Страница 17 из 43
Очередное наступление японцев на американский рынок, чему способствовало снижение курса иены по отношению к доллару, вызвало новую волну протекционизма. Среди мер, предложенных конгрессом, «Закон о местном компоненте», создающий преференциальные условия для американских компаний и направленный на резкое ограничение импорта японских автомобилей. Многие бизнесмены в США признают, что успешное продвижение японских товаров на американском рынке вызвано не одними преимуществами в цене, а является следствием технического превосходства японцев в ряде областей. Как же им помешать, а помешать надо.
Президент американской компании «Ханиуэлл» Эдон Спенсер, он же председатель консультативного Совета по японо-американским экономическим отношениям, писал в журнале «Форин афферс»[27]: «Если мы сделаем из Японии козла отпущения, то не сможем оказать худшей услуги нашим собственным интересам. Можно быть уверенным в том, что Западная Европа проявит еще большую готовность отвести японцам эту роль. Делать это — значит не только рисковать потерей незаменимого союзника в Азии, такого рода самообман неизмеримо затруднил бы успешное проведение коренной перестройки, которую мы должны произвести в нашей экономике». Это уже серьезно. К тому же Токио не может полностью исключать возможность совместных, пусть и временных, действий США и «Общего рынка» против экспансии Японии.
На встречах лидеров «семерки» поведение японского руководства резко изменилось. На предыдущих встречах, по меткой характеристике журнала «Сэкай», японские премьеры «предпочитали улыбаться, помалкивать или просто дремать, всячески уклоняясь от обсуждения острых вопросов, а главной их заботой было лишь не допустить совместных нападок Запада на японскую экономическую экспансию».
На совещании же в Вильямсберге Накасонэ сам начинал дискуссию по острым международным проблемам, стараясь задать тон в воинствующем антисоветизме, солидаризируясь тем самым с натовцами. На этом совещании он первым из японских премьеров подписал «политическое заявление по вопросам безопасности», официально поставив себя в один ряд со странами НАТО, высказавшимися за размещение у границ СССР новых американских ядерных ракет первого удара.
Бурная внешнеполитическая деятельность главы японского правительства развертывается согласно с официальной доктриной «повышения политической роли страны в соответствии с ее экономической мощью». К ней прибавилось стремление придать глобальный характер японской дипломатии. Доктрина зародилась, как сказано выше, в 70-х годах, а «глобализм» — это навязчивая идея Накасонэ, придавшая доктрине опасные очертания.
До недавнего времени внешнеполитическая деятельность Японии ограничивалась в основном двусторонними отношениями с рядом стран, и прежде всего с США, и во всяком случае редко выходила за рамки Юго-Восточной Азии и бассейна Тихого океана. Внешняя политика, по мнению журнала «Тюо корон», была не более чем прикрытием для экономической экспансии, инструментом для разрешения постоянных торгово-финансовых противоречий с Западом и обеспечения позиций крупного капитала страны в развивающихся государствах. По другим проблемам международного положения Токио, как правило, стремился ограничиться выражением пассивной поддержки Вашингтону, а в вопросе ядерных вооружений предпочитал абстрактные «призывы к миру», ссылаясь, когда это ему было выгодно, на ограничения, накладываемые международными положениями конституции.
Однако подобный дипломатический стиль был решительно изменен с приходом к власти Накасонэ, выражающего взгляды наиболее реакционной, националистической части правящих кругов страны. Он провозгласил курс на придание глобального характера внешней политике Японии в рамках общей антисоветской стратегии Запада во главе с США. Как отмечала японская печать, Накасонэ резко отмежевался от традиционной «сдержанной» дипломатии страны и поставил себя в ряд наиболее воинственных и задиристых деятелей крайне правого крыла НАТО, открыто поддержав практически все внешнеполитические концепции администрации Рейгана. «По сути дела, премьер-министр Японии на встрече в Вильямсберге, — писала газета «Токио симбун», — перещеголял самого Рейгана и во многом направлял дискуссию в русло жесткого подхода к Востоку».
По замыслу националистически настроенной верхушки Либерально-демократической партии, Япония должна быть по просто надежным тихоокеанским плацдармом в стратегии Вашингтона, как это было до сих пор, а одним из политических лидеров капиталистического мира, оказывающим влияние на выработку общей стратегии западного блока, которую Накасонэ мыслит как совместное окружение СССР.
Всемерно подчеркивая солидарность с Западом и свой политический вклад в его «единые цели», Накасонэ рассчитывает, конечно, в то же время сбить нарастающие протекционистские тенденции в США и «Общем рынке» против экспортного наступления Японии. Готовность Токио полностью впрячься в атлантическую колесницу не осталась без вознаграждения. Вашингтон проявлял определенную сдержанность в критике экономической политики японского правительства. Президент Рейган во время визита в Японию в конце 1983 г. почти не затрагивал торгово-политических противоречий между двумя странами. Он принял во внимание щекотливое для правящей Либерально-демократической партии и самого Накасонэ положение в связи с судебным преследованием бывшего лидера Либерально-демократической партии и главы государства Танаки за взятки, полученные им от американской компании «Локхид».
Взамен Накасопэ обещал превратить Японию в «непотопляемый авианосец» и блокировать международные проливы в случае чрезвычайных обстоятельств, чтобы закрыть советскому флоту выход в Тихий океан. Было подтверждено также обязательство по «обороне» морских коммуникаций в радиусе 1000 миль от японского побережья. Расшаркивания японских дипломатов и самого премьера Накасонэ перед США и заверения следовать в фарватере их агрессивной антисоветской политики, как можно судить, соответствовали настроению определенных кругов в Токио. Но оно имело еще и другое назначение. По признанию ряда бывших сотрудников японского Управления национальной обороны, эти обещания не соответствуют пока возможностям вооруженных сил и направлены на маскировку торгово-политических противоречий. Опасения насчет обещаний, очевидно, испытывают американцы. Недаром вице-президенту Бушу поручен контроль за выполнением Японией обязательств перед США в военной и экономической областях.
«Именно японский премьер-министр Ясухиро Накасонэ убедил французского президента Франсуа Миттерана одобрить резкое заявление о контроле над вооружениями и новый глобальный тур переговоров в рамках ГАТТ, что, по мнению Рейгана, представляло два главных достижения совещания в Вильямсберге.
Какой бы парадоксальной ни казалась роль Накасонэ, она была не случайной. Вильямсберг совпал с возвышением «тихоокеанской» группы в администрации Рейгана, которая утверждает, что американские и японские интересы совпадают в более широком спектре международных экономических проблем, чем интересы США и Западной Европы»[28].
В январе 1985 г. японский премьер Накасонэ посетил США с государственным визитом. Журнал «Бизнес уик» писал в преддверии визита, что «встреча произойдет в обстановке тревоги» в администрации США, поскольку торговый актив в пользу «страны восходящего солнца» в японо-американской торговле составил порядка 30 млрд. долл, в 1984 г. и предположительно 36 млрд, долл, в 1985 г.[29]
В американской администрации вспыхнула серьезная битва по вопросу о том, насколько непреклонным должен быть президент Рейган в вопросах торговли с Японией. Помощники президента, связанные с экономикой, настаивали на решительном заявлении, объявляющем, что США готовы принять меры против японцев. Но государственный департамент и Совет национальной безопасности призывали к осторожности, указывая, что отношения с Японией — одна из немногих внешнеполитических областей, где администрация Рейгана добилась успеха[30].