Страница 26 из 56
— Кому же?
Фильнус поднял на меня мутные глаза и улыбнулся.
— Принцессе Миле, — расшаркиваясь и кланяясь, он подошел к двери, — говорят, наш принц сейчас с ней. И кажется, обоим очень весело. Госпожа сказала, что ваш подарок обрадует принцессу еще больше. И нашу госпожу тоже.
Он поклонился, пробормотал слова прощания и выскользнул за дверь, едва не сбив с ног Элису. Она проводила его задумчивым взглядом и вошла, неся в руках громоздкий поднос. Между ее ног проскользнул котенок и запрыгнул на кровать, по-хозяйски улегся на подушку. Совсем эти братец с сестрой обнаглели! Вот разберусь со всеми делами и прогоню обоих взашей. Или в лягушек превращу!
Элиса, искоса поглядывая на меня, поставила поднос на стол, налила в чашку ароматный чай, намазала булочку маслом, почистила апельсин, помешала кашу…И аккуратно-бережно поставила передо мной.
— Поешь, — тихо сказала она, — плохие новости, да?
— С чего ты это взяла? — слишком резко ответила я.
Она лишь пожала плечами.
— Есть вещи, которые я просто чувствую, — сказала она, — тебе надо поесть. А мы с Кеннаном будем рядом.
Элиса улыбнулась и уселась на мою кровать рядом с котенком. Я хотела ей возразить, прогнать и отругать за наглость…Но вместо этого, неожиданно для самой себя, молча кивнула и принялась за еду. Я ела, а эти двое, кот и лиса, смотрели на меня. Каким-то странным, пугающим и теплым взглядом. Они следили за мной, но не как охотники за жертвой…А, скорее, как нянька за дитем.
Это было непривычно.
Когда я насытилась и выпила весь чай, Элиса соскользнула с кровати и подошла ко мне.
— У меня есть к тебе просьба, — она с мольбой взглянула на меня, — прошу, пожалуйста, погладь Кеннана.
— Чего? — я с ужасом воззрилась на котенка.
— У него никак не получается обернуться. Твое прикосновение поможет.
Я решительно покачала головой.
— Ничего не выйдет, — сказала я, — так это не работает.
Элиса схватила меня за руку.
— Пожалуйста! Мне кажется, что должно получиться. Я очень-очень хочу в это верить. Прошу, прошу, пожалуйста!
— Ладно! Но я делаю это только для того, чтобы ты отстала от меня!
Я подошла к кровати и взглянула на котенка, развалившегося на моей подушке. Он смотрел на меня грустными глазами. Моя рука медленно потянулась к нему и коснулась головы. Я замерла в нерешительности, а потом все же неловко погладила его.
Котенок замурчал. Приятная вибрация от его мурлыканья отдалась в ладонь мурашками и теплом. Я невольно улыбнулась, а внутри родилось новое, доселе неведомое ощущение. Чистое и светлое. Сама себе не веря, я села, взяла котенка на руки и стала гладить его.
Он пел мне свою кошачью нежную песнь, а я все гладила и гладила, закрыв глаза. Перед внутренним взором проносились огни, размытые образы…Замок вдали и лес, синий-синий…
На мою руку что-то капнуло. Я вздрогнула и открыла глаза. С ужасом обнаружила, что это слезы. Мои слезы. Их было так много, что шерсть котенка стала мокрой. Но он, кажется, не замечал этого, продолжая мурлыкать и петь.
Я встряхнула головой, вернула его на подушку и встала. Утерла слезы и нахмурилась. Ерунда какая-то. Молча, не глядя на Элису и ее братца, я зашла в ванную, чтобы умыться и привести себя в чувства.
А когда вернулась в комнату, увидела, что котенка больше нет.
На его месте теперь сидел мальчик лет шести. Серебристые волосы были взлохмачены, а глаза — один-в-один как у Элисы — прямо смотрели на меня. Слишком мудрый взгляд для ребенка.
Элиса сидела рядом и гладила его по голове. Завидев меня, она порывисто подбежала ко мне и обняла.
— Получилось! Получилось! — сбивчиво говорила она, — я знала, что ты сможешь! Я знала, знала это! Знала, что это…
Тут и ее братец подбежал. Он обхватил нас обеих ручками и бормотал что-то несвязное. Я с трудом высвободилась из их объятий. Мальчишка с важным видом преклонил предо мной колено. Было в его повадках что-то кошачье.
— Отныне и всегда я буду верен вам, — тонким голосом сказал он, положив руку на грудь, — клянусь своим родом и сердцем. Пусть повергнет меня королева Илора, если я не сдержу своих клятв.
В груди у меня вдруг что-то кольнуло и снова захотелось плакать. Темные колдуньи не плачут! Темные колдуньи не чувствуют свет и тепло! Темные не гладят котят, не заводят друзей. Никогда! Нет! Нет!
Я закрыла глаза, призвав свою Силу. Чтобы успокоиться, чтобы напомнить себе, кто я есть.
— Поднимайся, — резко сказала я мальчику, — поднимайся!
Мой взгляд упал на Элису.
— Уходите! Вы, оба! Уходите сейчас же! — я распахнула дверь, — уходите и оставьте меня одну! Вон! Вон! Прочь из замка! Чтобы я больше никогда вас не видела! Слышите? Никогда!
Я обоих вытащила за руки и вытолкала в коридор.
— Твой долг уплачен, — процедила я, глядя в рыжие глаза Элисы, — а теперь пошли вон.
Она хотела что-то сказать, Кеннан цеплялся за ее юбку, я же захлопнула дверь прямо перед их лицами. В последний миг я поймала взгляд мальчишки. Он поразил меня настолько, что стало больно.
Он смотрел на меня с жалостью.
Закрыв дверь, я опустилась на пол и прикрыла глаза.
— Я темная колдунья, — шептала я, — у темных колдуний нет слабостей. У темных колдуний нет света. Я темная, темная…
Открыла глаза и похлопала себя по щекам. Пора закончить начатое. Да еще подумать, что делать с тем, что рассказал мне Фильнус.
Я прошлась по комнате, немного поиграла с Силой, превращая гусиные перья в куклы. Через полчаса я уже успокоилась и выбросила из головы Элису, ее брата, его клятву, треклятую кошачью песнь и видения синего леса.
Я снова стала собой. Кристой, ученицей Мизеллы Ар. Моя задача ясна, мой путь один.
А что же до Арэса?..
С этим я разберусь. Совру. В конце концов, со мной все еще было украденное имя. И все получится.
Глава 26
Моя спальня стала меня давить. В ней не витал аромат заклятия, но все же стало тяжелее. Я не могла смотреть на кровать, так как память сразу подкидывала образ котенка на моей подушке. Не могла смотреть на яблоко, что лежало на блюде — ароматное, ядовитое, смертоносное…
Поначалу я хотела его убрать, но решила, что это жест слабости. А потому оставила его на видном месте, чтобы помнить.
Фильнус сказал о Миле. Но почему именно она? Зачем ей давать отравленное яблоко? Я думала, выбор падет на Амадину… Но, видят силы тьмы, даже ей я не готова была это яблоко дать. И все же я должна…
Со злости я пнула сундук, выругалась, смахнула на пол вещи, лежавшие на кресле. К моим ногам упал Главный королевский путеводитель и раскрылся на странице с описанием Пинипеи.
— Пинипея, — прошипела я, поднимая путеводитель, — дурацкая страна с дурацким отбором. И на кой матушке понадобилось это?
Я уже хотела убрать его, но в глаза бросились строки с описанием страны:
«Пинипея — чудесная страна, королевство, где зародилась магия зеркал и грез».
Я перечитала еще раз, пролистала несколько страниц с описанием Пинипеи, но больше о магии не нашла ни слова.
Магия зеркал…Почему я забыла об этом? Почему Мизелла никогда не говорила об этом? Я вдруг поняла, что в моем прекрасном образовании есть пробелы. У меня никогда не было уроков географии и истории.
Никогда.
Я мало знала о странах и континентах, а Мизелла всегда твердила, что в первую очередь я должна научиться владеть Силой и плести заклинания.
И все же…Как колдунье обойтись без знаний истории?
Я прошлась по комнате, барабаня пальцами по подбородку. В Пинипее зародилась магия зеркал…Одна из сильнейших и загадочных магий. Зеркала отражают жизнь, а два зеркала, стоящих друг против друга, могут создать новую. Или уничтожить. Об этой магии я знал мало, Мизелла говорила о ней вскользь, так как магия зеркал почти мертва.
Почти…
А не ее ли шепот я слышала на Старой дороге?
Надо было проверить.
Спрятав яблоко под подушку, я вышла из комнаты. Маленькое зеркальце я заткнула за пояс. Надо было всего-то пройти через сад, сорвать маргаритки, навести по традиции морок и выйти в город. Это было опасно, но меня манила тайна Старой дороги, так, что сил сдерживаться не было.