Страница 22 из 91
Парни ещё несколько раз передавали друг другу ведущую роль, пока не синхронизировались и не доиграли вместе, бросив напоследок мелодию на громкой завершающей ноте. Ударив последний раз, Петя привстал, приглушил тарелки и опустился обратно на стул. Дыхание у него сбилось, но сердце стучало не от усталости, а от восторга. Ваня прислонился к последней парте, тоже переводя дыхание. Он продолжал слегка улыбаться, глядя на Петю.
Петя догадывался, что Ваня тоже ничего особенного от него не ждал. И, судя по его виду, Пете тоже удалось произвести впечатление — Низовцев выглядел довольным. Петя посмотрел на него и почти с мольбой произнёс:
— Пожалуйста, скажи, что ты ещё и поёшь.
— Не пою, — Ваня покачал головой, глядя на струны и беззвучно их перебирая.
— Почему ты отказывался выступать?
Ваня дёрнул плечом.
— У меня свои причины.
— Боязнь сцены?
— Нет.
— Комплекс бога?
— Уже ближе, но нет, — ответил Ваня со смешком. — Просто не хотел и всё.
— Ясно, — Петя помедлил. — Но играешь ты… Неплохо.
Ваня хмыкнул.
— Я играю лучше, чем неплохо, Певцов. — Ваня поднял взгляд на Петю. — Ты почти за мной успеваешь.
Петя дернул уголком губ. Тут раздался голос Вольской:
— Ванечка просто боится, что его будут окружать толпы назойливых фанаток, и я его понимаю. Впрочем, и фанаток тоже.
Вика встала из-за стола и, подскочив к Ване, прижалась к его боку.
— Я первая готова бегать за тобой и умолять расписаться у меня на груди!
— Неужели? — сухо спросил Петя.
— Гитаристы классные! — Вика восторженно кивнула, не отрывая взгляд от Ваниной гитары, на которой тот всё ещё беззвучно играл.
— Гитаристов переоценивают, — сердито сказал Петя.
— Неужели? — Ваня перестал играть и поднял глаза.
Петя с вызовом посмотрел на него.
— Все всегда запоминают гитаристов, но никто не знает ударников. Хотя именно ударники превращают музыкальные сопли в нормальную музыку.
— Может, дело не в инструменте, а в солистах? — аккуратно спросила Миля. Она знала, что тема чрезмерной популярности гитаристов для Пети довольно болезненная. Миля игриво провела рукой по волосам и добавила: — Если петь буду я, на вас обоих никто и внимания не обратит!
— Это вряд ли, — сказал Петя.
— Ну вы явно сыграетесь, парни, — хмыкнула Вика и села на парту, к которой прислонялся Низовцев. — С самооценкой у вас у обоих всё в порядке. И раз мы выяснили, что вы — два музыкальных гения, и оба фанатеете от этого шума, то давайте…
— Прости, ты сказала: «от этого шума»? — Петя посмотрел на неё, прищурив глаза.
— Я планировала сделать геометрию, пока вы играете, но мне мешал звон собственных зубов. Так что да, Певцов, шумновато. Ладно, ладно, — Вика подняла вверх ладони, увидев, что Петя собирается спорить. — Я просто хочу побыстрее пойти домой и жутко не хочу объясняться с твоим папочкой, почему ты так долго в школе. Давайте выберем вам песню. Суперхит для наших рок-звёзд. Что будете петь?
Ваня с Петей переглянулись.
— Нужен солист, — сказал Ваня. Петя покачал головой. Ваня перевёл взгляд на Вику. — Или солистка.
Вика хмыкнула:
— Даже не надейся. Ну спойте сами, неужели вы оба так уж плохи? Что-нибудь простое, не знаю, Киркорова?
— Ты ещё Лепса предложи, — пробурчал Петя.
— Меладзе давайте, и учителя в экстазе полезут к вам на сцену обниматься. Интересно, к кому из вас ломанётся Загировна? Вы же оба у неё в любимчиках. — Вика явно получала удовольствие, представляя эту картину.
Петя выдохнул через нос. Он так и знал, что Вольская не сможет сидеть тихо и не отвлекать их.
— Давайте уже решим, кто будет петь, — раздражённо сказал Петя. — У нас нет солиста. Либо мы играем только мелодию, а это всё-таки не подходящий формат для нашего концерта, либо нас будет спасать Миля.
— Но я не пою сольно! — воскликнула Миля.
— Давай ты попробуешь? У нас ещё целый месяц, мы порепетируем, — предложил Ваня.
— У нас не месяц, а всего четыре репетиции до концерта, — возразил Петя. — Но с вокалистами у нас и вправду туго, в десятых точно поющих нет, а из младших я не знаю никого. Наш класс в плане вокала абсолютно безнадёжен, даже как хор. На тебя последняя надежда, Милёк.
— Мы тебе поможем, — неожиданно поддержал Петю Низовцев. — В сложных местах всегда можно залатать вокал гитарой.
— Или перекрыть ударными, — добавил Петя, чувствуя, что на него снова накатывает раздражение.
— Ну-у, ладно, давайте попробуем, — неуверенно протянула Миля.
— Может, что-то на английском возьмём? Почему обязательно на русском петь? — спросил Ваня и сел на стол рядом с Викой.
— Потому что учителя не знают английского, — ответил Петя, и Миля согласно закивала.
— Да, для них это будет тарабарщиной даже с моим прекрасным произношением, — Миля лукаво улыбнулась Ване.
— Тогда я не знаю. Всё, что есть на русском, кажется тупым. — Ваня раздражённо покачивал ногой стул, который стоял перед ним.
— «Би-2» тебе этого не простят, Ванечка! — Вика ткнула ему ручкой в бок, отчего Ваня дёрнулся и с грохотом уронил стул, который балансировал на его ноге вразрез с законами физики.
— Нам нужно определиться! — взорвался Петя. Он вышел из-за установки и рывком поднял стул. — Не так уж важно, что исполнять. Важно — как. Мы просто с душой споём одну песню и всё.
— Если мы с душой споём Киркорова, нас в зале на смех поднимут, — ответил ему Ваня, снова удерживая стул на ноге. Петя во всех красках начал представлять, как этот стул полетит Низовцеву в голову, если он ещё раз его уронит.
— Может, сами что-нибудь сочините? — спросила Вика.
— Отлично, давайте! Как у тебя с рифмами? — воскликнул Петя и демонстративно задумался. — С днём учителя вас поздравляем, счастья-здоровья желаем?
— В могиле мы вас представляем! — радостно добавила Миля.
Петя сделал глубокий вдох и посмотрел на Вику, у которой дрожали губы от сдерживаемого смеха.
— Ванечка, милый, скажи что-нибудь дельное, а то в нас сейчас полетят палочки.
Ваня задумчиво посмотрел в окно.
— Мы можем перепеть что-то известное, но слова поменять — придумать про школу. Это будет легче, чем сочинять с нуля. Можем попробовать и «Би-2», в принципе. Возьмём песню «Варвара», она известная, мелодичная, но не слишком грустная. А слова переделаем.
— А кто переделывать будет, ты? — спросил Петя.
— Да, могу и я, — Ваня пожал плечами. — Это не сложно.
— Если «Би-2» всех устраивает, то вы можете сегодня хотя бы мелодию потренировать, а слова я подпою оригинальные, — сказала Миля и посмотрела на Петю. Петя кивнул и вернулся за установку.
Миля взяла со стойки микрофон и встала напротив парней. Она открыла в телефоне текст, а парни глянули каждый свою партию и послушали, как песню исполняет группа. Когда все были готовы, Ваня снова накинул гитару и заиграл вступление. Через пару тактов к нему присоединился Петя. Потом начала петь Миля.
Петя быстро понял, что Миля не справлялась с сольным вокалом, как бы ни старалась. А ещё его беспокоила необходимость отпрашиваться у отца каждую среду, придумывая отмазки. Репетиции им нужны. Миля не успела распеться, к тому же стеснялась, а Ваня оказался к этому не готов, и как только Миля съезжала с мотива, он переставал играть и начинал её исправлять.
— Там длинная нота, протяни слово и чуть выше в конце, — сказал он Миле, очередной раз остановив игру.
Миля, с красными щеками, кое-как пропела куплет, но на второй попытке снова промахнулась. Петя понял, что сегодня Миля петь не сможет, при Ване она пела ещё хуже, чем обычно. В конце концов, она остановилась сама.
— Сыграйте без меня всю песню, а то мы так здесь до ночи просидим, — сказала она со смешком, за которым, Петя знал это, она скрывала неловкость.
Он кивнул Низовцеву, чтобы тот начинал вступление. Без Мили они продвинулись дальше: сыграли два куплета, но дальше шёл проигрыш, и тут они застряли — Ваня улетел вперед, а Петя играл, не меняя ритма, и получилось, что он стучал невпопад к Ваниному перебору. Они оба резко перестали играть. И как раз в этот момент у Пети зазвонил телефон. Сжав челюсть, он сунул руку во внутренний карман пиджака и посмотрел на экран. Конечно, это был отец. Петя быстро бросил взгляд на часы — они показывали без пятнадцати шесть. Так поздно…