Страница 38 из 64
Обернувшись, он увидел, что Лили выскользнула из толпы, чтобы присоединиться к нему у ограждения. “У Света Тени сегодня немного романтичное настроение
. Он вернется к нормальной жизни через час или два. Не беспокойся.”
“Я вижу это дело ваших рук, ваша светлость. Но как?”
“Это трава, на которую я наткнулся несколько лет назад. Исходя из стандартной скорости переваривания для средней лошади, я знал, что она подействует в течение двух часов ”. Он усмехнулся, задумчиво потирая рукой подбородок. “Конечно, я начал сомневаться, подействует ли это со временем”.
“Откуда вы знаете скорость пищеварения среднестатистической лошади?”
“Разве это знают не все?” спросил он с улыбкой, адресованной Лили. Сегодня она выглядела очаровательно, выбившиеся пряди ее светлых волос развевались на ветру. “И все это благодаря твоей помощи”. Он провел рукой мимо ее руки по перилам ограждения между ними.
“Я почти ничего не сделала”. Ее щеки порозовели. Было ли это вызвано прикосновением его руки или солнечным светом? “И я чуть было не отказалась от этого, но потом он сравнил меня со скотом во время моей экскурсии по его конюшням”.
“Сравнил тебя со скотом? Что ж, ты беспокойная кобылка”. Он подмигнул ей.
Прежде чем их разговор смог продолжиться, лорд Уэллсли присоединился к ним у ограды. “Очень жаль, что лошадь Амбершталла сегодня заболела, иначе, возможно, мы могли бы как следует посмотреть хороших лошадей”.
“Больны? По-моему, они выглядели довольно оживленными". Возможно, немного чересчур.” Девон улыбнулся Лили, его переполняло веселье, когда он наблюдал, как она изо всех сил пытается скрыть смех. Этот день прошел лучше, чем он ожидал. Рядом с Лили он не смог сдержать улыбку. Действительно, лучше, чем ожидалось.
***
Лилиан извинилась перед Сью, Эванджелиной и их кузенами, сославшись на головную боль. По правде говоря, ей хотелось, чтобы прошла всего минута, когда не упоминалось о позорном показе лошадей лорда Амберштала. Вечер был наполнен нелепыми предположениями. Все возможные варианты - от яркого солнечного света до несвоевременных укусов пауков, которые сводили с ума животных, - были подробно обсуждены.
Ей хотелось закричать: “Я сделала это!” Было мучительно сознавать, что она способствовала возмездию этого напыщенного человека, но не могла злорадствовать по поводу победы. По крайней мере, герцог смог улыбнуться результатам дня. Ей, с другой стороны, приходилось выслушивать глупые мысли каждого по этому поводу, но ничего не говорить. Она пережила разговор за ужином, но теперь вечер немного затягивался.
Она прошла через переполненную гостиную, мимо карточного стола и мимо группы дам, утешавших мать Амберштала. Ходили слухи, что он был так взбешен результатом выставки, что сбежал из дома, бросив своих гостей. Никто не знал, куда он делся. Будем надеяться, это было место, где нет женщин, которых он мог бы оскорбить своими лошадиными сравнениями.
Она одарила дам вежливой улыбкой и направилась к двери. Проскользнув в относительную темноту коридора, она остановилась сразу за треугольником яркого света из открытой двери гостиной, чтобы дать глазам привыкнуть. Свечи в настенных бра освещали коридор маленькими полукругами вдоль длинной дорожки, ведущей в ее комнату. Она снова моргнула и сделала шаг.
“Лили”. Звук пронесся мимо ее правого уха, заставив ее резко обернуться.
“Ваша светлость”. Она приложила руку к сердцу, пытаясь успокоить его.
“Лили, когда ты еще раз произнесешь мое имя?”
“Ты напугал меня! Что ты делаешь, прячась в тускло освещенных залах?”
Он подошел на шаг ближе. Она заметила намек на улыбку, игравшую на его губах. “ Я возвращаюсь из конюшни. Я хотел проверить, как там Посейдон. После сегодняшних событий я хотел убедиться, что с ним не обошлись несправедливо из-за общения со мной.”
“Да, сегодняшний день был, безусловно, интересным”. Она наклонила голову и прикусила губу, чтобы сдержать смех, который клокотал у нее в горле. Но когда она услышала низкий мужской смешок перед собой, она подняла глаза и мгновенно проиграла свою внутреннюю битву. Было чудесно выпустить наружу смех, который она скрывала весь вечер.
“Ты прекрасно сыграла свою роль”, - сказал он после минутного совместного веселья. Протянув руку, он убрал упавшую прядь волос с ее лица, его взгляд стал более задумчивым. “Конечно, ты прекрасно играешь каждую роль”.
Его пальцы скользнули по краю ее уха, когда он заправил туда прядь волос. Их взгляды встретились в темноте.
Лилиан не знала, что сказать или сделать. Сейчас он говорит ей комплименты в темных коридорах? На мгновение показалось, что это было год назад, и они просто были наедине. Ее дыхание участилось под его пристальным взглядом. Она застыла, когда его рука скользнула ей на плечо.
Собирается ли он поцеловать ее? Прошло так много времени с тех пор, как эти губы касались ее. Будут ли они ощущаться так же, как тогда? Будет ли он таким же на вкус, как в прошлом году? Заставит ли он ее чувствовать себя так же, как раньше?
Его рука медленно скользнула вниз по ее руке, его теплая хватка задержалась на ее запястье, прежде чем отпустить.
Возможно, она совершенно неправильно истолковала последние несколько минут. Должно быть, он не хочет целовать ее сейчас, как тогда. И все же он не отодвинулся, когда контакт с ней прервался.
Она моргнула и откашлялась, заставляя свой разум работать, чтобы он не догадался о ее мыслях. “Эм, спасибо”, - это было все, что она могла придумать в тот момент, но он, похоже, все равно не слушал.
Его глаза потемнели, когда он придвинулся ближе и заглянул ей в лицо. “ Знаешь, какую роль я хотел бы видеть в тебе больше всего?
“Что это?” - спросила она задыхающимся шепотом.
“Это”. Его губы опустились на ее губы в поцелуе, построенном на гневе и выкованном из нежности. Ее глаза затрепетали, когда она растворилась в нем, в этом моменте. Его теплого, пряного вкуса на ее губах было недостаточно. Она хотела большего. Она скользнула языком по его зубам, вспоминая, как он делал с ней год назад, переплетая их языки. Одна его рука скользнула в ее волосы, в то время как другая обвила талию, притягивая ближе. Она просунула руки под его сюртук, цепляясь за его бедра, чтобы не упасть. В ответ его пальцы сжались на ее спине.
Он сделал шаг вперед, затем другой, оттесняя ее в затемненную нишу рядом с главным залом. Они ни в коем случае не находились в уединенном месте, но теперь их нельзя было заметить, если бы кто-то решил покинуть гостиную. Она чувствовала биение его сердца через грудь, там, где оно было прижато к ней. Она поднялась на цыпочки и еще сильнее прижалась к нему, нуждаясь в соединении, в большем количестве его присутствия. Он почти зарычал, прерывая их поцелуй, чтобы провести губами вниз по ее шее к линии, где на шее лежало жемчужное ожерелье.
Ее голова откинулась назад, и губы произнесли одно слово, единственное слово во всем мире, потому что здесь был только он. “Девон”.
Она кожей почувствовала, как он улыбнулся при звуке своего имени, когда его губы вернулись к ее губам. Его поцелуй опалил ее жаром момента и заставил еще сильнее обвить руками его спину, вцепившись в крепкие мышцы под ладонями.
Рука Девона скользнула по ее затылку и переместилась на плечо, заставив ее задрожать в его объятиях. Он обхватил ладонью ее грудь, и она тихонько всхлипнула, пойманная его ртом. Она прильнула к его прикосновениям, к его поцелуям, желая всего, что он мог ей дать.
Внезапно он прервал их поцелуй. Ее захлестнуло чувство потери. Он шагнул вперед, прижимая ее к стене алькова.
“Ш-ш-ш”, - пробормотал он, его губы приблизились к ее губам.
Ее брови сошлись на переносице от замешательства по поводу того, что он делал, а затем она услышала голоса. Она замерла, слушая, как две дамы идут по коридору. Она узнала их как часть группы, которая утешала хозяйку в гостиной. У нее перехватило дыхание, когда они проходили мимо. Рука Девона сжала ее плечо.