Голодные кости

Райден поднялся.

— Достаточно вопросов на сегодня. Ты не в себе.

— Из-за тебя и твоего дома! — крикнула Сора, тоже вставая на ноги. — Не уходи. Я задам еще один вопрос. Как мне уехать отсюда?

— Никак.

— Ты хочешь моей смерти?

Она сжимала и разжимала кулаки, пока ждала ответ. Не может же быть… Он же заботился о ней, когда она отравилась.

— Нет. Но смерть всегда неизбежна, — в глазах Райдена мелькнуло сожаление. — Я лишь постараюсь оттянуть ее приход.

— Оттянуть? — она язвительно улыбнулась. — Будешь вытаскивать меня из лап смерти, если твоя служанка еще раз решит отравить меня?

— Кейко не должна была этого делать. Она уже наказана.

— Кто она?

Райден смерил ее недовольным взглядом.

— Если ты читала записи Кумико, то должна знать, кем является Кейко.

Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, было ли что-то про Кейко, что могло раскрыть ее истинную сущность. Сора читала дневник бегло, между строк, вчитываясь только в те моменты, что были ей интересны. Кейко упоминалась много раз — она приносила еду и ухаживала за Кумико, но какой-либо тесной связи между женщинами не было.

— Не понимаю...

— Киджо, — Райден решил смилостивиться над ней. — Кейко — киджо.

Голубоватая кожа, красные глаза... Рога.

Сора похолодела, вспомнив, каким ужасом были объяты строчки из дневника Кумико, когда та живописала встречу с ведьмой. И с этим... Этим существом Сора жила все время?..

— Почему...

Она отказывалась в это верить. Отступила на шаг, прижав ладонь ко рту.

— Почему, Райден?..

Его глаза ничего не выражали. Он казался холодным, как камень, и таким же мертвым.

— Неужели тебе совсем меня не жаль? — голос Соры дрогнул.

На мгновение — краткий миг, такой короткий, что она могла бы принять это за фантазию — его лицо омрачилось болью. Искренней, неподдельной — словно бы она смогла заглянуть в глубины его души и увидеть там выжженную, сухую землю и скорбящее небо.

— Спасибо за еду. Было вкусно.

Обойдя ее, Райден покинул комнату.

Сора невидящим взглядом обвела котацу, задержалась на стенах. Ей казалось, что она слышит тихий, ехидный смех, доносящийся из-под пола, вырывающийся из половиц, балок и потолка — поместье смеялось над ней, упиваясь беспомощностью.

Хрупкая, глупая, трусливая... Сора прикрыла веки. Что она могла против тех, кого боялись даже опытные воины? Что ей остается? Смириться? Ждать своего конца?..

В коридорах было тихо и пусто. Девушки, взволнованные прибытием воинов, разбрелись кто куда: Сора не встретила никого, чему была рада — слишком потрясенное выражение лица у нее было, слишком много было страха внутри. Руки дрожали; стиснув ладони в кулаки, она быстро миновала пустые помещения, направляясь в покои — следовало отыскать Аюми и позаботиться о ее безопасности.

Аюми нашлась в саду — служанка задумчиво рассматривала цветущие камелии, скользя взглядом по пышным бутонам. Ее губы безмолвно шевелились — Соре показалось, что Аюми пересчитывала цветки, но зачем?..

— Аюми!

— Госпожа, — служанка учтиво склонила голову.

— У меня для тебя кое-что есть, — Сора вышла на энгаву. — Подойди.

Аюми покорно приблизилась, застыла, не поднимая головы.

— Вот, — Сора протянула ей камень, который не понадобился Маи. — Возьми и не расставайся с ним.

— Госпожа, как же я могу взять, ведь это...

— Возьми, — настойчиво повторила Сора.

Она сама схватила руку служанки и силой всунула камень, заставив сжать пальцы. Личико Аюми исказилось — испугавшись, что причинила ей боль своей хваткой, Сора поспешно отдернула ладонь.

— Прости. Но ты должна носить этот оберег день и ночь, Аюми. В поместье, — она заколебалась. — В поместье происходит что-то злое. Духи бродят здесь наравне с живыми, проклятые создания поджидают вокруг. Обещай, что будешь осторожна.

— Конечно, госпожа, — Аюми подняла на нее глаза. — Не беспокойтесь за меня.

— Почему ты не попросила камень, когда я раздавала нефриты девушкам? — вдруг спросила Сора. — Видела же, что каждой досталось по кристаллу. Неужели ты подумала, что я не дорожу тобой?

— Нет, конечно, нет, госпожа. Просто я...

Аюми беспомощно захлопала ресницами.

— Просто мне не хватало смелости, — закончила она, понурившись. — У вас и без меня забот хватает.

— Больше так не делай. И не смей так думать, — Сора укоризненно вздохнула. — Мы приехали сюда вместе, Аюми, и я отвечаю за тебя. Ты единственный близкий мне человек здесь.

Она дотронулась до лица служанки, мягко погладив щеку. Кожа Аюми была холодной, как лед, гладкой, как отполированный камень.

— Ты замерзла. Иди в дом, — распорядилась Сора.

— А вы?

— Я немного подышу воздухом.

Аюми покорно ускользнула в тень стен, оставив госпожу в одиночестве. Помедлив, Сора прикоснулась к запястью, обхваченному нефритовым браслетом. Если поместье полно призраков и духов, то, возможно, Кумико тоже была еще здесь.

Это было рискованным предположением, которое могло стоить ей жизни, но... Разве она уже не обречена? Годом раньше, годом позже — Сора не видела разницы. Умирать, будучи привязанной к поместью, которое как изголодавшееся животное будет пить ее соки... Она передернула плечами, стараясь сбросить с себя ощущение липкого ужаса.

Если Кумико еще здесь, Сора сможет увидеть ее. И тогда узнает самые темные тайны и секреты поместья. Пальцы, наглаживающие прохладный камень, сжались вокруг застежки, рывком сдернули украшение.

Нет смысла выжидать — нужно брать и делать.

Едва браслет спал с руки, Сора опасливо огляделась. Внешне сад не изменился: те же деревья, покачивающие густыми кронами, переплетения веток, точно рук, кусты с яркими бутонами... Но тени сгустились, подчеркивая каждый лист, цвета потемнели, сделались насыщеннее. Откуда-то извне пришло ощущение опасности — каждый волосок на теле Соры встал дыбом, сигнализируя об угрозе.

Она стояла, не двигаясь, с осторожностью вглядываясь в самые укромные места. Ожидала, что оттуда вот-вот выползут уродливые злобные твари, жаждущие ее плоти и крови. Но ничего не происходило — сад оставался пуст, а напряжение и страх в теле росли, ширясь и тесня реберную клетку.

На ум пришла мысль, что стоило бы пройтись, но... Сора взглянула на куст камелий. Где еще мог обитать дух Кумико, если не возле обожаемых ею цветов? Она дотронулась до лепестков, погладила пальцем, остро ощущая их хрупкость и недолговечность.

Сзади послышался шорох. Сора резко обернулась. Ее взгляд лихорадочно заметался по саду, выискивая угрозу, но натыкался лишь на густорастущую зелень.

Ничего.

Никого.

Сора вздохнула, признавая свое поражение. Возможно, она ошиблась, посчитав, что Кумико еще здесь. Вдруг ее душе удалось освободиться? Тогда ответы стоит искать у кого-то другого.

Хаттори собиралась надеть браслет обратно, но остановилась — еще один звук раздался в дальней части сада. Любопытство взяло верх над страхом — сделав несколько шагов, Сора тихо позвала:

— Кто там? Покажись.

Тонкая, бестелесная фигурка вынырнула из-за кустов. Длинное светлое кимоно, сияющее в закатных лучах солнца, темные волосы и умиротворенный лик — Сора не знала, как выглядела Кумико, поэтому спросила:

— Кумико?

Призрак помедлил, рассматривая ее, а затем — плавное, еле заметное движение подбородка. В душе Соры разлилась радость, ужас сменился ликованием.

Она здесь!

Не помня себя, Сора торопливо шагнула вперед, намереваясь расспросить прежнюю хозяйку поместья, но внезапная боль, вспыхнувшая в правом плече, заставила ее вскрикнуть и остановиться. Кожу словно проткнули иглы — инстинктивно схватившись за место, где плоть горела и пульсировала, Сора наткнулась на что-то... Холодное, скользкое, отвратительно липкое.

— Глупая девочка, — прошипел кто-то над ее ухом.

Сора дернулась — но безуспешно: держали ее крепко. И тут, будто по команде, из теней начали появляться они — порождения тьмы и злобы, самые мерзкие твари, чье существование ставило под сомнение красоту мира. Казалось, там, где цвели удивительной красоты камелии, не могло существовать такое. Но, видя искаженные уродливые рожи, желтоватые клыки, безумные формы, которые не мог принять живой организм, Сора оцепенела.