Деспот

Я – залюбленная домашняя девочка, которая без разрешения родителей шагу не ступит.

А сейчас их нет, и из меня будто вынули стержень. Я не привыкла выживать сама. Я действительно неприспособленная. Не слабая, но без опоры мне тяжело. В этом смысле хорошо, что я не осталась с Кастрыкиным. Какая из него вышла бы опора, даже если бы он мне не изменял?

А Саша…

Да, он рушит все мои представления о мире, безжалостно разбивает розовые очки, перешагивает через все мои границы и меня толкает за них, но…

Саша такой, каким и должен быть мужчина. По крайне мере, именно такого я всегда рисовала в своих мечтах.

Он спокойно взвалил на себя мои проблемы, охотно взял на себя роль ведущего в том ужасе, который меня окружает. Перед ним я откровенно робею, но, когда он за моим плечом, я смелая.

Переложив на него ответственность, я снова живу нормально.

Звучит немного жалко, будто я сама не могу ничего, но ведь именно Саша всеми своими поступками говорит, что мне позволено абсолютно все, просто я не обязана тащить все сама…

Говорят, женщины ищут для себя мужчин, похожих на их отцов, и если вычесть совсем не отцовские чувства, которые ко мне испытывает Марич, то он такой и есть.

Властный, резкий, решительный и, как бы я не закрывала глаза на качества папы, опасный и немного жестокий. Да, в семье он был другим, но его бескомпромиссность не заметить не могла даже я.

Все это есть в Саше. Он принимает решение и прет напролом.

Я бы, конечно, предпочла, чтобы наши отношения складывались совсем по-другому, чтобы он ухаживал, был влюблён… но у нас сделка.

Если бы не она, я бы ни за что не решилась на связь с Маричем. Даже, если бы он красиво ухаживал. Разница в возрасте, страх осуждения, недоверие…

Но, как это ни странно, оказалось, что Саша прав, в качестве первого мужчины он подходит мне больше, чем бывший жених.

Честно говоря, я не представляю, что вот так же лежала бы на груди Андрея, прислушиваясь, не изменится ли ритм его дыхания.

Пальцами свободной руки, что покоится на груди Саши рядом с моей щекой, я слегка поглаживаю плотную кожу. Даже в лунном свете видно, какая она смуглая. Темные волоски на ней почему-то меня волнуют.

Снова вспоминается, как я подсматривала за ним в летнем душе, а потом накатывают воспоминания о том, как он демонстрировал мне себя перед тем, как…

Я прерывисто выдыхаю, потому что сердце неожиданно сильно стучит, отзываясь на эти картины.

И словно бы, разбуженный моим сердцебиением, Саша шевелится.

Не меняя позы, он поглаживает меня по спине и ягодицам, обхватывает за попку и чуть спускает ниже так, что в мою девочку упирается головка.

Сердце пропускает удар.

Саша не спит и возбужден.

Правда, больше он ничего не делает. Точнее, он продолжает гладить меня и тискать, а член давит на мои складочки, не пытаясь пробраться за границу. И в этом есть что-то крышесносное.

Я смелею и уже увереннее вожу пальцами по мощной груди, обрисовывая рельефные мускулы, а Саша собирает мои волосы кулак, обнажая шею, и целует в самый сгиб, вызывая мурашки. Он тянет за волосы, и я выгибаюсь, послушная его руке, чуть-чуть глубже пропуская члена. Дырочка горит, и организм выделяет смазку, позволяя головке погрузиться полностью. Низ живота наливается сладкой тяжестью, но Саша по-прежнему медлит и не входит в меня, распаляя еще больше.

Глубокий властный поцелуй, бережные, но сильные руки, сминающие плоть, ощущение близкого соития… все это пьянит, будит во мне нескромные желания и почти животные инстинкты.

Я теку все сильнее, и бедра мелко дрожат. Соски напрягаются от соприкосновения с волосками на груди Саши. А он мучает меня, затягивая эту жаркую игру. Я отвечаю на его поцелуи все бесстыднее и, расхрабрившись, посасываю его язык, намекая на то, что готова к большему.

Саша, закрыв мне рот поцелуем, великодушно подхватывает меня под колени и сгибает их сильнее, и я соскальзываю вниз по скользкому от моей смазки стволу, поглотив весь член горячей влажной пещеркой.

Глава 28

Чуть зашипев в первый момент, я быстро приноравливаюсь к новым ощущениям.

Направляя меня, Саша помогает мне сесть на нем верхом. Та самая поза наездницы, которая меня так взволновала, когда Марич пытался мне помочь преодолеть возникший после Кастыркина страх перед прикосновениями.

Приподнявшись Саша ласкает губами потяжелевшую грудь и посасывает соски, я чувствую, что в том месте, где мы соединены, становится еще влажнее. Зарываюсь пальцами в густые жесткие волосы, выгибаюсь навстречу этим поцелуям, и вздрагиваю,

Внутри меня, надавливая, напрягается член.

Подарив мне глубокий поцелуй, Саша откидывается на подушки. Он позволяет мне сделать, как я хочу, а я теряюсь.

Сейчас, если не двигаться, мне не больно. Даже приятно. Но ничего особенного я не чувствую.

Когда-то, когда я думала, что со мной что-то не так, раз мой парень меня не возбуждает, я читала на форуме, что поза наездницы способна доставить море удовольствия, но, тем не менее, большинство женщин ее не любят.

Погладив широкую грудь Саши, я под его одобрительным взглядом уперлась ладошками в нее. Чуть-чуть приподнявшись и опустившись, опять не ощутила ничего особенного.

Будто поняв мою растерянность, Саша обхватывает кладет руки мне на попку и двигает меня вдоль члена. Не торопясь, он меняет чуть угол до тех пор, пока меня вдруг не пронзает молния.

Расширившимися глазами я смотрю на него сквозь ночь.

Так вот как это бывает…

Немного осмелев от того, что мне позволено самой выбрать все, я повторяю это скольжение несколько раз, и еще теперь немного приподнимаюсь.

Боже, как сладко.

Как хорошо.

Какой идеальный мужчина. Идеальный член.

Даже небольшой дискомфорт теряется на фоне божественных ощущений.

Я не замечаю, как перехожу на резкое насаживание, а Саша снова ласкает мою грудь. Я не выдерживаю распирающего меня наслаждения и, склонившись к Маричу, целую его, стараясь передать ему все что чувствую. Трусь об него грудью, посасываю язык, царапаю его щетиной свою щеку, прижимаюсь губами к его шее, ловя бешеный пульс.

Он такой сильный, он сдерживается ради моего удовольствия.

Я хочу пропитаться им, завернуться в его мощь.

Вздувшиеся вены на предплечьях приводят меня в восторг. Рваное дыхание Саши наполняет меня жизнью.

Я улетаю. Лечу. Но не могу долететь.

Саша стискивает мою попку и направляет, двигая моим тазом, нанизывая меня дугообразным движением. Он высекает из меня всхлипы и бессвязные мольбы.

– Саш, Сашенька, родной, – хнычу я. – Я умираю… Помоги… так сладко…

– Хорошо, девочка моя, – отзывается он на мои просьбы сквозь лихорадочные поцелуи.

Садится и, приподняв меня за попку, толкается примериваясь, а, обнаружив то самое местечко, долбит в него своим толстым прекрасным членом, пока я не повисаю на нем выжатой тряпочкой.

Меня еще колотят отголоски долго и острого оргазма, пронизывая все тело, будто дергая за каждый нерв, а Саша укладывает меня на спину и устраивает мои лодыжки у себя на плечах.

Нежно поцеловав щиколотки, он возвращается к совсем не нежным толчкам. Как раз так, как мне нравится. Так я чувствую, его силу. Я признаю его право на мое тело.

Он сдерживался, чтобы я получила свое, теперь он берет меня, и я снова наполняюсь возбуждением. Еще несхлынувшие переживания выходят на новый виток.

Смуглые руки ложатся на мои белые груди и почти до боли сжимают соски.

Никаких моральных тисков. Я свободна сейчас с Сашей.

Я принимаю в себя его мужественность абсолютно счастливая.

– Давай, девочка. Котенок, ты еще не все, – подбадривает меня Саша.

Не все? Может быть лучше?

Томительные спазмы снова учащаются, только они острее. Я мечусь по простыням, закусываю палец, другой рукой забираюсь между ног, и Саша раскрывает меня навстречу этому движению, опуская ноги с плеч себе на талию.