Страница 96 из 129
Солдаты очистили от травы и наносов каменной крошки лоток, прорубленный в гранитной основе скалы. Зацепили ременные охваты за два десятка лошадей, сзади камня выстроились десять самых крепких солдат с толстыми слегами.
—
Пошел! — крикнул Артем Владимирович. И тут же, не утерпев, сам подсунулся — плечом подмогнуть камню двигаться. И камень сдвинулся — будто того и ждал — погулять малость! Ему первый толчок был нужен — в правильном направлении, а там и лошади не понадобились. Солдаты со смехом, как копну сенную, покатили камень до предназначенного ему второго круглого ложа. Даже не подняв брызг, огромный гранитный шар плотно улегся в русло второй речки. Вода ударилась об него, потекла было в обход, но тут же нашла рукотворную протоку и побежала туда, где досель покоился камень — в круглое отверстие, уходящее вниз, в гранитную скалу.
—
Окружить сие место, ружья держать в готовности! — скомандовал солдатам Артем Владимирыч.
Солдаты неохотно похватали ружья, отошли на полусотню шагов от дыры в скале.
—
Кто пойдет вниз от тебя? — спросил у Колонелло Артем Владимирыч.
Колонелло оглянулся. Гурю посылать было нельзя: мало ли что там — в подкаменной глубине. Гербергова бы послать, да тот до того стал немощен — смотреть страшно.
Гербертов, стоя в отдалении, тыкал рукою в Фогтова, стоящего рядом с ним.
—
Фогтов пойдет, — наконец ответил Колонелло, — а с твоей стороны — кто?
Артем Владимирыч не успел ответить. Тяжелой, плотной поступью к ним подошел колыван Корней Иваныч.
—
Разреши, княже, я пойду. Мало ли что тама? Силенка моя может понадобиться, да и к разным сюмпризам я свычен…
—
Решено, — сказал князь. — Разбирайте веревки.
Четыре веревки, по сто саженей каждая, накрепко привязали к деревам, стоящим возле дыры вниз. Кузнец приладил к широкому поясу нож, топор и мешок с десятком факелов. Фогтов проверил заряд у своего пистолета. Сунул в карман кресало и тоже накрепко привязал к поясу мешок с факелами — палками с намотанными на них тряпками, пропитанными древесной смолой.
Корней Иваныч встал перед дырой, перекрестился, надел на руки падерки, ухватил веревку и шагнул в отверстие… Его тут же залило водой…
Через время из дыры донесся его гулкий голос:
—
Встал наземь… палю факел! Это, кажись, пещера…
Потом наверх донеслась заковыристая матерность кузнеца.
Артем Владимирыч сложил ладони рупором, поднес к дыре:
—
Хватит лаяться! Кричи — что там!
—
Тут, княже, черт-те што! Колесо огромное!.. Водочерпальное. Из непонятного металла!
Егер немедля хватанул ближнюю веревку — намерился прыгать в дыру. Артем Владимирыч погрозил ему кулаком. Подтолкнул к дыре Фогтова:
—
Пошел!
Фогтов, неуверенно перебирая руками, отплевываясь от потоков падающей вниз воды, скрылся в дыре.
Опять через время крикнул Корней Иваныч:
—
Фогтов здеся! Чего нам искать?
Колонелло, в сильном возбуждении оттолкнув от дыры князя, тоже сложил ладошки и крикнул в них:
—
Клад ищите, клад! Обормоты!
Тут же подал голос и Фогтов:
—
А чего нам его искать, Ваше ученое степенство! Золото здесь… лежит в бадьях, уже приуготовлено к подъему!
Колонелло встал и перекрестился.
Артем Владимирыч, еще до конца не сознавая простоту нахождения клада, крикнул:
—
Корней Иваныч! Немедля к тебе солдат опускаю! Сколько надобно, чтобы грузить тяжести?
—
Нисколько, Ваше благородие! — донесся снизу голос Корнея Иваныча, — мы здесь сами… А наверху лучше приладьте ворот с прочной вервью да с крепким крюком! Когда все поставите, я далее укажу, как быть!
Воротовое устройство с веревкой было — осталось от курганной возни. Крюк привез Егер, на своем арабце быстро сгонявший к повозкам кузни.
Пока ворот устанавливали, Колонелло все ходил кругами возле дыры под землю. Потом решительно ухватился за веревку:
—
Полезу сам!
—
Отойдем, — шепнул ему Артем Владимирыч, — чтобы люди не слыхали… — а уже в стороне от людей чуть не заорал: — Ты что? Где видано, чтобы клад, огромный клад, сам шел в руки? Тут дело — не чисто!
—
В приметы веришь, что ли? — брезгливо спросил Колонелло. — Так тьфу на эти приметы! Не пускаешь меня — пусти вниз хоть солдат! Четырех, а лучше — с десяток…
—
Пущу… если что там, внизу, не заладится. А пока — молчи! Жди!
Когда подошли обратно к дыре, услышали, что орал Корней Иваныч:
—
… Крюк пусть будет с привязанным колокольцем! Я тогда услышу, докуда надо его опустить! И крикну. Тот крюк наденется на бадью с золотом, тогда быстро тяните! Поняли?
—
Поняли! — крикнул вниз Артем Владимирыч. — А почему тянуть быстро?
—
Колесо… Большое колесо я подверну под воду, что льется из дыры… Оно работает от воды. И поднимает на рычагах груз… Не успеете бадью с золотом крюком с рычага снять, она уйдет вниз и опрокинется в озеро! — орал Корней Иваныч.
—
Давай! — не выдержав, крикнул в дыру Колонелло.
В земле, под ногами людей, что-то тяжелое заворочалось, заскрипело. Вода, что падала в дыру без звука, вдруг стала звонко бить в нечто железное. Артем Владимирыч испытал ощущение, что стоит на спине огромного, непонятного зверя и зверь тот медленно двигается. Солдаты мелко и часто крестились. Перекрестился и Егер.
—
Тяни! — раздался из дыры бешеный голос Корней Иваныча.
Четверо солдат заворочали рычагами ворота. Веревка тяжело пошла
вверх. Артем Владимирыч сам кинулся к деревянным ступицам ворота. С другой стороны за ступицы ухватился Колонелло.
Из дыры медленно поднялась бадья… Это даже была не бадья, а поддон, литой из тонкого желтого металла. Поддон имел борта всего в два вершка высотой. Борта его исполнены были со скосом ко дну. Поддон доверху был наполнен тусклыми как бы кубиками желтого цвета, уложенными столь тесно, что даже ноготь не просунуть… Егер первым подскочил к веревке, тянущей невиданный поддон. Но его силы не хватило — оттянуть груз в сторону от дыры.
—
Тягай, в гробину мать! — заорал на солдат Егер. Те испуганно подскочили, вдесятером взялись за веревку. Потянули ее в сторону. Поддон заскользил по траве и тяжело осел на землю.
—
Опускай крюк! Опускай! — истошно заорал снизу, из-под земли, Корней Иваныч, — быстрее там, чумохи!
Крюк отцепили от дугообразной ручки поддона, но веревка в месте привязки крюка лопнула!
***
Орал из-под земли колыван, солдаты лихорадочно пробовали вязать веревку к крюку. Но было ясно, что под великой тяжестью поддона с золотом веревка перетрется. Тогда Егер подсвистнул своего арабца, ножом отрезал у подбежавшего коня широкую кожаную подпругу. С ней дело пошло. Подпругу привязали за крюк, а вторым концом — за веревку.
Крюк снова пошел вниз.
—
Тягай! — почти сразу заорал Корней Иваныч.
Пока солдаты медленно вытягивали тягость наверх, Артем Владимирыч и Колонелло рассмотрели, что подняли в первый раз.
—
Латунь, — сказал Колонелло, ощупав желтый металл поддона. — Редкий сплав, черт побери. Он один уже хороших денег стоит…
Князь же попробовал пальцами подцепить квадратную плитку золота. Не получилось. Тогда он вынул кинжал и лезвием кинжала все же поддел плитку… Но это оказалась не плитка и не куб. Золотая четырехгранная пирамидка соскользнула с лезвия кинжала и упала на траву.
Артем Владимирыч изменился лицом.
На каждой грани золотой пирамидки явственно читалось клеймо — треугольник с многолучевым кругом внутри его. И этакую картинку также в детские годы видел князь в книге-раскладушке своего деда. Дед Ульвар тогда говорил: