Страница 22 из 43
Такой взгляд на дипломатию уходит в прошлое. До 1905 года Норвегия, как известно, находилась в унии со Швецией и своего собственного дипломатического корпуса не имела. Представительство за границей осуществлялось и направлялось через Стокгольм. Затем интересы норвежской экономики за рубежом потребовали дипломатической поддержки, и Норвегия начала борьбу внутри унии за создание отдельной консульской службы, имеющей чисто практические цели, оставляя функции престижного представительства Швеции.
Почти 40 лет спустя после дискуссии в Промышленном союзе страны уже упоминавшийся нами Скауге, опираясь на опыт прошлого, сформулировал более широко функции зарубежных дипломатических представительств Норвегии. Но и он отводил центральное место в этих функциях обеспечению непрерывного экономического роста Норвегии прежде всего путем создания удовлетворительных условий для ее внешней торговли и судоходства, а также помощи норвежским гражданам, институтам и предприятиям в их отношениях с иностранным государством.
Отражая реальности нашего времени, Скауге выдвигает ряд практических задач по продвижению интересов норвежской экономики за границей, выполнение которых он возлагает уже непосредственно на главную фигуру — посла. В смысле контактов, информации и рекламы посол, по его мнению, значит больше, чем любой хороню, профессионально подготовленный специалист в области экспорта. Он рекомендует шире использовать посольства Норвегии для продвижения норвежских товаров за рубежом. Любые мелочи, даже вся обстановка в посольство — мебель, посуда, ковры, картины и пр, — должны быть рекламой норвежской продукции.
В Скандинавии любят вспоминать времена викингов, придавая им романтическую окраску. Однако недавно наиболее предприимчивый руководитель промышленной компании в Швеции, генеральный директор концерна «Электролюкс» Г. Вертеп вспомнил о них в другой связи. На заседании так называемого мини-Северного Совета[35] деловых кругов северных стран при шведском, журнале «Векканс афферер» он в качестве первоочередной задачи, стоящей перед промышленностью Севера Европы, указал на необходимость активизации усилий в области разработки внешних рынков. Констатировав ухудшение «конъюнктурного климата» в Европе, Вертен поведал своим слушателям, что викинги отправлялись в странствия не только, чтобы грабить дальние страны, но чтобы и торговать в широких масштабах. «Мы должны вдохнуть жизнь в формулу мышления, которая осталась у датчан в большей степени, чем у других скандинавов: «отправляйся в другие страны и веди там дела». Другие на Севере Европы многому могут поучиться у этой прекрасной датской традиции [36].
Скандинавы известны своим прагматизмом. К решению проблем, поставленных «взаимозависимостью» в краткосрочном плане, они активно и широко привлекают дипломатический аппарат. Кроме краткосрочных, рост взаимозависимости ставит и весьма серьезную долгосрочную проблему: сумеют ли малые страны сохранить свою экономическую независимость, национальную самобытность в условиях, когда растущая и более динамичная часть экономики проявляет тенденцию выйти из-под контроля национальных правительств?
В Швеции было проведено на этот счет специальное исследование: «Будущее Швеции в глобальной индустриальной системе», — которое финансировали государственные организации. Как тревожный колокольный звон, воспринимается предсказание американского специалиста по транснациональным корпорациям Г. Перлмюттера, по методу которого это исследование проводилось. В своем послесловии к опубликованной монографии о результатах исследования он не оставляет шведам надежд на сохранение национальной самостоятельности и прямо говорит, что перспектив сохранить свою самобытность и остаться «желто-голубой»[37] у Швеции практически нет. Однако такая перспектива вряд ли устроит шведов.
Вопрос сохранения независимости, национальной самобытности волнует все скандинавские страны. Но ставится и решается он ими неодинаково, в зависимости от специфических условий их исторического и экономического развития. Поэтому целесообразно рассмотреть эту проблему в разрезе каждой из трех стран в отдельности.
Швеция:
проблема остаться «желто-голубой»
До недавнего времени «экономизация» дипломатии Швеции была наименее явной. Более крупная, чем норвежская или датская, по масштабам экономика, ее относительная стабильность, положение нейтральной страны, давние дипломатические традиции сказывались и во внешней политике. Швеция выступала, в частности, на международных форумах более активно по политическим проблемам. Для продвижения экономических интересов помощи со стороны государства бизнес особенно не требовал — крупнейшие шведские монополии, благодаря узкой специализации, доминировали в своей «нише» рынка.
Но вот в конце 1982 года к власти после шестилетнего перерыва вернулись социал-демократы, и в числе самых первых шагов нового правительства была реорганизация системы органов внешних сношений. Правительство Пальме расформировало министерство торговли, передав управляемое ранее совместно этим министерством и министерством иностранных дел торгово-политическое управление в состав МИД.
Управлению повысили дипломатический ранг, переименовав его в министерство внешней торговли. Организационно это новое министерство входит в состав МИД, но возглавляется отдельным министром. Это объединение политики и экономики под крышей дипломатии преследует две цели — координацию внешней политики в целом, как единой линии государства в международных делах, и, во-вторых, шире, активнее и эффективнее использовать зарубежные дипломатические службы в интересах продвижения шведских товаров. Торговых советников спешно вызвали в Стокгольм для инструктажа. Когда новому министру внешней торговли журналисты задали иронический вопрос, не собирается ли он переквалифицировать дипломатов в коммивояжеров, г. Хёльстрем иронии не принял и ответил на этот вопрос утвердительно, заявив, что предпринятые меры — только начало и, по его мнению, весь смысл активной внешней политики и состоит в том, чтобы содействовать экономическим интересам страны.
Сосредоточение основного внимания на форсировании экспорта объясняется трудностями экономической ситуации Швеции, сложным положением, в котором оказались социал-демократы, вернувшись к власти. Государственный долг превысил 1/3 ВНП, дефицит государственного бюджета велик. Сократить его за счет дальнейшего урезывания социальных расходов чревато неприятностями. Ведь власть удалось вернуть, пообещав избирателям прекратить начатое правительством буржуазных партий наступление на права трудящихся. Усилия дипломатии должны способствовать развитию преимуществ, созданных для шведских экспортных товаров девальвацией кроны, которая была первой экономической мерой нового правительства.
Девальвация вызвала недовольство торговых партнеров. Бизнес высказался против девальвации в таких масштабах, опасаясь ответных мер. Вновь назначенный министр финансов заявил по этому поводу: «Мы претворяем в жизнь свою независимость». Необходимость сохранить национальную независимость и как лучше этого добиваться в последнее время является в стране предметом острых дебатов на самых различных уровнях.
Проблема остаться «желто-голубой» возникает в основном в связи с растущей интернационализацией производства в рамках крупнейших промышленных концернов, заложивших основы шведского процветания, или, другими словами, с их экспансией. Степень интернационализации, выражаемая в данном случае как соотношение производства продукции на зарубежных подконтрольных предприятиях и экспорта, составляла для Швеции уже на начало 70-х годов 92 %, т. е. была гораздо выше аналогичного показателя для ФРГ (37 %), Японии (38 %), Голландии (52 %)[38]. Этот процесс отрывает монополии от национальной почвы и тем самым в какой-то степени выводит их из-под государственной власти или, во всяком случае, ослабляет ее воздействие на деятельность концернов в целях регулирования экономического развития в соответствии с политикой социал-демократов.