Связанные

Я слышу, как машина с визгом въезжает на парковку. Очевидно, им управляет кто-то с баллистической ракетой, засунутой ему в задницу. Бродячая кошка бросается в мою сторону, прежде чем машина — на самом деле «Мерседес», как я теперь вижу, — с визгом останавливается перед «хаммером».

— Какого хрена, чувак, — слышу я голос Тай. — Он чуть не расплющил эту кошку.

Если бы водитель вел машину как человек, а не как гонщик NASCAR на стероидах, Тай мог бы заметить меня, но это отвлечение дает мне время броситься от «хаммера» к грузовику на соседнем парковочном месте.

Я приседаю за огромными колесами поднятого на домкрат грузовика Ram. На этот раз, безрассудное вождение не является ответственностью.

Хлопает дверца машины NASCAR Wa

— Господа! Рад вас видеть, Тай. Я хотел бы поговорить с тобой.

Судя по голосу парня, я предполагаю, что ему не меньше сорока. У него легкий южный акцент. Я заглядываю между грузовиком и «хаммером» и вижу, как он, подтягивая штаны, идет к Таю, расставив ноги, как будто его яйца сделаны из титана.

Я не узнаю его, но сразу же обнаруживаю, что он мне не нравится.

— Перейдем к делу, Рэй. Я занят. — Тай шагает к нему.

— Маленькая пташка сказала мне, что у тебя немного туго с наличными из-за тех денег, которые ты потратил, готовясь к бою. Я подумал, что ты мог бы оценить подработку, может быть, немного на бис по старой памяти. Дина в городе. , ты знаешь.

Тай, от которого обычно воняет пресыщением, Тай, который, вероятно, закатил бы глаза от скуки при объявлении о зомби-апокалипсисе, издает раздраженное рычание.

Рэй шаркает обратно к Джесси и что-то щелкает. Я чувствую запах сигары.

— Серьезно, Рэй? — Тай раздраженно рявкает: — Я сказал тебе, что закончил. Прошли месяцы.

— Джесси, как насчет того, чтобы дать нам минутку, — говорит Рэй. — Беги сейчас же.

Я ожидаю услышать удар Джесси кулаком по кости. Я ошеломлена, когда понимаю, что он только что ушел.

— Итак, Тай, что ты сказал? — Рэй говорит: — Последнее выступление, много денег. Дина всегда была твоей самой большой поклонницей.

Моя кровь застывает в жилах. Пожалуйста, не говорите мне, что это правда.

— Рэй, чувак, ты просто не понимаешь, не так ли? — Тай кажется расстроенным. — Я закончил. Я закончил шесть месяцев назад. Я никогда не вернусь к этому. Ни за какие деньги, в любое время и в любом месте. Я ненавидел каждую секунду этого. Я сделал это, потому что должен был. Я должен был, потому что у меня были дерьмовые бои, и я не мог позволить себе членство в тренажерном зале, когда только начинал.

Вот черт. Это продолжалось какое-то время. Тай начал драться за XWL четыре года назад.

— Последний бой был последним, и он окончательный, — выплевывает Тай. — Скажи Дине, что я сожалею… знаешь что? Не надо. Не извиняйся. Платить за секс - это плохо, будь то мужчина или женщина.

Я так хочу обнять его прямо сейчас. Я прижимаю ладони к горячему асфальту, чтобы сопротивляться желанию. Тай поступает правильно, и в его голосе нет ни тени сомнения.

И все же я знаю, что он испорчен для меня. Шейн был прав. Он не плохой мальчик... он просто плохой. Для меня.

«Я сделал много одолжений, чтобы ты появился», — говорит Рэй. «Ты не можешь просто отмахнуться от меня, сказав нет, спасибо».

— Смотри на меня. — Тай делает несколько шагов в сторону спортзала.

— Не уходи от меня. — Рэй бьет кулаком по капоту Хаммера. — Черт возьми, почему ты думаешь, что ты лучше, чем был шесть месяцев назад? Это не так. Тот же парень, то же самое. Ты спал с сотнями женщин, но не можешь сделать мне даже одну услугу?

— Я был молод и чертовски глуп. Сейчас я стал старше и хотел бы считать себя чуть менее идиотом. Я закончил. Прости, Рэй, я ухожу.

Вот и все. Ноги Тая исчезают, и через минуту я слышу, как хлопает задняя дверь спортзала. Я закрыла глаза, ожидая, пока двигатель Рэя взревет. Как только он наконец уезжает, я встаю и достаю из кармана телефон.

Должна ли я позвонить ему?

Должна ли я противостоять ему?

Должна ли я избавить себя от драмы и просто уйти, чтобы погрязнуть в своей боли? Потому что я серьезно не смогу преодолеть это в этой жизни.

Я разбиваю свой телефон о его Хаммер и смотрю, как аппаратура летит во все стороны. Как и моя душа, от телефона ничего не осталось.

Теперь не сможет связаться со мной.

Черт, я понимаю, что его любимой песней — чертовой мелодией, которую я поставила ему на телефон, — была песня под названием «Моя душа пуста и полна белых девушек». Надпись была не только на стене, но и на гигантском рекламном щите на Таймс-сквер.

Боже, это больно.

Иззи не спрашивает меня, как все прошло. Она бросает на меня один взгляд и получает полную картину. Мое лицо увеличилось втрое за считанные минуты. Я не просто плачу, я стреляю жидкостью из каждой дырочки на моем лице. Из глаз текут слезы, из носа текут липкие сопли, изо рта текут слюни. Это самое уродливое из известных человечеству уродливых плачущих лиц.

— Что за урод, — заявляет Иззи, даже не осознавая, что он сделал. Она тянется к своей сумке на заднем сиденье и протягивает мне салфетку.

Я громко сморкаюсь и промокаю влажные глаза той же влажной салфеткой.

— Отвези меня обратно в отель, пожалуйста.

Моя сестра едет так же быстро, как Рэй, пробираясь сквозь пробки, не думая об осторожности. Однако она не задает никаких вопросов, за что я благодарна. Когда мы проезжаем гигантскую аварию с двумя сильно разбитыми машинами и тремя машинами скорой помощи, стоящими на обочине дороги, она сует мне еще салфетки и говорит:

— И ты думала, что у тебя был плохой день, а?

Как бы странно это ни звучало, она права. Я только что узнала, что мой парень был мужчиной по вызову в течение нескольких лет и что он только недавно прекратил это после того, как переспал с сотнями девушек. Мозг напоминает мне, что я все еще жива. Еще в одном экземпляре. Но Сердце болит.

Мы возвращаемся в отель, и Иззи бросает ключи от арендованной машины камердинеру. Я отстегиваю ремень безопасности, когда она открывает передо мной дверь и протягивает мне руку.

— Давай, сестренка. Пошли напьемся из минибара и будем ненавидеть Тая в деталях.

Я позволяю ей вытащить меня из машины, уткнувшись носом в ее волосы, чтобы никто не увидел, насколько у меня перекошено лицо. Я слышу, как мобильник Иззи вибрирует сообщением, за которым следует еще одно.

Затем еще одно. Сейчас звонит — а мы даже не на полпути к фойе. Иззи останавливается, хмурясь, и смотрит на мигающий на экране номер.

— Мне ответить?

— Не отвечай на неизвестные номера, пока мы не покинем Вегас, — тихо умоляю я.

— Стерва, я супермодель. Я не использую неизвестные номера ни в Вегасе, ни за его пределами.

Я напрягаю губы в улыбке и позволяю своей близняшке проводить меня к лифтам.

— Бабушка Марти, приготовься. Сестры Стерн придут на твою свадьбу. — Она прижимается губами к моему уху, ее рука обнимает меня за плечи. — И мы будем ох как пьяны.

***

Дорогие мои, мы собрались здесь сегодня, чтобы отдать последнюю дань уважения моему покойному Сердцу. Сердце начинало как случайный парень, не готовый к обязательствам. Его часто задирали Гормоны и отталкивал Мозг. Но как только Тай взял его на себя, я поняла, что нам обоим крышка.

Воспоминание о Тае, стоящем в пустом классе XWL и говорящем мне, что он не собирается меня бить, но все равно причинит мне боль, вызывает у меня мурашки по коже.

Я осушаю еще один пластиковый стаканчик с каким-то чертовым алкоголем, который Иззи вложила мне в руку. Бабушка Марти выходит замуж завтра вечером, а я нажралась в своем гостиничном номере, безудержно плача, как будто только что узнала, что моя семья погибла в гротескной авиакатастрофе.

Иззи пытается поднять мне настроение, играя в свадебные наряды. Она надевает на меня винтажное платье цвета павлина от Valentino, топ с вырезом в форме сердца и подходящие изумрудные туфли на каблуках, а волосы укладывает во французский локон. Я должна чувствовать себя Бейонсе, но вместо этого я чувствую себя Днем Святого Пэдди.