Страница 12 из 43
Помимо прочего, капиталистический Запад рассчитывал вытянуть свою экономику из кризиса посредством повышения спроса на рынках развивающихся стран. Не получилось. Мнение по этому поводу, разделяемое многими буржуазными специалистами, выразил Уилфрид Гут, председатель «Дойче банк». Он указал на финансовые трудности многих стран Юга, на то, что наиболее важные причины одновременных финансовых осложнений у ряда развивающихся стран отражают «кумулятивный эффект затяжного спада, непомерно высоких процентных ставок и растущего протекционизма в индустриальном мире».
На совещании в Вильямсберге было фактически решено, что надежды на экономическое оздоровление в странах развивающегося мира зависят от экономического роста в промышленно развитых странах. Вот так, откровенно, даже не прибегая к дипломатической лакировке своих целей, заявляют: сначала мы за ваш счет двинем свою промышленность, а потом видно будет, потом поговорим о развивающихся.
В коммюнике, однако, выражена «глубокая озабоченность» по поводу «долгового бремени многих развивающихся стран», за этой озабоченностью в действительности кроется, по признанию «Уолл-стрит Джорнэл», «отказ внять всем призывам к массированной помощи развивающимся странам».
80-е годы — «политика увязок»
Отношения Восток — Запад в 70-е годы оставались за рамками совещаний в верхах, пока в Белый дом не пришел Рейган. Провозгласив политику силы своим принципом в международных делах, и прежде всего во взаимоотношениях с социалистическими странами, Вашингтон возомнил, что ему удастся диктовать свои условия этим странам.
Термин «политика увязок» (англ, «линкейдж политике»), введенный в дипломатический оборот в начале 1970-х годов государственным секретарем США Киссинджером, вскоре стал обозначать официальную доктрину. «Линкейдж политике», — читаем мы в солидном журнале «Интернейшнл организейшн», — это государственная политика, ставящая поведение государства в определенном вопросе в зависимость от позиции противоположной стороны в другом вопросе». Старый метод «ты — мне, я — тебе» настолько «наукообразили», что сравнивают «политику увязок» с теорией сравнительных издержек производства. В том же журнале авторы специальной научной статьи приходят к выводу: «Исходя из экономической теории обмена, мы считаем, что применение увязок различных вопросов облегчает заключение большего числа взаимно выгодных соглашений между нациями». По этому поводу журналисты, любители поострить, тут же напомнили, что такие «увязки» практиковались уже древними племенами, а австрийский канцлер Меттерних любил подчеркивать, что «увязки» тем более эффективны, чем меньше о них говорят. Но то были методы старой, классической дипломатии, близкой к искусству. У нынешней американской дипломатии на всех уровнях стиль совершенно иной. Свою политику увязок за океаном решили в начале 80-х годов применить в сфере отношений Восток — Запад. В отличие от австрийского канцлера Вашингтон заговорил о ней громко, даже с ноткой скрытой угрозы.
Равновесие в военной области между ведущими ядерными державами способствовало разрядке международной напряженности и развитию торгово-экономических, промышленных и научно-технических связей между двумя социально-экономическими системами. К 70-м годам со всей очевидностью проявилась историческая правота ленинских идей о мирном сосуществовании капитализма и социализма. В то же время мирное сосуществование и более широкое деловое сотрудничество отнюдь не ослабило идеологическую борьбу, напротив, опа стала острее. Но в то время как Советский Союз и социалистические страны рассматривают торгово-экономические связи как основу и важное средство укрепления мира и социального прогресса, Запад, и в первую очередь США, не оставляют попыток с помощью «увязок» подчинить или изменить ход развития событий в социалистическом лагере в своих интересах. Но одно дело желание и совсем другое реальность. Они не смогли достичь этого в 1917 году, а теперь тем более не достигнут, когда социализм утвердился на трех континентах.
Западноевропейские страны и Япония раньше Соединенных Штатов пришли к выводу о никчемности затеи с «изменением хода событий» и что они напрасно теряют выгодные рынки сбыта своей продукции и импорта советских товаров. По мере того как выдыхалась «холодная война», расширялись отношения Восток — Запад. В 60-х — начале 70-х годов экономические связи постепенно строились на долгосрочной основе сначала посредством заключения пятилетних торговых соглашений, а затем — десятилетних соглашений об экономическом и научно-техническом сотрудничестве. Испытывающий кризис рынков сбыта, страдающий от безработицы Запад охотно шел в этот период на развитие взаимовыгодного экономического сотрудничества со странами социалистического содружества.
Страны социалистического лагеря также смогли воспользоваться преимуществами международного разделения труда и, в частности, за счет импорта отдельных видов машин, оборудования, передовой технологии с Запада, что позволило экономить время на ее разработку и ускорить ввод в строй новых предприятий. Соединенные Штаты, не добившись каких-либо результатов от экономической блокады социалистических стран, проиграв войну во Вьетнаме, постепенно, нехотя, но вынуждены были пересматривать свою торговую политику по отношению к социалистическим странам. Американские бизнесмены видели, что теряют выгодные рынки и контракты в пользу западноевропейских и японских конкурентов и старались наверстать упущенное. В Москве появились представители крупных фирм, филиалы банков. Американские профсоюзы, прежде всего профбоссы, зараженные антикоммунизмом, на рубеже 70-х годов несколько изменили свою политику, тем более в условиях растущей безработицы.
Однако здравого подхода к советско-американским торговым связям у Вашингтона хватило ненадолго. В Соединенных Штатах не прекращались попытки увязать «экономические уступки» с политическими требованиями. По этой причине советско-американское торговое соглашение 1972 г. так и не вступило в силу из-за поправки Джексона — Венике к закону о торговле 1974 г. Реакционнейшие сенаторы эти Джексон и Венике.
Вашингтону очень хотелось заставить своих союзников по НАТО трусить в одной с ними антисоветской упряжке. Но те не проявили особой прыти. Они почти физически ощущали благотворное влияние разрядки на расширение связей с социалистическими странами. Недаром на совещаниях глав правительств в Бонне и Токио американскому руководству не удалось добиться от своих партнеров существенных уступок по интересующим их вопросам — ни в валютной, ни в торгово-экономической, ни в других областях. Американцы выказали подозрительность: союзники готовы не просто расширять торговлю с Востоком, а развивать ее даже в ущерб интересам США, в нарушение атлантической солидарности.
Еще администрация Картера уже под занавес своего правления, подталкиваемая военно-промышленным комплексом и «ястребами», решила напомнить им об американской военной мощи и не забывать о необходимости единства Запада перед «лицом советской угрозы». Союзников призвали поддержать американские санкции против Советского Союза, введенные под предлогом событий в Афганистане и Польше. Напомним, что тогда американцы практически объявили нам торговую войну: расторгли уже заключенные крупномасштабные соглашения, отказались продать зерно, аннулировали сделки на продажу некоторого оборудования, отказали в кредитах и т. п. Пытаясь заставить Бонн, Лондон, Париж, Рим равняться на Вашингтон, Белый дом оказывал на них небывалый дипломатический и экономический нажим. Однако западноевропейские страны, на словах солидаризировавшиеся с США, фактически проигнорировали призыв к экономическому бойкоту и продолжали развивать выгодные для них торгово-экономические связи с СССР и другими социалистическими странами. Это было похоже на неповиновение, с чем за океаном не хотели примириться. В ход пустили, кроме «шантажа безопасностью», и другое средство.
На совещании в верхах в Версале (1982 г.) Рейган использовал высокие учетные банковские ставки как дополнительную возможность нажать на партнеров. Соединенные Штаты выдвинули в качестве центральною вопроса и потребовали от западноевропейских стран прекратить предоставление кредитов социалистическим странам и разорвать контакты на строительство трансконтинентального газопровода Уренгой — Ужгород и поставку для пего компрессорных станций. Однако и тут Вашингтон просчитался. Его домогательства встретили решительным отпором. Как писала газета «Нью-Йорк таймс», «партнеры Рейгана с холодным презрением отнеслись к его призыву о значительных ограничениях кредитов советскому блоку», а влиятельная газета «Крисчен сайенс монитор» так оценила результаты совещания: «Все, что удалось получить Рейгану, — это заявление с призывом придерживаться коммерческой осмотрительности при кредитовании Западом торговли с СССР». Хотя американские участники переговоров сделали, что называется, хорошую мину при плохой игре и говорили о победе, тем не менее неофициально признавали, что практически уровень торговли Восток-Запад при таких условиях может даже увеличиться. Это, впрочем, понимало и американское руководство, поскольку не прекратило попыток призвать союзников к порядку.