Связанные

Для тех, кто сказал мне, что я могу

И для тех, кто сказал мне, что я не могу

Вот иду за своей мечтой, слово за словом.

 Аннотация  

На дне карьеры оказалось гораздо больше чемпионов, чем в привилегиях.

Блэр, недоучившаяся студентка колледжа с нулевыми перспективами и кучей проблем (быть неудачливым близнецом великолепной супермодели - это то, что нужно), нуждается в чем-то от Тая.

Мастер смешанных единоборств Тай, будущий чемпион Xtreme Warrior League в полусреднем весе и самый сексуальный парень в районе залива, хочет чего-то от Блэр.

Но у Тая есть секрет.

А Блэр с трудом справляется с его правдой.

Жизнь собирается нанести им обоим несколько нокаутирующих ударов. Смогут ли они справиться с болью?

ГЛАВА 1

Я ненавижу ходить в колледж.

Не то чтобы моим родителям было наплевать, какие курсы я посещаю. Они заботятся только о том, чтобы я получила степень по связям с общественностью.

Особенно после того, как я провалилась на первом курсе колледжа.

Поэтому они платят хрен знает сколько денег (они могли бы назвать мне точную сумму за обучение, я уверена) за то, чтобы я проспала занятия по журналистике, изучая профессию, которую я никогда не хотела.

К черту мою жизнь, да?

Почти каждый день я езжу из своей квартиры в Уолнат-Крик в школу искусств Диабло-Хилл. Университет находится между Сан-Франциско, Оклендом и моим внутренним желанием убить себя. Я трачу свое время и считаю недели, дни, часы и наносекунды до выпуска.

У меня осталось два месяца и двенадцать дней до того, как я освобожусь. Два месяца и двенадцать дней, прежде чем мне придется столкнуться с суровой, неумолимой реальностью: я понятия не имею, что хочу делать со своей жизнью. На данный момент мой самый большой план на будущее состоит из пиццы на вынос и повторного просмотра первых шести сезонов «Сынов анархии» . Сейчас я поддерживаю моногамные, нисколько не тревожные отношения с творчеством Чарли Ханнэма.

(Не судите.)

Сегодня вторник, поэтому я с трудом зарабатываю сон после занятий по творческому письму и этике. Я всегда сплю в журналистских репортажах. Это дерьмо заставит гиперактивного ребенка храпеть весь Хэллоуин. Чарли и я как раз собирались воссоздать ту часть, где он оплодотворяет Тару Ноулз (хотя я должна отметить, что наша химия на экране гораздо более яркая), когда я чувствую, как острый локоть упирается мне в ребра.

Ладно, этот толчок точно не от Чарли. Ой.

— Просыпайся, дурочка.

Я медленно поднимаю голову, вытирая слюну с подбородка, пытаясь разлепить веки. — Что случилось? — Я спрашиваю владельца локтя

— Последнее задание. — Мой лучший друг, Шейн Кинни, кивает на доску в передней части комнаты. Его спутанные светлые волосы развеваются, словно он в чертовой рекламе Head and Shoulders.

Я моргаю, глядя на доску. — Я слишком сонная, чтобы расшифровать все буквы и слова.

— Это называется предложение. Господи, Блэр. Ты должна начать брать меньше ночных смен у Неда.

— Мне нужны деньги. Продукты дорогие. — Я стягиваю толстовку, чтобы закрыть лицо. К счастью, занятия закончились, и все запихивают ноутбуки в рюкзаки. Шейн потягивается, сжимая кулаки и зевая. Лицемер. Ему тоже скучно. Его пупок нахально выглядывает из-под рубашки, и я тычу в него указательным пальцем, издавая забавный звук.

— Ты могла бы вернуться к своим родителям, — предлагает он, когда я встаю. — Это сэкономит тебе немного денег.

— Ныряние в мусорных контейнерах тоже сэкономит мне деньги, но я не настолько отчаянная, чтобы делать это.

— Ты хочешь сказать, что предпочла бы быть бездомной, чем жить со своими родителями?

— Я говорю, что мы могли бы поговорить об этом, выпивая двойную порцию эспрессо на улице.

— Не знаю, Би. Похоже, тебе нужно больше, чем кофе, чтобы пережить день. — Он подмигивает мне и усмехается, поднимая обе наши сумки.

Я ударяю его по плечу тыльной стороной ладони. — Серьезно, травка в школе?

— Подними меня, Скотти! — Его улыбка становится шире, когда мы вливаемся в поток студентов, идущих по коридору.

Как только мы берем кофе и садимся на нашу обычную укромную красную скамейку в углу главного двора, Шейн достает пачку сигарет, которую он хранит специально для самокруток. Она загорается и передает косяк мне. Я делаю долгую затяжку, закрывая глаза и наслаждаясь солнечным светом.

— Так какое у нас задание? — наконец спрашиваю я.

Шейн дает мне задание. Судя по всему, пока я была занята переживанием горячих сцен с CH, профессор Пенниман, которая без ума от своих репортажных заданий, поставила перед нами самую большую задачу: подробный рассказ из двух тысяч слов на тему, которая нам совершенно чужда.

Шейн объясняет: — Она случайным образом назначает каждому из нас тему, но хочет поменяться гендерными ролями. По сути, она сказала, что парни могут ожидать написания всякой ерунды вроде любовных романов и послеродовой депрессии, а девушки будут копаться в таких вещах, как маслкары и шутеры от первого лица. Мы получим наши отдельные темы по электронной почте сегодня к 22:00. И, о да, обмен запрещен.

— Круто. Я и так ненавижу журналистику, а теперь мне приходится писать на тему, к которой я, скорее всего, не хочу иметь никакого отношения.

— Да, но ты ненавидишь все. Может быть, пришло время немного расшириться. — Шейн стучит своим бедром в Levi по моему. Шейн занимается журналистикой. Он спокойно прошел весь университетский опыт. На самом деле, он был тем, кто предложил мне пройти этот курс, чтобы он мог помочь мне с этим курсом.

На нем его обычная форма: джинсы, ботинки Timberland и футболка с чем-то забавным. Сегодня на его рубашке написано: «Отойди, кофе. Это работа для алкоголя». От него всегда пахнет корицей, одеколоном Abercrombie и возможностями. Всегда.

Шейн безумно милый, но он просто не для меня. Он мне как брат, которого у меня никогда не было, и я бы хотела, чтобы все так и оставалось.

— Чем ты занимаешься на этих выходных? — Он косится на меня своими бирюзовыми глазами.

Я пожимаю плечами. — Я работаю в пятницу вечером. Я, наверное, посплю весь день в субботу, потом сверну блант и наверстаю упущенное в ходячих мертвецах или что-то в этом роде.

— Хочешь компанию?

— Может ли компания привезти бутерброды с авокадо, яичным салатом и чипсы из сладкого картофеля из Pinder’s?

— Сможет ли Флойд Мейвезер увернуться от удара? — Шейн широко раскрывает руки с ухмылкой.

— Я понятия не имею, кто это, но я рискну и предполагаю, что ответ — да.

— Ты убиваешь меня, Би. — Он смеется, обхватывая рукой мое плечо и заключая меня в дружеские объятия, свободной рукой взъерошивая мои волосы. — Что мне теперь с тобой делать?

— Грязные, непослушные вещи, которые заставят краснеть мою сестру-близнеца? — Я выгибаю бровь и изображаю дьявольский смех.

Шейн спрыгивает с красной скамейки, как будто его ударили. Стиснув зубы, он шагает к бетонному мусорному баку, отбрасывая следы нашего удара. — Мне нужно идти, — говорит он мне.

Я кашляю, задаваясь вопросом, почему моя маленькая шутка разозлила его. Как будто я нажала не ту кнопку.

***

Только почти в полночь я вспоминаю о нашем задании по журналистскому репортажу. Между покупками в Таргет, посещением родителей и ранней сменой у Неда мне удалось забыть об обещанном электронном письме.

Я запускаю свой пятилетний Dell, и мне приходит в голову, что я, наверное, единственный человек моложе тридцати в районе залива, у которого нет Макбука. Иззи, моя близняшка, говорит, что двадцатитрехлетняя девушка, работающая над чем-то еще, — это самая крутая вещь, которую она когда-либо видела. Но втайне я верю, что я намного круче всех остальных, потому что мне плевать на то, что думают другие.