Неутомимые следопыты

После обеда мы снова взялись за дело. Так прошел день. Часам к одиннадцати вечера глаза у нас слипались, а в голове у меня шумело и гудело. Мы легли спать приунывшие, и от утомления я сразу же заснул.

Ночью приснились мне пляшущие человечки. Они были такие же, как в книге о Шерлоке Холмсе. Они лезли на стены, облепляли меня; я отдирал их от своих плеч, от шеи, от рук и ног, а они все лезли и лезли…

Я проснулся в ужасе и увидел, что уже светло. И тотчас же ясная, как летнее солнце, мысль осенила меня. Шерлок Холмс! Надо посмотреть в книге, как ему удалось расшифровать тайну пляшущих человечков!..

Босиком, не надевая тапочек, побежал я к окну, где на подоконнике лежала книга. Мне пришлось очень внимательно перечитать весь рассказ. Первое, что нашел Холмс, — это окончание слова: человечек с флажком в руке. Но как же нам в нашей бумаге отыскать окончания слов? Великому сыщику было легче — все человечки без флажков, а один — с флажком. Да еще и поставлен в конце записки. Ясное дело — это означает конец слова. Взглянул на бумагу, и сердце у меня застучало, точно град по крыше. Последним в листке стоял значок, похожий на латинскую букву «V» с хвостиком…

— Женька! — заорал я как сумасшедший. — Женька, проснись! Есть конец слова!..

Удивительная разгадка

Женька вскочил, будто его ударили мокрым полотенцем.

— Какой конец?..

— Кричи «ура»! — вопил я, прыгая босиком и размахивая книгой о Шерлоке Холмсе. — Я теперь знаю конец слова!.. Вот, гляди!..

Это была первая наша удачная догадка. И, начиная с нее, постепенно стал проясняться текст загадочного документа.

Их было семьдесят четыре… Семьдесят четыре значка, похожих на букву «V» с хвостиком. У шестидесяти семи из них хвостик был перечеркнут один раз. У семи два раза. Все знаки между этими «V» с хвостиком мы выписали в столбик. Получились неровные строчки, очень напоминавшие слова.

— Ну, Серега, — произнес Женька, беря карандаш, — вспомним грамматику. Предлоги из одной буквы.

— Для чего тебе предлоги?

— Попадаются слова из одного значка. Это или предлоги, или союзы. Вот гляди: первый значок, с него начинается текст. С союза он вряд ли начался бы. Я думаю, что это какой-нибудь предлог.

— Ясно, — обрадованно воскликнул я, — «с», «к» или «в»!

Мы отыскали все слова, в которых встречался значок, стоящий в тексте первым, и попытались вместо него проставить буквы «с», «в» или «к». Но очень скоро поняли, что таким способом ничего путного не добьемся.

— Слушай, Серега, — сказал Женька, порядком утомившись. — Давай попробуем по-другому.

— Как по-другому?

— Какие буквы встречаются в русском языке в словах чаще всего?

— «Е», — не задумываясь, ответил я.

— Почему это «е»?

— Очень просто, У тебя в имени два «е», и у меня два. Евге-ний… Сер-гей…

— Значит, если бы тебя звали, к примеру, Акакий Акакиевич, то чаще всего встречались бы «к» и «и»? — насмешливо спросил Женька. — А если бы Дормидонт, то «о»?.. Ну-ка, давай-ка сюда книгу.

— Какую?

— Твоего Шерлока. Сосчитаем, каких букв на странице больше.

Он взял «Записки о Шерлоке Холмсе» и раскрыл их на первой попавшейся странице.

До обеда мы считали буквы. Больше всего оказалось «а» — целых сто тридцать пять букв. Затем шла буква «о» — сто четырнадцать. «Н» оказалось девяносто шесть. «П» и «с» — поровну, по девяносто три…

— Так, — промолвил Женька, покусывая кончик карандаша. — Теперь посчитаем, каких значков в нашей бумаге больше. А потом проставим вместо них а», «о» или «н».

Мы так и сделали. И вот что у нас получилось:

Решив, что по количеству на букву «а» приходится число 29, на букву «о» — 25, а на букву «н» — 23, мы принялись подставлять вместо значков буквы. И снова неудача!

Я совсем пал духом. Но Женька не унывал.

— Знаешь, Серега, попробуем иначе. Может быть, у нас в бумаге «о» больше, чем «а»? Вот, например, слово, видишь, в серединке? Четыре буквы, все разные. — И Женька показал мне значки, изображенные в загадочной бумаге вот так:

— Если тут первая буква «о», а вовсе не «а», и последняя, наоборот, «а»… Что получится?

Я тотчас же стал размышлять вслух.

— «Ос-па», «ор-ла», «ок-на», «ом-ка»…

— Какая еще «омка»? — недовольно переспросил Женька. — Ты, Серега, не дури. Говори те слова, которые в русском языке есть, а не выдумывай всякие «омки»…

Розовый прозрачный луч заката несмело осветил верхушки берез на другой стороне улицы. Вместо надоевших за несколько дней туч в синем светящемся небе плыли редкие облачка.

— Жень, — произнес я, с грустью глядя в окно, — неужели и завтра придется сидеть дома? Смотри, какой закат. Дождь совсем прошел. Утром на речке соберутся ребята…

— Можешь идти на речку, — сердито отрезал Женька. — Можешь отправляться куда угодно. Я один стану расшифровывать.

— Нет, что же… — забормотал я. — Я как ты… Я просто так сказал…

До глубокой ночи мы сидели и выписывали слова, где попадались значки, которые принимали за «о» и «а». Все эти знаки выглядели на бумаге, как известная игра, когда нужно угадывать буквы и подставлять их вместо черточек.

— Хватит, — наконец выдохнул Женька. — Давай спать ляжем. Я уверен — завтра все получится.

Я с наслаждением потянулся и громко зевнул.

— Если, Жень, завтра и получится, — сказал я, — то мы все равно мозги поломаем.

— А у тебя, я вижу, мозги очень ломкие, — объявил Женька. Он все еще сидел за столом и черкал карандашом по бумаге, повторяя: «Закат, закат… Закат…»

Я не отозвался и принялся раздеваться. Вдруг Женька перестал чертить карандашом и позвал:

— Серега, иди сюда.

Я подошел, держа в руках штаны.

— Ну-ка посмотри, — сказал Женька. — Видишь — два одинаковых значка?

— Вижу. Только у меня глаза сами собой закрываются.

— Подожди, кажется, выходит… Если это слово и правда «закат», то, значит, здесь, в десятом слове, первая буква «з». И четвертая тоже «з»…

— …«Зраза», может быть? — сонным голосом предположил я. — Котлеты такие есть, зразы называются.

— Сам ты котлета! — рассердился Женька. — «Звезда» это, вот что! Вернее, не «звезда», а «звезды» или «звезду». Последний значок попадается редко. А после первого стоит такой же знак, как в начале всего текста.

— Предлог «в», — прошептал я. Сон мгновенно слетел с меня.

Женька с необычайной поспешностью принялся писать буквы, проставляя между ними черточки.

— Вот слово перед звездой или «звездами». Если первая буква «в», а вторая «е»… Видишь, они написаны теми же значками, что и вторая с третьей в слове «звезды»… Тогда получится «ве—―—―—». А если мы правильно угадали «закат», то третья от конца буква «к», «ве―—к―—». Но это еще не все, Серега! — Вострецов до того возбудился, что даже покраснел. — После «к» в этом слове не может стоять «ы» — «звезды». Только «у». Стало быть, «звезду». А здесь — «ве―—ку—»… Ну что это означает?

— «Ве-ли-ку-ю зве-зду»… — догадался я.

— Правильно!

Это были первые верно разгаданные нами слова. Только два слова… Не знаю, может быть, мы расшифровали их случайно. Но все-таки не зря мы просидели ту ночь до самого рассвета, выписывая слова, ставя вместо недостающих букв черточки.

Не помню, когда и как мы легли и заснули. Нас разбудила тетя Даша.

— Вот так сони! — говорила она. — Завтракать давно пора. Вставайте, вставайте…

А в окна било яркое солнце. В окнах, сияя, плескалось синее небо. В него хотелось окунуться, как в озеро.

Когда мы с Женькой вышли в залу, за столом уже сидел Иван Кузьмич.

— Погодка-то! — воскликнул он, кивнув на окна. — Чудеса! Гулять надо, молодые люди. Засиделись вы дома.