало. Ужин был давно, и не такой обильный, как им сейчас мечталось. Чашка риса, пресная лепёшка, кружка козьего молока – вот и всё удовольствие. Тут ТонгВу задала правильный вопрос, который поставил ЮиньЧо в тупик:

– А когда вы поедите в Гудами? Твой отец не станет досаживать рис?

Мда, вопрос на засыпку.

– Нууу, нет, конечно же, нет. То есть, да! Сначала мы сделаем все дела, потом поедем к родне. Они не сейчас будут резать корову, чуть позже. Потом. Осенью, наверное…

– Почему тогда твой брат приглашает вас сейчас? – не отставала ТонгВу.

Настырная какая!

– Нууу, он просто был здесь рядом… Он… он… приезжал совсем к другим родственникам. И был тут проездом, ненадолго. Вот решил и к нам завернуть заодно. Вы-то зачем пришли так поздно?

Настроение у девушек, помечтавших о праздничном ужине, улучшилось, гнев пропал, поэтому они вполне спокойно поинтересовались у подруги, с какой блажи она собралась замуж сразу за троих парней.

Настала очередь ЮиньЧо возмутиться:

– Как вы можете верить сплетням?! А ещё подруги! Зачем слушаете всех подряд?! Я замуж пока не собираюсь.

ЮиньЧо распрямила плечи и скрестила руки на груди.

– К тому же, и в гадании мне скорая свадьба не вышла. ЧенЦы себе жениха разглядела. Ей и выходить замуж в этом году.

Тоже приятная тема для девичьей компании. Подружки дружно принялись обсуждать, какое платье будет на невесте, какое приданое купят ей родители, чем будут потчевать гостей. Они так увлеклись, что перешли с шёпота на громкую речь и, конечно же, разбудили родителей ЮиньЧо.

– Кто здесь шумит? – из-за двери послышался недовольный, грозный голос ЧонгВана.

Девушки вскрикнули и бросились врассыпную. ЮиньЧо юркой ящеркой метнулась за угол хижины, подбежала к своей полукомнатке и быстро влезла в окно. Попадаться на глаза отцу не хотелось от слова совсем. Ох, и разборки начнутся завтра, едва рассветёт. Хватит того, что ЮиньЧо, как бельё на реке, полоскали сплетники весь вчерашний день. Если ещё и родители станут мучить её расспросами, что она делала ночью на улице, так совсем с ума сведут.

Едва ЮиньЧо скинула накидку, улеглась на лежанку и прикрылась одеялом, к ней заглянул отец.

– Спит, – сказал он тихо, оборачиваясь назад.

– Хорошо, – ответила мать, – А то уж я подумала невесть что.

– Кто-то чужой шумел у нашего порога. Наша ЮиньЧо не такая. Не станет выходить из дома ночью, дразнить дзями*(злой дух). Ночью порядочные люди спят. Ночь это время для воров, нечистой силы, для тех, кто замышляет недоброе, для тех, у кого совесть нечиста…

– Ну, разошёлся! – зевнула мать и пошла досматривать свой сон.

ЮиньЧо неожиданно расплакалась. Слёзы помимо её воли хлынули сплошным горячим потоком на подушку. И за какие грехи ей такое наказание? Она всего лишь помечтала выйти замуж за хорошего парня. А её впутали в историю, как куропатку в силки.

Утром ЮиньЧо проснулась с головной болью и чувством безысходности. Проблема так и не разрешилась, всего лишь отсрочилась. Младшие сёстры не пожалели бедняжку.

– Ты плохо выглядишь, ЮиньЧо. У тебя тёмные круги под глазами, – сказала вредная ИюДин.

– И лицо очень бледное, – поддакнула ДонБу.

– Ты заболела, ЮиньЧо? – спросила ИюДин так, будто радуется этому.

– Отстаньте от меня! – огрызнулась ЮиньЧо.

Нездоровый цвет лица, запавшие глаза разглядели и мать с отцом.

– Как ты спала, дочка? – встревожилась УДин.

– Вот, говорил же я, что нечисть облюбовала наш дом и шумела под нашей дверью! – сказал ЧонгВан.

Младшие сестрёнки испугались:

– Что теперь будет?

– Что будет? Плохо будет. Вон они уже привязались к ЮиньЧо. Силы из неё сосут. Дочка, ты на ночь закрывай окно циновкой. А я на циновку оберег повешу.

– Хорошо, отец, – на удивление быстро согласилась ЮиньЧо.

Бесполезно спорить. Сейчас уже не так холодно, как зимой, тем более под одеялом. Из окна тянет приятной свежестью. И москиты пока не летают в огромных количествах, не нужно вешать сетку. Спать в прохладной спальне намного приятнее, чем в духоте. Но лучше согласиться, чем что-то доказывать родителям. И да, в закрытое циновкой окно никто не будет бросать камни. Надо бы ещё потихоньку избавиться от черепков разбитого кувшина.

Неприятности для ЮиньЧо набирали обороты. У колодца снова смаковали с раннего утра вчерашние сплетни. Идти за водой не хотелось, но что поделать? С реки питьевую воду не берут, она мутная, с большим количеством мусора в виде сломанных веток и опавшей листвы после частых дождей, только рыбу там ловят и бельё полощут. При приближении ЮиньЧо тётки, бабки, девки притихли. Молча, внимательно разглядывая девушку с ног до головы. Даже на её приветствие не ответили.

Зато в спину забубнили все одновременно. Едкие, завистливые слова смешивались, путались, не определишь по голосам, кто что говорит. Смысл один – ЮиньЧо осуждают. Разве нормальная, порядочная девушка будет собираться замуж в самый разгар полевых работ? Неизвестно кто первый ляпнул про богатого купца из Гудами, но все почему-то поверили. Даже немного подзабыли о местных парнях, которые тоже, вроде, считаются женихами одной невесты.

Случай, когда обычная девушка из маленькой деревушки вышла замуж за богатого, был. Так давно, что теперь это рассказывается, как притча, как легенда, как сказка. В незапамятные времена жила одна красавица, единственная дочь своего отца. Отец её ловил рыбу и нечаянно зацепил сетью Шуй-Шай*(выдуманный дух реки). Водяной так рассердился, что потребовал большой откуп.

Все имущество бедного рыбака состояло из хижины, лодки и маленького огородика, засаженного редькой. Что отдашь злому духу? Дом отдать? А жить где? Лодку отдать? А как ловить рыбу? Землю отдать? А где растить овощи для еды? Как ни поверни, расплатиться за потревоженный покой с Шуй-Шай нечем. Тут рыбак вспомнил про свою дочь и сказал:

– Не сердись на меня, Дух воды, я отдам тебе свою единственную дочь в жёны.

Такая сделка пришлась по вкусу Водяному. Хоть у него и было несколько жён-русалок, разве может быть лишней ещё одна жена?

– Приводи свою дочь, – обрадовался Шуй-Шай.

Отец вернулся домой и сказал своей дочери, чтобы она пошла стирать бельё на реку.

– Уже вечереет, – удивилась девушка такому заданию, – Я постираю бельё утром.

– Нет, ты должна идти сейчас! – приказал отец.

Девушка не посмела ослушаться родителя. С реки она не вернулась. Спустя месяц через их деревню проезжал богатый человек с множеством повозок, запряжённых лошадьми, и нагруженных разным добром. В паланкине четверо слуг несли очень красивую девушку, с грустными глазами и бледным лицом. Рыбак признал в ней свою дочь. И всем рассказывал историю про то, что Водяной превратился в богача и специально проехал через их деревню, показать рыбаку, как богато теперь живёт его дочь.

Не такой судьбы хочет ЮиньЧо. Не надо ей никаких богатств. Лишь бы счастье было и здоровье. Разговоры про богатого старика пугали девушку до икоты. Вдруг он тоже не простой человек, а дух какой-нибудь. Упрямые жители ЛоуДоу не хотели оставлять эту тему, она казалась им самой интересной, и всё равно усиленно обмусоливали предстоящую свадьбу ЮиньЧо с зажиточным купцом. Впору из дому не выходить совсем.

Перед самой хижиной ЮиньЧо догнал ЦиМун.

– ЮиньЧо, не торопись так, мне поговорить с тобой нужно, – попросил парень.