Знак Звезд

- Или мы могли бы просидеть здесь весь день и притвориться, что зашли внутрь.

- Мы могли бы это сделать. Но у меня такое чувство, что ты будешь не слишком довольна собой, когда мы вернемся домой.

- Почему ты должен высказывать такое совершенно разумное мнение? Это невежливо.

Кин усмехнулся.

- Приношу свои извинения.

- Принимается.

Кин наклонился вперед, сокращая расстояние между нами. Он запечатлел на моих губах нежный поцелуй. Его язык дразнил и уговаривал. Это был поцелуй утешения и уверенности, но в то же время он разжег огонь внизу моего живота. Когда он отстранился, то прижался своим лбом к моему.

- Ты можешь это сделать. Какова бы ни была реальность за этими стенами, ты справишься.

Я прерывисто вздохнула.

- Хорошо.

- Готова?

- Нет, но я все равно это делаю.

Он сжал мою руку.

- Моя девочка.

Я отпустила Кина и открыла дверь. Я не дала себе ни секунды на раздумья и немедленно направилась к двойным дверям в передней части здания. Кин побежал трусцой, чтобы догнать, на ходу ставя внедорожник на сигнализацию и закрывая замки.

Я потянула за одну из дверей, но она не открылась. Из динамика, который я раньше не заметила на здании, донесся голос.

- Чем могу вам помочь?

- Я Роуэн Колдуэлл. Я здесь, чтобы увидеться с Эбигейл Карсон.

- Пожалуйста, поднесите свое удостоверение к камере.

Я порылась в сумке, вытаскивая водительские права. Я поднесла их к камере и взглянула на Кина.

- Пойдет? - прошептала я.

Он пожал плечами.

- Это заведение для перевертышей. Они не хотят, чтобы кто-нибудь забрел сюда с улицы.

- Мы находимся у черта на куличках.

Дверь запищала.

- Пожалуйста, пройдите к стойке регистрации, - проинструктировал бестелесный голос.

Кин распахнул дверь, и я вошла внутрь. Мой взгляд скользнул по комнате. Это было странное сопоставление. Здесь были исторические детали, такие как богато украшенная деревянная лепнина и блестящие паркетные полы — все в декоре говорило о богатстве, — однако два человека за массивным письменным столом были одеты в медицинские халаты и с наушниками в ушах.

Мужчина, которому на вид было лет двадцать пять, поднял голову.

- Добро пожаловать, мисс Колдуэлл.

- Роуэн, пожалуйста.

- Роуэн. Я Макс. После того, как я зарегистрирую вас, могу отвезти повидаться с вашей матерью.

Я сглотнула, но кивнула. Я протянула ему удостоверение личности.

- Мне также понадобятся ваши документы, удостоверяющие личность, - сказал Макс Кину.

Кин передал, и Макс сделал ксерокопии обоих удостоверений.

- Пожалуйста, подпишите эти отказы.

Я быстро просмотрела текст, слегка побледнев при отказе от права подать в суд за нанесение телесных повреждений. Я не позволила себе передумать и просто подписала. Мы вернули листы Максу, и он жестом пригласил нас пройти вперед.

- Давайте навестим вашу маму.

-32-

Макс прижал руку к какому-то устройству, считывающему информацию с ладони. Дверь зажужжала, и он потянул ее на себя, одновременно нажимая что-то еще на своем наушнике.

- Два посетителя в зале А. Направляются в оранжерею.

Кин взял меня за руку, когда мы шли по коридору. В прихожей царила полная тишина, если не считать того, что вторая секретарша щелкала по клавиатуре. Это пространство было совсем не таким. Раздавались крики, визготня, плач. В каждой комнате была дверь промышленного вида с маленьким окошком в ней, и время от времени к стеклу прижималось чье-то лицо.

Один мужчина зарычал, колотя в дверь. Я придвинулась поближе к Кину.

- Прошу прощения за шум. Крыло предназначено для наших более тяжелых случаев, - объяснил Макс.

- И Эбигейл нужно было быть здесь?

Макс поджал губы.

- Она напала на двух санитаров в свой первый день здесь. Это стандартная процедура - содержать кого-либо в условиях максимальной безопасности в течение двух недель после инцидента с применением насилия. Но у нее дела идут намного лучше, и ей были предоставлены дополнительные привилегии, такие как этот визит.

Кин отпустил мою руку, обнимая меня за плечи.

- И вы уверены, что она достаточно стабильна для этого?

Макс остановился перед другой дверью. Женщина, на вид лет пятидесяти, открыла ее и вышла наружу. Она одарила меня доброй улыбкой.

- Я - доктор Бартон. - Она обратила эту улыбку к Кину. - Я бы не пригласила Роуэн сюда, если бы не верила, что Эбигейл находится в стабильном состоянии.

Кин кивнул, но не выглядел убежденным.

- Как она? – спросила я.

В выражении лица доктора Бартона промелькнула тень печали.

- Буду честна. Она пережила ряд травм. Она не открылась, чтобы сказать мне каким именно, но ее разум раздроблен. У нее бывают моменты просветления и моменты, когда она взволнована или сбита с толку. Надеюсь, встреча с вами поможет нам сложить некоторые фрагменты воедино.

Я сжала футболку Кина в кулак.

- Есть ли какие-то рекомендации, что я должна делать или не делать?

- Не спорьте с ней. Вы можете мягко поправить ее, если она скажет что-то неправдивое, но не резко. Будет полезно сохранять ровный голос.

Я поняла, что это все равно что иметь дело с ребенком. Эти спокойные поправки снова и снова.

- Я сделаю все, что в моих силах.

- Хорошо. - Доктор Бартон открыла дверь и пригласила нас внутрь, оставив Макса в коридоре. - Эбигейл. У тебя посетители. Роуэн и...

- Кин, - подсказал он.

- Роуэн и Кин пришли повидаться с тобой.

Комната представляла собой что-то вроде веранды-солярия, с множеством окон и целым миром растений по краям пространства. Эбигейл сидела на плетеном диване, укутавшись в одеяло. Она несколько раз моргнула, словно пытаясь сфокусировать на мне взгляд.

- Роуэн...

- Привет. - Это было все, что я смогла придумать. Я не была готова называть ее мамой, Эбигейл или Эбби тоже казались странными.

Доктор Бартон жестом указала на пустой диванный уголок. Мы с Кином опустились на подушки, в то время как доктор Бартон устроилась в кресле.

- Как ты? - Как только я задала этот вопрос, то почувствовала себя идиоткой.

Кин положил руку меня на бедро, успокаивающе поглаживая большим пальцем.

- На обед был шоколадный торт, - произнесла Эбигейл.

Я приложила все усилия, чтобы выдавить из себя улыбку.

- Одно из моих любимых блюд.

Доктор Бартон ободряюще кивнула.

- Какие еще десерты ты любишь?

- Пудинг. – она улыбнулась. - Когда я была беременна тобой, мне не хватало пудинга. «Шоколадно-ванильный вихрь» был моим любимым.

Взгляд Эбигейл скользнул по моему лицу.

- Тебя не должно быть здесь. Я спрятала тебя.

Я впилась пальцами в диванную подушку.

- Знаю. Почему?

Если был хоть какой-то шанс получить от нее реальный ответ, я должна была попытаться.

Эбигейл начала теребить одеяло, ее пальцы двигались отрывистыми движениями.

- Он бы забрал тебя. Он бы использовал тебя. Высосал из тебя все, что у тебя было.

- Мой отец? - Это было единственное предположение, которое имело хоть какой-то смысл.

Она закивала.

- Кто он?

Глаза Эбигейл расширились.

- Нет. Нет. Нет. Ты не можешь произнести его имя. У него везде есть уши. Он придет за тобой. Он придет за мной. Не могу произнести его имя.

Я подняла руки.

- Хорошо. Мы не будем называть его имени.

Ее плечи немного расслабились.

- Он сделал тебе больно? - тихо спросила я.

Она сглотнула.

- Я думала, что люблю его. Я знала, что он не был моей парой, но с ним я чувствовала себя такой особенной. Он сказал мне, что, разделив нашу силу, мы сблизимся. - Ее лицо посуровело. - Он ни с кем не делился. Он только брал. Он брал и брал, пока чуть не убил меня.

Слеза скатилась по ее щеке.

- Я знала, что никогда не буду свободна, если не сбегу. - Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. - Ты придала мне смелости бежать. Я знала, что должна спрятать тебя.