Прости

— Это решать Лере, кто ей подходит, а кто нет! — упёрся мужчина. — Элеонора! Вы меня услышали? Я попросил…

— До свидания, — пробормотала женщина, и, стараясь ни на кого не смотреть, проскользнула к входной двери.

Но обернулась.

— Девочка, милая. В тебе сейчас кипит обида. Прости мальчика. Он сделает тебя счастливой.

Но Лера, ни слова не говоря, вошла к себе в комнату и с грохотом закрыла за собой дверь.

***

— Лера… Лерка-а-а…

Валерия оторвала голову от учебника. В первые мгновенья ей подумалось, что показалось, но буквально тут же, воззвание повторилось.

— Лерка-а-а...

Голос очень похож на Гришин. Только Корсаков больше ни разу не объявлялся с того самого дня, как Валерия его выгнала. Он исчез.

— Лерка-а-а!

В этом году конец октября хоть и был традиционно «золотой», но спешил перерасти в предзимний месяц: деревья давно потеряли листву, ночью держались морозы, а среднедневная температура не поднималась выше трёх градусов тепла. И самое отвратительное — зарядили дожди. Вот и сейчас второй день шёл ливень. Не переставая, льющаяся с небес холодная вода, портила настроение, а также делала лужи глубокими, а грязь вязкой.

Хандрилось.

Уповая на слуховые галлюцинации, Валерия опять уткнулась в книгу. Открытые страницы и до этого не манили к себе, сухо и неинтересно изложенной информацией, и в этот раз не удержали. Прочитав абзац, недовольно встала.

«А вдруг не показалось?»

Действительно, не показалось. Под окном стоял бывший жених: без верхней тёплой одежды, только в серой хлопчатобумажной рубашке и чёрных брюках. Он вымок насквозь. Небритый, волосы слипшимися прядями торчали в разные стороны, словно иголки у ёжика. Помимо не по погоде одетого парня, с ним явно было что-то не то. Присмотревшись, поняла, что Корсаков в стельку пьян. Словно подтверждая это, он взмахнул бутылкой в руке, сделал шаг и, поскользнувшись и не удержав равновесие, упал в лужу. Какое-то время он барахтался в ней, как всем известное животное, а потом сел.

— Лерка-а! Я тебя-я-а лю-ублю-у-у! — завыл он, начав концерт по новому кругу.

«О, господи! Вот посмешище. Одиннадцать дня, а он набрался. А впрочем, скорее всего, просто не просох со вчерашнего…»

Парень, будто сообразив, как сейчас выглядит, попытался встать. Не получилось. Ноги разъезжались, а опереться на руки мешала зажатая в руках пустая тара. Плюхнувшись обратно в грязь, на время задумался и… пополз к машине.

Лера ахнула. Она, наконец, сообразила, что рухлядь, уткнувшаяся бампером в скамейку у подъезда и есть новенькое элитное авто Корсакова. Теперь местами побитое и поцарапанное, оно и представляло собой такое же непрезентабельное зрелище, как и хозяин.

«Да он с ума сошёл! В таком виде и за руль».

Пока Валерия соображала, что ей предпринять, молодой человек усевшись в машину, рванул со двора.

«Что мне делать? — вена на виске пульсировала от напряжения. — Этот придурок убьёт себя. — А потом разозлилась: — Да, иди ты к чёрту, манипулятор!»

Трюк с «признанием» стал повторяться Гришей с завидной регулярностью. Благо домашние Валерию по этому вопросу не доставали. Дядя бродил хмурый и молчаливый: он прекрасно знал и видел, что происходит, но не вмешивался, мер не предпринимал и мнения не высказывал. Мама дочь вообще игнорировала. Дулась и играла в молчанку. Скорее всего, держала связь с Элеонорой, докладывая о сыне. Парень появлялся каждый день: хоть грязный и небритый, но неизменно в разной одежде. Значит, дома бывал.

А у Валерии началась депрессия. Видя, что творится с бывшим женихом, чувствовала себя последней сволочью. Боль предательства уходила прочь, поднимая на поверхность яркие картинки тёплых воспоминаний. Их прогулки по городскому парку в прошлом году в такую же пору. Тогда было тепло, а землю покрывал шуршащий разноцветный ковёр. Ещё вспомнилось, как Гриша полез на дерево за вопящим от страха и голода испуганным маленьким комочком. Теперь это чудо с кличкой Наглец, превратилось в большого рыжего котяру, уверенно отвоевавшего любимое кресло в комнате спасителя,.. да много чего, такого тёплого и светлого, было между ними.

«Надо хотя бы поговорить, расстаться по-человечески! Никто не виноват, что сердцу нельзя приказать полюбить».

Чувство вины заставило замкнуться Валерию, минимизировать разговоры с Кириллом. Она любила последнего, прекрасно понимала, что разница в чувствах к Григорию и к Кириллу существенная. Любовь и влюблённость близки по звучанию, но далеки по чувствам и эмоциям.

Сейчас видеть не хотелось ни того, ни другого. Наверное, постепенно Лера определилась бы с партнёром, но неожиданно всё вышло из-под контроля.

Гриша не объявился второй день, но на пороге возникла Элеонора.

Выглядела она из рук вон плохо: без макияжа и привычной укладки, с ввалившимися, лихорадочно блестевшими глазами, с тёмно-серыми, почти чёрными ореолами вокруг, потрескавшимися губами, испорченным маникюром и явно в несвежей одежде. Её вид напугал Валерию.

— Элеонора! — растерянно пробормотала девушка. — Что с вами?

Женщина, войдя в квартиру, прислонилась к стене. Прикрыла глаза. Ноги не держали и казалось она вот-вот упадёт. И когда мать Гриши действительно съехала по стене, Лера бросилась на помощь.

— Эля!? Да вы что?

Но та, упав на колени, обхватила ноги невесты сына и заплакала.

— Спаси моего мальчика, умоляю… заклинаю тебя, девочка, помоги!

— Что случилось? — не на шутку испугалась Валерия. — Что-то с Гришей?

— Да. Он вчера пьяный влетел в остановку и только по счастливой случайности на ней никого не оказалось. Останови его!

Лера растерялась.

— Как?

— Выходи за него замуж.

Девушка отшатнулась:

— Нет. — Она активно замотала головой. — Не просите. Это не принесёт никому из нас счастья. Мы будем терпеть друг друга до поры до времени, а потом возненавидим.

— Нет-нет… Всё не так. Пусть не замуж… Ты просто согласись переехать к нам. Он успокоится. Обещаю, что организую ему встречу с психотерапевтом. Он поработает с вами. Всё лишним не будет, пойдёт на пользу, разберёте сложившуюся ситуацию. Гриша будет видеть, что ты рядом и согласится на всё, что мы предложим. У него сейчас нервный срыв. Если приёмы специалиста покажут, что вы чужие, уйдёшь и свадьбы не будет.

— Не могу. Обещала…

— Я прошу тебя, — она ещё сильнее зарыдала. — Мой единственный ребёнок, свет в окошке…. Если с ним что-то произойдёт, ты будешь мучиться не меньше меня, а может, и больше. Умоляю.

— Не знаю.

— Прошу! — у неожиданной гостьи явно начиналась истерика. Девушка дома была одна и что делать в такой ситуации, не представляла.

Опустившись рядом, произнесла:

— Обещайте, что не будете настаивать на свадьбе…

Рыдая, та кивнула.

— И организуете сыну лечение, если врачи подтвердят, что проблема есть.

— Да-а… Только спаси.

— Хорошо! Пусть приезжает за мной завтра. Нет… Лучше в понедельник. Дайте мне время прийти в себя и собраться с мыслями.

— Я согласна на всё. — Элеонора по-детски шмыгнула носом. — Спасибо тебе, девочка моя. Я надеюсь, что эти два месяца всё расставят по местам.

— Не заставляйте меня жалеть о согласии. Не надо питать ложных надежд — мы больше не вместе.

Глава 19

Кирилл сам не понял, как оказался перед дверью квартиры профессора. Нажав кнопку звонка, забыл убрать руку — заливистая трель настойчиво так и пела за стеной.

— Да кто это такой нетерпеливый? — раздался недовольный голос Засонова из-за двери. Замок щёлкнул, и хмурый мужчина показался на пороге. — Хулиганство! — ворчал он, ещё не видя нежданного гостя. — Кирилл?! — констатировал обречённо. — Ох, Кирюшка… Не нужно было тебе сюда приезжать.

— Лера дома?! — даже не поздоровавшись, выпалил парень. И не став ждать ответа, решил: — Ну, конечно, дома. Лера-а-а, — заорал он со всей силы лёгких.

— Здравствуйте, Леонид Маркович! — поприветствовала Эллада из-за спины брата. — Вы нас простите, — она явно чувствовала себя неловко, — мы без предупреждения. Нам бы с Валерией поговорить. — Она глазами указала на дёргающегося как на шарнирах брата.