Versipellis

Моя ужасная усталость — телесная и внутренняя, тяжесть, ограничивающего воплощение, амулета и полное отсутствие, занимающих внимание, предметов вокруг, удивительно пособствовали моему сну. Нервному, прерывистому, но, всё-таки, сну.

В коридорах здания следственного изолятора…

Оборотень-альфа по имени Арес тяжёлыми шагами разрубал тишину в зоне одиночных камер. Он слышал, что заключённый Алекс хотел ему что-то сказать, возможно, даже что-то важное, что не мог сообщить при человеке на допросе. Но ему нельзя было задерживаться. Одно неудачное решение и он сам мог оказаться другом в полосочку, смотрящим на небо в клеточку. Такова судьба всех волков, которых отобрали на государственную службу. От них не требовали ума, лишь их нечеловеческую силу. А лишнее внимание к другим оборотням сразу же расценивалось как саботаж. И тот факт, что он смог так далеко продвинуться по службе, никак не изменил отношение руководства и даже людей сослуживцев к нему. Выйдя из режимного корпуса, Арес направился к административному зданию, чтобы сдать амулеты, перевоплотиться и, наконец-то, уйти на заслуженные выходные. Луна была практически полной и сила, что сдерживалась адуляром, уже практически выплескивалась через край. Каждые двадцать девять — тридцать дней город превращался в зону отчуждения: беспрерывно звучали сирены, амулеты в домах, магазинах, зданиях государственной важности и всех прочих, за ночь расходовали столько энергии, сколько не тратили за весь месяц. Оборотни с первой по вторую ступень обязаны были находиться на территории интернатов, третья — являться в социальные центры наблюдения, чтобы под прицелом провести несколько часов в своей естественной среде, а на четвертой и пятой уже можно было оставаться в городе. Единственное отличие было в том, что жильцы социальных квартир обязаны были оставаться в промежуточной фазе воплощения, что поддерживалось амулетами. Многие предпочитали уходить в центры, ради возвращения своей природной форму и чтобы их собственная, ограниченная искусственно, энергия не разорвала их тела в ночь полной луны. Арес был оборотнем четвертой ступени, но он никогда не оставался в городе — выезжал в оцепленный участок леса.

Альфа сдал амулет. Ещё несколько минут его тело коробило, то обрастая шерстью и ломая суставы, то вновь превращая его в прямоходящего. Пятнадцатичасовой рабочий день в промежуточной ипостаси не мог пройти без побочек, но он уже к этому привык.

— Нормально? — скучающе спросил дежурный, человек, один из немногих, кто относился к нему равнодушно.

— Вполне, — выпалил Арес, переводя дыхание и отвернувшись от собеседника.

— Раздевалка свободна. И забери, наконец, белье с сушилки, весь отдел стесняешь, — сказал он с неловким смешком.

— Уж извините, — вымученно улыбнувшись, ответил оборотень и прошел в следующую за дежурной, каморку.

Облачившись в спортивный костюм, альфа вышел с территории следственного изолятора, помахав охранникам на вышках. Людям и невдомёк, какая сила воли нужна была волку, чтобы оставаться в теле человека даже за полтора дня до полнолуния. Это напоминало замкнутый круг: если энергии мало, то ты будешь волком, обычным животным, если же её больше — нормальное количество, то ты уже мог воплощаться, но если она бьёт через край, то, хочешь не хочешь, а вновь станешь на четыре лапы и будешь грызть собственный хвост от переизбытка этой силы.

Социальная квартира встретила привычным запустением. Уже прошло больше года с момента, как Арес покинул общежитие для оборотней, отобранных на силовое направление, но своё временное пристанище он так и не довел до ума: тут и там стояли коробки с прорезанным скотчем, посреди комнаты валялся матрас без простыни, а на кухонном столе возвышалась единственная приличная вещь — электрический чайник, купленный с первой зарплаты. Заварив лапшу, он разломал капсулу "Сытный центрально-европейский кабан — адреналин 2 из 5" и, без особого аппетита, принялся жевать. Мысли лезли самые отвратительные, как он не старался отвлечься. То, о чем рассказал бета Алекс было возмутительно, бесспорно, однако, Арес бы никогда не позволил себе, даже в абстрактных размышлениях, ввязываться в такую сомнительную историю. Если бы не одно "но"... Оборотень достал из куртки бумажник. С ламинированной фотографии на него смотрели пронзительные голубые глаза. Этот снимок он вырезал из досье дела №155 оборотня без ступени Виктории, которое, спустя всего месяц вялого расследования, отправили архив, где он проходил практику. Когда Арес открыл тоненькую пожелтевшую папку, скрываясь в подсобке с фонариком, взгляд его выцепил фразу, которая ни дня не выходила у него из головы: "Признана без вести пропавшей". С непримиримой тоской он смотрел на неё, пока доза адреналина растворялась в крови. Стукнув по столу, он вышел в комнату и стал собирать минимальный набор вещей, нужный в центре наблюдения.

День был безоблачный и вполне приятный, но на улицах уже нельзя было встретить весёлые компании людей. Всего через восемнадцать часов наступит полнолуние и тысячи обладателей нервных расстройств уже стояли в очередях на перезарядку амулетов в государственный отдел магической охраны. Те, кто имел какой-никакой опыт, также разрисовывали охранными знаками двери и оконные рамы или платили, чтобы за них это сделал "опытный маг". Конечно, были люди, которые искренне верили министру "Новой политики", заявлявшему о полной безопасности города, но даже они, думал Арес, всё равно сейчас пачкали дом или отдавали неплохие суммы спекулянтам с амулетами, ведь окошек для бесплатной зарядки, как всегда не хватало. Впрочем, чиновник не врал, и полная луна не несла для людей какой-либо угрозы. Как минимум, потому что оборотней пятой ступени было от силы пару сотен — мало кто мог сохранить расположение специальных служб и добраться до заветной "Свободной лицензии". Остальные же набивались в вагоны метро, автобусы и трамваи, понимая, что на пропускных пунктах в центры уже собиралась толпа.

Арес, растолкав остальных локтями, шумно выдохнул и свалился на сидение, чтобы, уже через пару минут, встать, уступая место пожилой волчице. Она благодарно кивнула, поправила очки и, вытащив из сумки потёртый нетбук, начала что-то быстро печатать. Оборотень мог только восхититься: в свои года полностью пройти программу адаптации, ведь только у наивысшей ступени было право на технику с выходом в интернет, пускай и с ограничениями, и обучиться слепому набору — невероятно! Одного он не мог понять: зачем ей, практически обычному горожанину, уезжать из города в полнолуние.

— Простите? — смущённо заговорила волчица.

Арес, всё это время уставившийся на неё, вынырнул из омута размышлений и принялся сбивчиво оправдываться.

— Ничего, волчонок, — заулыбалась старушка-оборотень. — Нам же по пути? В западный центр едешь?

— Да. Я Арес, четвертая ступень, — с, непонятным ему самому, порывом сказал он.

— Приятно познакомиться, Арес, — ещё шире улыбнулась она, закрывая нетбук на котором, как увидел альфа, был открыт текстовый редактор. — Я Миранда, пятая ступень. Ой, даже не спрашивай, — сказала волчица, наигранно закатив глаза. — К мужу еду, проведать. Так хоть нас будет отделять лишь решетка, а в обычное время его мучают этими амулетами, чтобы он мог поговорить через стекло по телефону, — фыркнула она и чуть с грустью добавила. — Он в центре для престарелых.

Альфа не нашелся что ответить. Неожиданная собеседница была настроена на разговор длиной во всю дорогу. Но он к такому не привык. Может профдеформация или простая природная нелюдимость но, как он покинул социальную группу, особо ни с кем толком и не общался. Место рядом со старушкой освободилось — кто-то пошел на пересадку в северный центр, не самый популярный из-за посадки вместо леса. Оборотень кивнула и Арес сел рядом. Поболтав ни о чем с полчаса, а точнее, больше слушая, он узнал, что Миранда — детский писатель и прямо сейчас работала над новой книгой сказок. Когда поезд метро затормозил на конечной, Арес помог ей подняться и с искренним уважением поблагодарил за беседу.