Страница 35 из 126
— Мы не должны были заниматься сексом, — шепчу я. Она сказала мне прошлой ночью, что не может доверять мне настолько, чтобы двигаться дальше, и все же, когда на пару часов исчезли все ограничения, все неуверенности, опасения — надежды в моей голове решили, что все это способно исчезнуть навсегда. Но страхи не исчезают по щелчку. Даже я это знаю.
— Нет, — соглашается она, сжимая мою руку. — Мы не должны были этого делать. И мне жаль, потому что инициатором была я. Я получила то, что так хотела, но запрещала себе. Ты бы никогда не подтолкнул меня к этому.
И тогда мы не были бы здесь. Она бы не уходила от меня, пытаясь установить как можно большое расстояние между нами. Расстояние слишком большое, такое, которого я совсем не хочу. Если я дам ей побыть одной, она одумается? Даст мне шанс?
— Это навсегда? — спрашиваю я, когда она засовывает руки в пальто. — Прощай?
Она поднимает голову, мокрые глаза ищут мои, когда между нами повисает тяжелая тишина. Все, что я слышу, это быстрый стук моего сердитого, разбитого сердца и шаги Оливии. Она не хочет, чтобы это было навсегда, как и я, но по ее глазам я вижу, что так, по ее мнению, и должно быть, поэтому, прежде чем она успевает ответить, я опережаю ее.
— Если ты сейчас уйдешь, это не изменит моих чувств к тебе, и твои чувства ко мне тоже не изменятся. Я знаю, ты надеешься, что они исчезнут, и тебе не придется иметь дело с моим образом жизни, но это не так. Бегство от того, чего ты боишься, ни к чему не приведет.
Я возвращаюсь на кухню, открываю ящик, который вчера так быстро захлопнул, когда Адам подскочил к Оливии, чтобы обнять ее. Я достаю небольшой сверток коричневой бумаги с маленькими белыми звездочками и бантом, завязанном на крошечном колокольчике. Я пять раз пытался упаковать подарок сам, пока наконец не попросил сестру о помощи.
Я подхожу к Оливии, что стоит в дверях. В мое горле ком, когда я в последний раз любуюсь ей. Даже когда она уходит от меня, она все равно прекрасна.
— Тебя подвезти? — спрашиваю я.
— Спасибо, но я вызвала «Убер».
Я киваю, когда она открывает дверь и выходит на крыльцо.
— Олли?
То, как она сдерживает себя, говорит о том, что сейчас ей требуются все усилия, чтобы не сорваться.
— Чтобы не было недомолвок, это ты сейчас уходишь. Я не этого хочу.
Я кладу маленький подарок в ее руки.
— Счастливого Рождества и Нового года.
ГЛАВА 16
ПОДПИТАТЬ МОИ СТРАХИ
Сегодня один из тех дней, когда я совершенно не знаю, что делаю со своей жизнью. Все как будто висит в хрупком равновесии, раскачиваясь взад и вперед от моей нерешительности. Мои желания склоняют чашу весов на одну сторону, а мои страхи — на другую. И то, и другое тяжело, и я не могу справиться ни с тем, ни с другим. Наоборот, кажется, что все вот-вот зашатается и рухнет, а потом вспыхнет и сгорит.
Вот только я думаю, что, возможно, все уже разгорелось.
Я могу продолжать винить алкоголь за принятые решения, но правда ясна — я дала слабину. Я исследовала мужчину, которого медленно узнавала, заглянула за его занавеску и сознательно поддалась. Я поддалась магнитному притяжению, необузданному желанию и истинной связи, и позволила своему телу и сердцу вести меня.
Не то чтобы в тот момент все страхи просто растворились. Они этого не сделали, они всегда были где-то рядом. Я просто решила, что оно того стоит, что он того стоит, закрыла глаза и прыгнула. Когда я засыпала с его телом, прижатым к моему, что согревало меня, я убеждала себя дышать и, что утром мы вместе во всем разберемся.
Но когда теплое солнце коснулось моей кожи и разбудило меня, мое сердце забилось от страха перед рукой, лежащей на моем животе, и лицом, уткнувшимся в мою шею. Грудь сжалась, живот запульсировал, но я закрыла глаза и прогнала страх, который велел мне бежать.
Я вывернулась из его объятий и играла на своем телефоне, пока ждала, когда он проснется, и первое, что увидела, когда открыла «Инстаграм» — его улыбающееся лицо, когда он подводил стройную брюнетку к дверям высотки, его рука на ее заднице. Я совершила ошибку, отыскав статью, в которой были описаны двенадцать лучших перепихонов Картера за прошлый год. Девушек оценили по таким банальным фактам, как их черты лица, телосложение, стиль и работа.
Страх прошептал, что я никогда не смогу быть равной им.
Страх напомнил мне, что у него есть отдельная квартира, куда он приводит девушек на одну ночь.
Страх кричал мне в лицо, что меня не хватит, чтобы заинтересовать такого мужчину, как Картер.
Страх говорил мне бежать, уйти до того, как он причинит мне боль.
Страх — забавная, непостоянная штука. Он существует для того, чтобы защитить вас, не дать вам пострадать, это яркий неоновый знак, который предостерегает вас от чересчур близкого знакомства, он говорит вам, когда нужно отступить, пока не стало слишком поздно. Но он заставляет вас застрять, завязнуть в одном месте, как ноги в болоте. И что происходит в конце концов? Вам все равно больно. Иногда, как сегодня, вы можете причинить боль тому, кто вам дорог.
Дело в том, что мне позволено бояться. Мне позволено сомневаться, и я, черт возьми, могу сказать: «Нет, это не для меня» или «Нет, я не готова». Но Картер стоял там, умоляя меня остаться, поговорить, дать ему чертов шанс, доказать, что он может быть другим. И вместо того, чтобы сесть со своим страхом, поговорить с ним, я дала ему крылья, привязала себя к нему и наблюдала, как он тащит меня за собой. Я позволила этому страху управлять мной, и я ненавижу это.
Но сейчас я не знаю, как этого не делать.
Я не знаю, как рисковать своим сердцем ради мужчины, который никогда не был заинтересован в отношениях. Я не знаю, как открыться настолько перед тем, кто, вероятно, в конце концов, не сможет ответить взаимностью, чтобы сохранить мое сердце.
Я просто… не знаю. Такова жизнь порой.
Я смахиваю слезу со щеки, как только она падает, потому что, несмотря на всю нерешительность, она все равно кажется мне неоправданной. Но каждый раз, когда я читаю записку в своих руках, у меня снова и снова щиплет глаза. Это случается часто, потому что я до сих пор не отложила маленький листок картона, на нем аромат кедрового дерева и цитрусовых. Аромат, который я не готова потерять.
Поэтому я в седьмой раз перечитываю записку.
Оливия,
Счастливого Рождества и Нового года.
Я знаю, что этот год будет самым лучшим, потому что я встретил тебя.
Картер ♥︎
Что добило? Крошечное сердечко, нацарапанное рядом с его именем.
Комок в горле опускается к груди, отчего все вокруг становится тесным и неуютным. Я кладу ладонь на место, что болит, желая, чтобы эта боль прошла, но этого не происходит.
Сдавшись, я любуюсь цепочкой из розового золота в своей руке, позволяя ей скользить сквозь пальцы, как текущей воде. Это не ожерелье, а ремешок для моего школьного пропуска. Хрупкая цепочка через каждые несколько дюймов прерывается маленькими кольцами, инкрустированными бриллиантами, на клипсе висит свисток из такого же розового золота.
Мой большой палец методично проводит по словам, выгравированным на круглой подвеске, соединяющей цепочку с зажимом. На одной стороне написано «Мисс Паркер». Я переворачиваю его на ладони и сквозь быстро возникающие слезы улыбаюсь словам на обратной стороне: «Самая сексуальная учительница в мире».
Но моя любимая часть? Крошечная подвеска в виде хоккейного конька, который болтается рядом со свистком. Этот подарок продуманный и практичный, красивый, а я ушла, оставив его одного в самом начале нового года, хотя он лишь просил меня остаться, довериться ему.
Это не вопрос доверия к его намерениям. Возможно, я не знаю всего его, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не врет. Если бы он врал, он бы, наверное, лучше разговаривал с женщинами, а точнее, со мной. На самом деле, если бы он врал, есть большая вероятность, что я оказалась бы в его постели в ту самую ночь, когда мы впервые встретились.