Страница 24 из 43
— Спасибо, — девушка, которую всё время обнимал парень, из тех, что первым пришёл в себя и помог с остальными, посмотрела на молодого человека и пожилую женщину. — Спасибо вам. Большое. Если бы не вы, то…
— Сергей, — её спутник протянул измазанную сажей руку, впрочем, в пепле и саже были все, так что…
— А… Да. Я — Дмитрий, — представился новоиспечённый спаситель. — Очень приятно, — парень хотел было вытереть руку о штаны, но оба были такие чумазые, что только рассмеялись. — Простите…
— Знакомьтесь — Марина, Кристина и Елизар. Я — Сергей. Я это уже говорил, — Сергей улыбался, представляя всех и пытаясь осознать, что все они — живы.
— А мы тут, — Дмитрий развёл руками, — мимо проезжали. Случайно совершенно.
— Совершенно случайно? — Кристина подошла ближе, пристально глядя парню в глаза. — В самом деле? — Она сложила руки на груди. — Скажите, а заклинание, что позволило вам открыть дверь и сломать защитный купол, вы тоже «совершенно случайно» использовали? Нет, вы только подумайте, как нам всем повезло!
— Кристина, — Елизар, сделав пару глотков воды, присоединился к разговору. — Ты это… Не нападай на человека, он же помочь хотел. Да если бы не он, мы бы все…
— А что Кристина? Что Кристина? Хватит. Надоело! Нами играют, как… Как пешками, а мы и уши развесили. Да они все просто издеваются! Один жжёт, другой спасает, дед этот ничего не рассказывает, коты, кикиморы, лихо — сколько можно! Они все сговорились, чтобы нас уничтожить. Извести! Свести с ума, выпить кровь, я не знаю! Не знаю, но живой не дамся, ясно?!
Она кричала, размахивая руками. Сергей не знал, что делать с женской истерикой, но он был не один.
— Успокойтесь!
Звонкая пощёчина. Тишина. И вот уже Кристина рыдает на плече у пожилой дамы. Дамы, которая ей же эту самую пощёчину и залепила. Да так мастерски, так внезапно… Сергей, Елизар и Марина, переглянувшись, посмотрели на женщину в спортивном костюме с нескрываемым восхищением.
— Это, — смущаясь, начал Дмитрий, — ну, в общем, знакомьтесь. Моя бабушка, Юлия Оттовна.
Великий Грибоедов, безусловно, был и остаётся непревзойдённым мастером немой сцены, но то, что произошло между погорельцами, Димой и его бабушкой, было ничуть не менее красноречиво. Безмолвно красноречиво.
— Вы, — Кристина перестала всхлипывать, медленно подняла голову с плеча женщины, что старалась её успокоить. — Как… вы сказали… вас зовут?
— Юлия Оттовна. Орехова. А это — мой внук. Дмитрий Орехов, — повторила Юлия Оттовна, которая во всём любила точность (как-никак её отец был немцем). — Но дорогая, почему это вас так удивляет?
— Орехов? Дмитрий Орехов? Ваш прадед, Отто Мюллер, в сорок третьем году спас детей, здесь, в Чурмилкино, — Сергей смотрел на парня, пытаясь понять, в чём дело.
— Вы… Вы удивительно точно всё описали, но… Откуда вам это известно?
Парень побледнел. Сергей смотрел на него и думал о том, что всё сходится. Ну, конечно! Вот он. Историк. Этот пацан — настоящий ботаник, видно же с первого взгляда. А эта аккуратная, чёткая женщина, его бабушка (назвать ухоженную даму, пусть и в летах, «старушкой» язык не поворачивался), в ней наверняка течёт немецкая кровь. Но кто же тогда тот, другой?
— Тот, кто нас поджёг, представился Дмитрием Ореховым.
— У него был гребень? — Спросил Дима.
— Да, — Марина аккуратно высвободилась из рук Сергея. — Был. Красивый такой. Светится.
— Можете его описать? Мужчину, который называл себя Ореховым? — Юлия Оттовна привычным, отточенным движением поправила очки.
— Ну, такой… Высокий. Худой. Глаза бегают, пальцы постоянно в движении, — начал Сергей.
— У него эти… чётки. Намотаны на запястье, — виновато добавила Кристина, как бы извиняясь за то, что потеряла контроль над собой.
Сергей ей подмигнул. Марина улыбнулась.
— Вальдемар, — Дима посмотрел на бабушку. — Он, больше некому. Я же сам… Сам ему всё рассказал!
— Это я виновата, — Юлия Оттовна схватилась за сердце. — Старая дура, отправила тебя прямо в лапы этого… афериста, будь он неладен!
— Ба! Успокойся. Дайте воды!
— Кто этот Вальдемар? — спросила Марина, меряя Юлии Оттовне пульс.
— Он позиционирует себя магом и чародеем. Я пришёл к нему за консультацией, показал гребень, бумаги, а он… Хорошо, что вас удалось спасти.
— Нас удалось, — Елизар обвёл всех красноречивым взглядом. — Вальдемар этот… С Матвеем. И сдаётся мне…
— Дед в опасности, — кивнул Сергей. — Надо спешить.
— Но куда? И кто такой этот Матвей? Спасибо, деточка, мне уже лучше, — Юлия Оттовна мягко, но решительно отстранила Марину от себя. — Дима. Дима, объясни, наконец, что происходит? Я… Я решительно ничего не понимаю.
— Если в двух словах, — Сергей говорил быстро, одновременно пытаясь сообразить, куда могли скрыться Матвей с «Лжедмитрием». — Дед Матвей, по воле которого мы все здесь оказались, является одним из тех детей, что некогда спас ваш отец…Отто Мюллер.
— Не может быть, — выдохнула Юлия Оттовна.
— Слышите? — Кристина подняла руку. — Вы слышите?
Пять кикимор на болоте,
Пять огней, пять карт в колоде,
Пять поганок на пеньке,
Мухоморов пять в теньке.
Чёрт, подмостный, домовой —
Выбирай, кто ты такой!
— Поля, догоняй!
— Так не честно!
— Ха-ха-ха…
— Я первая!
— Нет, я! Ха-ха-ха…
— Гришка, скажи ему!
Детские голоса. Будто колокольчики, они звенели повсюду, одновременно близко и далеко — звали, завораживали, манили...
Им было лет по десять-тринадцать. Они появлялись и исчезали. То призрачно-прозрачные, то совершенно обычные, из плоти и крови. Елизар, Марина, Сергей, Кристина — все они чувствовал связь. Связь рода. Настолько сильную, что хотелось плакать. Дети махали им рукой, в сознании раздавались их звонкие голоса:
— Сюда!
— Сюда!
— Ну же!
— Быстрее!
— Пять кикимор на болоте!
— Мухоморов пять в теньке!
— Ха-ха-ха… Догоняй!
— Галка, стой!
Все бросились на зов, прямо по тлеющим углям дотла сгоревшей избы деда Матвея — туда, где чёрно-синей полосой виднелся лес.
— Призраки, — шептал, задыхаясь, Елизар, едва поспевая за всеми. — Призраки, призраки...
— Идите за нами… мы знаем дорогу…
— Мы покажем! Сюда!
— Скорее… Матвейке нужна помощь!
Все бежали, стараясь успеть за детскими фигурками.
Юлия Оттовна отстала и крикнула:
— Бегите! Бегите, не ждите меня…
Она очень устала. Присела на поваленное дерево. Огляделась. Места показались знакомыми. Голова закружилась, она прикрыла глаза…
…
Лето. Пахнет лесом. Не жаркое солнце осторожно пробивается из-под еловых ветвей. Они шли медленно, держась за руки. Отец улыбается. Они не часто оставались вдвоём, вот как сейчас, но в такие минуты всегда говорили по-немецки, Юля с детства знала два языка.
— Устала, малыш?
— Нет.
— Здесь, на севере, волшебные дубы не растут, — вздохнул папа. — А жаль…
— Волшебные?
— Волшебные.
— Откуда ты знаешь?
— Я был однажды в таком лесу. Там небольшая поляна. И огромный дуб. Старый. С трещиной в стволе.
— Там живёт Баба Яга?
— Баба Яга? Не думаю. Баба Яга она ведь злая? В том лесу живёт кто-то добрый. Добрый, но невидимый.
— То есть ты его не видел?
Юле стало интересно. Папа знал очень много. Но он никогда не говорил про волшебство! Он мог объяснить всё на свете, но до этого момента Юля была уверена, что в сказки папа не верит. И тут вдруг он на полном серьёзе рассказывает о чудесах!
— Нет, Юльхен. Не видел. Но мне кажется, он видел меня.
— Кто «он»?
— Сам не знаю. Волшебник. Добрый волшебник. Однажды он спас детей от смерти, а мне отдал одну… вещь.
Юля остановилась. Поражённая услышанным, девочка смотрела на отца широко открытыми глазами.
— У тебя что, есть волшебная палочка?
— Ха-ха-ха… Знаешь, Юльхен, — отец присел на корточки, поправил упрямый завиток, который вечно выбивался, сколько бы мама ни старалась его усмирить. — Однажды… Не скоро, конечно. Ты будешь уже большая. Но, в общем, может так случиться, что мы с тобой уже не сможем поговорить.