Абсолют. Время перемен

Недавно младшая дочь Пирса, Иола, попросила на пятилетие её сына Эрвина сделать флейту. У мальчика был чудесный слух, и она хотела, чтобы он развивался как музыкант. Плохие времена когда–то ж должны закончиться! И людям снова захочется слушать музыку, петь и танцевать. Дед в своём младшем внуке души не чаял, и принялся за изготовление флейты с особой тщательностью. Он отыскал в своей кладовой заготовку, которая осталась от альвов, когда те заказывали лиру, и принялся за работу. Во время резьбы Пирсу казалось, что зрение вернулось, пальцы перестали болеть, а спина предательски ныть, он ощущал в себе то состояние, которое было в молодую пору, когда была ещё жива жена, когда дети радовали своими первыми успехами, когда на праздниках тут и там слышалась музыка, играемая на его инструментах.

Последний рез по дереву. Последняя шлифовка. Последняя доводка. Мастер откинулся на спинку своего рабочего кресла и долго рассматривал готовую флейту, лежащую на столе. В мастерскую зашла Иола с Эрвином. Старик сказал, что заказ скоро будет готов, и когда примерно нужно было зайти.

— Ну что, внучек, сыграешь деду? — обратился Пирс к мальчику.

Тот с восторгом в глазах рассматривал флейту. Это поистине было что–то волшебное. Фигурки животных переплетались с искусно вырезанными растительными орнаментами. Мать легонько подтолкнула сына к столу. Тот несмело взял флейту и поднёс к своим глазам. Потом, как бы прося разрешения, посмотрел деду в глаза и, получив в ответ одобрительный кивок, поднёс флейту к губам. Мастерскую наполнила лёгкая музыка. Она сначала медленно овивала всё пространство, притягивала к себе и отталкивала, потом закружила в быстром ритме, как бы приглашая всех к танцу. Потом опять вернулась к плавному звучанию.

Когда Эрвин прекратил играть, казалось, даже пылинки замерли в воздухе. Гордая за сына мать посмотрела на Пирса. Но тот уже ничего не слышал. Он сидел, откинувшись в своём рабочем кресле, его глаза были закрыты, лицо застыло в умиротворении.

Глава 16

Утром ситуация с пребыванием послов вождя Ярга не изменилась. Молчаливые девушки наездников принесли обильный завтрак и воду для умывания. Плотно позавтракав (только гном был скромен в своем выборе — немного каши с овощами), каждый занялся делом по интересу. Геда и Марк попросили у охраны принести палки и начали тренировку, на которую сбежалось посмотреть изрядное количество детворы наездников. Лекс, следуя привычке, выработанной за последний год, просто пребывал в полудрёме. Есть возможность поспать — спи. Баэль принялся перебирать свои травы и корешки, которые он собирал во время пути к оленеводам. Линни какое–то время наблюдал за Баэлем. Потом принялся ходить по пятачку возле шатра, не нарушая незримых границ, которые выделили охранники для беспроблемного пребывания гостей.

Приняв какое–то решение, Линни сказал:

— Можете проводить меня к вашему кузнецу, ребята? Мы немного поизносились по пути к вам. Надо кое–чего подправить и поделать.

Переглянувшись между собой, один наездник мотнул головой и скорым шагом направился к другому концу стойбища. Место расположения кузнеца было слышно по звукам ударов молотков по наковальням и запахам горевших углей и разогретого металла. Кузню трудно было назвать таковой. Это была просто походное место, где обученные кузнецкому ремеслу оленеводы работали с металлом для починки изделий, мелкой работы с металлом и правкой оружия. Когда подошел Линни, работающие около трёх наковален, обнажённые по пояс жилистые наездники, все как один прекратили работу. Один из них, на удивление самый молодой, отложив свой молот, подошёл к пришедшим и спросил:

— Чем могу помочь, мастер гном?

— Могу ли я немного поработать у вас? Мне нужно кое–что сделать для моего… друга альва. Для работы мне бы получить от вас немного металла. Желательно самого прочного. За это я могу помочь вам с какой–нибудь сложной или тонкой работой.

— Мы в последнее время получаем много необычного металла от Стоящего–с–Богами Великого Магистра Мэнэлтора. В обмен на наших оленей к нам присылают новое оружие. Вот посмотри.

Молодой кузнец подвёл к куче, укрытой куском кожи, и показал Линни, что там. В куче лежали отдельно пики с длинными листообразными наконечниками, закреплёнными на длинные прочные древки, кривые короткие альвийские мечи и кинжалы. Всё оружие выглядело бы хищно, если бы не альвийское изящество, с которым оно было изготовлено. Узоры на металле и на древках завораживали и уносили мысли куда–то вдаль, не позволяя думать, что это оружие предназначено, чтобы отнимать чью–то жизнь. Гном взял один меч, провёл по клинку пальцем, щёлкнул ногтем по наконечнику пики и послушал звон, исходящий от него.

— Ясно, это хороший металл. Прочный и лёгкий. В условиях вашей походной кузни с ним трудно будет работать, если кто–то случайно его испортит или сломает. Я так понимаю, у вас с ним проблем нет?

— Да, ты прав. Практически не тупится и не ломается. Мы работаем в основном со старыми металлическими изделиями. Не всем хватает нового металла. Как говорят тёмные альвы, на изготовление пик и мечей из тантоса, так они называют этот металл, уходит много времени и силы. Поэтому и нам его совсем немного перепадает. Но он стоит того количества оленей, которое мы отдаём взамен.

— Мы называем этот металл мифрил. С ним работать интересно. Но он редко встречается. Нет ли у тебя какого–нибудь ненужного куска его, или обломка? Хотя и трудно его сломать, но всё же.

— Ничего сломанного из тантоса у меня нет. Есть, правда, несколько топоров и пик, сделанных из сплава тантоса и железа. Я их таскаю за собой, починить не могу, наши горны не дают нужного жара, а выбросить жалко. Если поможешь починить, возьмёшь, что тебе нужно для работы.

— Показывай давай, что там у тебя есть, — потёр ладонями Линни, в предчувствии работы, за которой он порядком истосковался.

Гном одел предложенный ему кожаный фартук, чуть подогнал под свой рост и принялся перебирать изломанные вещи. Потом принялся за работу. Сначала местные кузнецы смотрели, как Линни работает. Когда же он начал применять силу Огненной реки и изделия из сплава начали плавиться, кузнецы схватили свои молоты и принялись ковать выдаваемые гномом заготовки. Полторы клепсидры понадобилось этой смешанной команде, чтобы переработать имеющуюся кучку лома. Потные и грязные от работы кузнецы довольно улыбались и с восторгом смотрели на Линни. Он же, самодовольно улыбаясь сквозь свои усы, доводил последний нож до ведомого лишь ему стандарта.

— Мы гордимся тем, что участвовали с тобой в деле, и будем передавать своим ученикам эту историю. Но ты хотел что–то сделать, уважаемый мастер? Заготовок то не осталось. Может что–то перекуешь из имеющегося?

— Нет. Если не трудно, позовите моего спутника, альва Баэля. Он мне нужен, чтобы я правильно всё сделал. А я пока начну делать заготовку.

Линни взял небольшой серп, который он отложил, когда работал с основной частью заготовок. Молодой кузнец только удивленно приподнял брови, но ничего не сказал.

Когда привели удивлённого и немного возмущённого Баэля, гном уже доводил заготовку до завершённого состояния. Увидев подходящих, Линни сказал:

— Ты говорил, когда вы срезаете нужные вам травы, много жизненной силы растений уходит. Я вот хочу попробовать сделать тебе серп, который позволит сохранить эту энергию. Но я только создам этот сосуд, тебе нужно его завершить.

Удивлённый, но очень воодушевлённый услышанным, Баэль позволил одеть на себя фартук и рукавицы и схватил сунутый ему в руки маленький молоток, который служил для доводки готовых изделий.

— Что мне делать? Я же лекарь, а не кузнец.

— Металл—это часть нашего мира, часть круговорота всего сущего. Пробуй увидеть его, почувствовать. Если ничего не выйдет, будет просто удобный серп для резки твоих трав. Ну и для приготовления супа можно будет использовать.

Баэль начал постукивать молоточком в том месте, куда указывал гном, пытаясь сосредоточиться на работе, выискивая способ изготовить задуманное. Какое–то время ничего не происходило. Но потом фигуру гнома окутало синее сияние. Потом это сияние коснулось альва. В месте соприкосновения свет начал приобретать розовый оттенок, со временем становясь золотым, пока полностью не окутал обе фигуры работающих золотым сияющим светом. Баэль вдруг отчётливо увидел всю структуру металлов, из которых был изготовлен серп. Как эти металлы переплетаются, как внутри этих переплетений идут потоки энергии, пересылаемы гномом из Огненной реки. Он направил свою энергию жизни и начал её вплетать в структуру металла, как бы создавая небольшие резервуары внутри серпа. Когда сияние погасло перед молчащей толпой погонщиков, сбежавшихся посмотреть, что происходит около их походной кузни, предстали улыбающиеся гном и альв. В руках Линни был маленький обоюдоострый серп ярко серебряного цвета.