Прости

Хмурый Кирилл, стоя перед мужчиной раздумывал, что ещё можно предпринять, чтобы наконец-то добраться до девушки. Леонид Маркович приветственно кивнул Ладе и, взглянув на парня, произнёс:

— Здравствуй, Кирюш. Лера дома, но вряд ли она захочет с тобой разговаривать.

— Пожалуйста, — процедил, наконец, молодой человек сквозь зубы. Привстав на цыпочки, постарался заглянуть вглубь квартиры, ожидал застать Валерию. — Мне нужно её увидеть…

— Дядя Лёня, пусть войдут, — раздался бесцветный голос Леры. — Нам действительно необходимо переговорить.

Леонид Маркович вздохнул:

— Эллада! Пройдём, детка, в гостиную, чайку попьём. Только-только заварил цветочный. Будешь? — улыбнулся он девушке и кивнул в сторону знакомого Кириллу помещения. И к молодому человеку: — Иди! — мужчина отодвинулся, пропуская их. — Потом приходите к нам. Почаёвничаем все вместе.

Кир, не дослушав мужчину, стремительно направился в сторону, откуда недавно звучал любимый голос. Далеко идти не пришлось. На пороге комнаты его ждала Валерия. Лицо бледное, но спокойное. Увидев её, хотел было броситься навстречу, но наткнувшись на равнодушный взгляд, притормозил.

— Привет, — прошептал еле слышно. Голос внезапно сел, горло пересохло и нещадно саднило — будто его мучила страшная жажда. Кирилл, не ожидая, что встреча будет такой сухой, не знал как себя вести. — Как ты? Поговорила? — спросил, резко выдыхая последний вопрос.

Лера кивнула.

— Да. Проходи.

Через минуту они сидели друг напротив друга. Она — на кровати, по-турецки подобрав под себя ноги, он — в кресле напротив.

Разговор не шел. Оба молчали, отчего-то чувствуя странную неловкость.

— Что ты решила? — наконец поинтересовался парень, посмотрев на неё.

— Прости, — прошептала девушка.

И Кирилл всё понял без лишних слов.

Он прикрыл глаза, пытаясь утихомирить сердце, бьющееся в безумном ритме. Низ живота взорвался страшной, ноющей болью. Она была такой сильной, что на несколько мгновений парень задохнулся. На висках и лбу выступили мелкие бисеринки пота, голова закружилась.

Стараясь восстановить дыхание, шумно вдохнул.

— Что с тобой? — неподдельная тревога прозвучала в голосе Леры. Но Кирилл проигнорировал её беспокойство и поинтересовался.

— Почему? Ты… воспользовалась моими чувствами к тебе. Зачем? Захотела поиграть?

— Нет! Всё не так! — с горячностью возразила она, испуганно приглядываясь к парню. Видела: тому плохо, но что именно доставляло дискомфорт не понимала. — Просто сейчас я не могу бросить Гришу. У него проблемы.

— Проблемы? — удивление Кирилла было неподдельным. Он, наконец, нормально вздохнул. — Какие могут быть проблемы у такого, как он, кроме него самого? Гришка виртуозно создаёт их себе сам… Я видел его всего час назад, вполне бодр и активен, даже чересчур.

— Вы подрались? — догадалась Валерия, разглядев разбитую губу, ссадину на виске и скуле.

Парень скривился.

— Нет. Это я неудачно на турнике перекувыркнулся.

Лера нахмурилась. Не верила в такое логичное объяснение, но понимала, что правды не скажет.

— В конце концов, — продолжил Кирилл, понемногу распаляясь, — он мужик. Пусть справляется сам. Зачем прятаться под женскую юбку? Ты ему никто, ничем не обязана.

— Кирилл! Пожалуйста, не дави на меня. Мне и без тебя тошно!

Они снова замолчали.

— Лер, — парень решился продолжить, теша себя мыслью, что удастся достучаться до сидящей напротив девушки. — Он пользуется тобой, манипулирует. Не иди у него на поводу, пожалуйста. Я за тобой: поехали домой, вещи не бери. Мы всё купим, у меня есть деньги, не думай…

Девушка вспыхнула. На щеках выступил лихорадочный румянец.

— Ты унижаешь меня предположением, что я с Гришей из-за денег.

— Извини. — Он действительно смутился. — Я не то имел в виду, не вкладывал в эти слова особого смысла. Пойдём со мной, а?

Валерия судорожно соображала, как объяснить Кириллу принятое решение.

— Кирюш… Давай повременим с переездом. Элеонора, мать Гриши, просила остаться с ним на некоторое время, подождать с разрывом. Это буквально на пару месяцев, а потом я свободна.

— Ты шутишь? Какие два месяца? Зачем тянуть?

— Кирюш… Ты видел его. Сам понимаешь, что такое состояние ненормально. Ему нужно пройти курс лечения…

— Что за ерунда? Лер, это тупая отговорка и я не знаю чья: семейства Корсаковых или прости,.. твоя.

Девушка вспыхнула. Обвинение обидное, до глубины души.

«За что? Почему я вечно оказываюсь всем чем-то обязанной: Корсаковым — нянчиться с Гришей, Кириллу — предав собственную совесть, всё бросить и идти за ним не оглядываясь? А кто и когда подумает обо мне? Я не железная, в конце концов».

— Они отменили свадьбу? — продолжил допрос Кирилл, не обращая внимания на тени сомнений, мечущиеся у неё по лицу. — Я задал вопрос… — эмоции в голосе настаивали на немедленном ответе.

Вспоминая разговор с Элеонорой Лера пояснила:

— Я могу уйти сразу, как лечение даст стойкий результат.

Но Кирилл сделал выводы.

— Очевидно, я ошибся, — настоящая горечь послышалась в словах. — Мне казалось, что тогда, со мной, ты была искренней, настоящей. А по факту, ты такая же продажная, как и многие…

Девушка всхлипнула. Губы тряслись, никак не получалось взять себя в руки.

— Ты обижаешь меня таким предположением. Я не давала повода усомниться в честности. Что я сделала? Попросила пару месяцев, чтобы закончить старые отношения?

— Ты брала время, чтобы всё решить. Чем занималась эту неделю? Ответ напрашивается сам: тебе нравится играть с нами двумя. Но я тебе этого удовольствия не доставлю. Если помнишь — у меня было условие…

Он резко встал.

— Ты его не выполнила.

— Кирилл, — снова прошептала она растерянно, понимая, что все мечты рушатся, — ты всё не так понял. Я не могу поступить сейчас по-другому. Мы с Гришей давно вместе, а значит, перед той семьёй у меня есть обязательства.

— Что ж, ты выбор сделала. Жаль…

Не оглядываясь, направился к двери.

— Кирилл,.. пожалуйста.

Но молодой человек не слышал её. Ему опять стало плохо. Тупая боль в паху вновь дала о себе знать. Стараясь выглядеть хладнокровно, считал шаги до двери. Этим надеялся отвлечься от неприятных ощущений. Но прежде, чем переступить порог, притормозил, ноги ослабели настолько, что, казалось, не сможет перенести их через это небольшое препятствие. Не удержавшись, ухватился рукой за дверную планку.

«Соберись, Кир! Ну что, в конце концов, произошло? Тебе предпочли другого, так тоже бывает!»

— Прощай! — произнёс, не оглянувшись. Сделав над собой ещё одно усилие, вышел в холл.

— Кирилл… — кажется, Лера что-то кричала вслед, но он не слышал. Шёл на автомате, абсолютно позабыв, что пришёл в квартиру не один.

***

— Кирюшка!

Тоненькая девичья фигурка в трикотажной пижаме скользнула под одеяло и обняв за шею прижалась к широкой груди.

— Ну, что ты, мой хороший?! Выбрось из головы, у тебя вся жизнь впереди. Она не сделает тебя счастливым! Я это поняла, едва увидела её. Твоя судьба — другая девушка…

Эллада уговаривала брата, хотя сама слабо верила в то, что говорила.

— …Рано или поздно вы найдёте друг друга, с той, единственной.

Кирилл тяжело вздохнул и, уткнувшись в волосы сестры, покачал головой. Обвинять Леру не было сил. Он энергетически опустошён — решето. Было стыдно. Вспылил, наговорил гадостей, а теперь мучился от содеянного. Он обвинил Леру в предательстве, а сейчас не мог понять, в чём оно заключалось. В том, что девушка подарила ему надежду, позволив стать первым мужчиной? Это глупо! А может, в том, что, изменив с ним официальному жениху, вернулась назад? Двойной абсурд. Нелепица.

Но Эллада упорно не сдавалась, тормоша брата.

— Подумай сам: неужели всё так плохо или жизнь на этом закончилась? Найдётся много девушек, которые будут просто счастливы с тобой.

Кирилл отодвинулся от воркующей сестры и нежно погладил кончиками пальцев щеку. В кромешной темноте Лада разглядела лихорадочный блеск глаз. Хотя, возможно, это виделось на уровне ощущения.