Страница 25 из 43
— Почему?
— Потому что я уйду.
— Ты бросишь нас с мамой?
— Никогда, — отец нахмурился, стал серьёзным. — Я никогда вас не брошу. Я уйду туда, куда уходят все люди. Сейчас не думай об этом, но придёт время, и ты вспомнишь мои слова. Если я уйду, ты приходи в лес. В этот лес. А когда вернёмся… Знаешь, однажды мы обязательно вернёмся. В Ленинград. Вернёмся и поедем в волшебный лес. Я покажу тебе ту поляну. И дуб. А когда… Когда я уйду, туда, откуда не возвращаются, ты найди его. Найди и приходи. Ко мне. Поговорим.
— Потому что это место волшебное, да?
— Умница…
— Бабушка, ты как? — Дима тронул Юлию Оттовну за плечо. Конечно, никто не пошёл без неё. Разве можно оставить пожилого человека после такого потрясения?..
— Всё в порядке. Идёмте!
Глава 12
Домовому дам конфет,
Хлеб — кикиморе привет,
Чтобы мост пройти нам дружно,
Есть подмостному — ватрушка,
Чёрта встретишь в хлипкой топи —
Дай ему пять капель крови…
Они бежали впереди — босые, счастливые, невесомые… Курносая веснушчатая девчонка, мальчишка с копной соломенных волос и царапиной на носу. Их можно рассмотреть. Услышать. Почувствовать. Каждый из взрослых, послушно идя следом, думал о своих предках. Что, если души детей-призраков так и не нашли покоя? И могут ли они, их потомки, избавившись от «колдовских подарков», сделать так, чтобы их дух уснул, наконец, с миром?
Дети остановились возле моста и стали шептаться. Финский мост. Старый. Прогнивший. Доверия переправа не вызывала. Призрак, конечно, невесом, а вот человек… Больше всех побледнел Елизар, от вида тёмной воды беднягу мутило — слишком свежи были воспоминания.
— Что-то не так, — прошептала Юлия Оттовна.
— Ещё бы, — буркнул Елизар. — Идти опасно. Мост хлипкий, а в воде наверняка полно чертей…
— Дело не в этом, — женщина строго посмотрела на Елизара, поправила очки. — Дети. Их что-то беспокоит.
Призраки встали в круг. Девочка с косичками принялась считать. Звонкий детский голос колоколом бился в сознании каждого:
Домовому дам конфет,
Хлеб — кикиморе привет,
Чтобы мост пройти нам дружно,
Есть подмостному — ватрушка,
Чёрта встретишь в хлипкой топи —
Дай ему пять капель крови…
Закончив, девочка уставилась на взрослых, которые всё это время, едва переводя дух, неслись следом, пытаясь не отстать от призраков.
— Там — черти! В обход идти надо, — заявил Елизар и развернулся.
— Нужна жертва, — Кристина схватила Елизара за рукав и с силой развернула обратно. — Угощение подмостному. Вот только у нас нет ничего…
— Это подойдёт? — Юлия Оттовна извлекла из кармана сложенную салфетку и развернула — там лежал сочник.
Чтобы мост пройти нам дружно,
Есть подмостному — ватрушка!
Дети запрыгали, закружились, захлопали в ладоши. Один из мальчишек подошёл к ним. Он был выше и серьёзнее остальных. Внимательные серые глаза задержались на Марине. Неожиданно он улыбнулся, хлопнул в ладоши, и белая салфетка с угощением голубем полетела к реке.
— Подмостным понравится, — щекастый мальчуган подмигнул Елизару. — Творог они уважают. Пойдёмте.
Каждый из детей взял взрослого за руку: Галинка — Кристину, Петя — Марину, Гришка — Елизара, Полинка — Сергея, и все они пошли по мосту, остановившись на середине.
Прими угощение, подмостный. Поддержи и помоги! За помощь уплачено.
— Дас вундер! — Юлия Оттовна, схватившись за перила, посмотрела вниз.
Над водой появились тёмные ладошки — раздались хлопки и хохот.
Почти сразу за мостом начинался лес. Призраки детей уверенно двигались по известной только им тропинке. Путников окутал густой серый туман.
— Дальше нам нельзя. Бегите прямо! Скорее!
Призраки таяли в воздухе, смех и слова считалочки стихли. Наступила гнетущая тишина. Всем было не по себе, но они упрямо бежали вперёд, боясь опоздать.
— Бег… это… не моё, — пыхтел Елизар, едва поспевая за остальными. — И почему мы должны им верить? Вдруг это… ловушка?
— Возможно, — отозвался Сергей, не сбивая дыхания, — но у нас нет выхода, мы должны помочь.
Елизар с завистью посмотрел на спортивного, атлетически сложенного молодого человека, мысленно пообещав себе заняться спортом. А что? Пить он уже бросил…
Туман, сгущаясь, становился тягучим. Лес расступился, открывая поляну, посреди которой рос огромный, раскидистый старый дуб с трещиной в стволе. Проём зиял, словно… врата в иной мир. С одной стороны дерева в землю был воткнут посох деда Матвея — знакомая рогатина, украшенная яркими ленточками, переплетёнными в ловец снов, с крошечными звонкими серебряными колокольчиками.
Вот только на этот раз всё выглядело совершенно иначе — атлас потускнел, колокольчики проржавели до дыр, а на месте ловца снов дрожала паутина. Древко облепили черви и пауки, а сам старик застыл недвижной каменной статуей, сияющей, словно ртуть. На плече колдуна замер Васька — шерсть дыбом, янтарь выпученных кошачьих глаз потух…
Страх липким холодком скользнул по позвоночнику. Марина прижалась к Сергею, не в силах оторвать глаз от жуткого зрелища. Из расщелины дуба клубилось нечто. Чёрные, словно гарь, нити плели живой занавес.
— Ду либер хаймел, найн! Найн! — прошептала Юлия Оттовна.
Они словно попали в мистический театр, где пространство разделилось на два мира — привычный и… неизведанный… инферно...
Что там, за вздыхающей пеленой? Призраки? Демоны? Духи?
От трещины в дереве змеёй ползла чёрная масса. Словно нож масло, кипящая лава резала землю, выплёвывая серо-фиолетовые струи пара, а когда дым рассеялся, все увидели по пояс обнажённого мужчину. Спину его покрывали вытатуированные знаки, ноги широко расставлены, в одной руке он держал сияющий синим огнём гребень, в другой — плошку с кровью…
Чёрта встретишь в хлипкой топи —
Дай ему пять капель крови…
— Вальдемар, — Дмитрий сжал кулаки.
Все замерли, боясь пошевелиться. Из-под ног мага выползла когтистая лапа — огромная, с человеческий рост.
— Не получишь… Ничего не получишь, — раздался из темноты звериный рык.
— Почему? — Голос Вольдемара в сравнении с мощью неизведанной, тёмной, древней силы был жалок. — Я сделал всё, всё, что ты мне велел! Нашёл это, — он поднял над головой сияющий гребень Китовраса. — Принёс жертву! Вот кровь — возьми. Возьми и дай мне силу! Дай мне силу! Дай власть над людьми! Денег, славу! Дай!
— Жертва… Где жертва?.. Ты посмел обмануть МЕНЯ, ничтожный человечишка!
Лапа потянулась к гребню. Каждый коготь чудовища был размером с голову мага. По гладкой, чёрным зеркалом сверкающей поверхности каждого ползли, сочась гноем и кровью черви. Воображения не хватит, чтобы попытаться представить себе монстра целиком. Его тело скрывалось в недрах иных миров, а голос сотрясал Землю.
Внезапно Дмитрий бросился к Вольдемару и выхватил гребень!
— Дима! — Крик Юлии Оттовны тонул в рычании демона.
— Отдай! Отдай! — гремел голос инферно.
— Ты? — Вольдемар повернулся, и Орехов отпрянул от неожиданности — перед ним был уже не человек…
Чародея била дрожь. В ужасе он скользил лихорадочным взглядом фанатика по лицам тех, кого оставил умирать. Он понял, что приношение жертвы по каким-то таинственным причинам не состоялось и взвыл:
— Не-е-е-ет! Не-е-ет!
Вальдемар потянулся к гребню, балансируя над раздвигающейся трещиной, одновременно пытаясь удержать плошку. От неожиданности Орехов пошатнулся и, если бы Сергей не успел вовремя, правнук Отто упал бы прямо в чавкающее под ногами Вольдемара месиво, из которого тянулись, хватая воздух, жадные щупальца, когтистые волосатые лапы и дьявол знает, что ещё!
Отбросив историка в сторону, Березин врезал «Лжедмитрию», вложив в удар всё, что накипело. Торг с рогатой девчонкой. Страх потерять Марину. За друзей, за странного старика и говорящего котяру, за полуразрушенные домики у чёрта на рогах и призраков, которые пра-пра-и-так-далее — за всё, что ему стало по-настоящему дорого. Дорого и близко, впервые за всю его фартовую, обеспеченную, но до этого самого момента, по сути, бесполезную жизнь!