Свет Илай

— Он просто затормаживает их на время. Эдрин — маг-фаун. Это у него семейный дар. Он очень редкий, поэтому об этом никому ни слова, — прошептал едва слышно, одними губами, Яр, то есть, Старик, и прижал палец к губам.

И тут, у меня опять мурашки поползли по коже, вдруг, что-то запело внизу живота, и мне просто захотелось утонуть в этих голубых лукавых глазах, прижаться к этому сильному телу всей собой. Всей, всей, без остатка, и почувствовать его мужскую силу.

Ой-ё-ёй, Светка, и куда это тебя опять понесло? А на душе…

На душе скребли кошки. Ну почему, почему именно меня, а не какую-нибудь другую девчонку перенесло в этот мир? Почему именно меня? Жила бы сейчас дома, кушала бабушкины пирожки и отдыхала. А тут — вляпалась «по самое «не могу» в этого парня. Да, стоило признаться, хотя бы самой себе, Яр мне определенно нравился. Очень.

В этот мир меня вернул голос Яра.

— …пошли ужинать. И спать. Завтра вставать рано. Дорога длинная. А с тебя ещё и дрова для костра. Только от бивака далеко не уходи.

— Ладно, дрова — так дрова.

Не знаю, где я взяла силы, чтобы отвести от этого красавчика взгляд, но я их нашла. Потупила глазки, выдохнула и отправилась собирать хворост.

А ночь мне приснился сон…

Я сижу с маленькой принцессой на ковре, и она старательно строит из кубиков башню. Я вижу только ковер, раскиданные кубики и строительство башни, а башня все выше и выше, и вот принцесса встаёт на цыпочки, и тянется всем телом, чтобы поставить очередной кубик. Башня, как у всех детей — кривоватая, кубики стоят неровно, и, кажется, что она вот- вот упадет. Но башня стоит, принцесса пытается поставить очередной кубик, и все это застыло, словно картинка. Вдруг, я услышала звуки голосов, и замерла, боясь пошевелиться.

— Дилай! — раздался приятный мужской баритон. — Что тебя беспокоит? Ты в последнее время сама не своя.

Я еще не слышала этого голоса.

— Эрлих, — взволнованно ответил женский голос очаровательным контральто, — ты и сам все понимаешь. Все пошло совсем не так. Мы рассчитывали получить из девочки сильного мага, а получили ребенка, в котором едва тлеет искра магии. Ты прекрасно понимаешь, что это значит.

Эрлих? Неужели это тот самый таинственный Эрлих, о котором все столько говорили?

И как он её назвал? Дилай?! Но, ведь так зовут вдовствующую королеву. Значит, сейчас мы с принцессой в королевских покоях, и она еще совсем маленькая. А ещё это значит, что её мама пока жива.

— Да, дела обстоят хуже некуда. Велисы теряют силу. Мы не знаем, что твориться в двух наших провинциях. Еще с двумя — вот-вот потеряем связь. Но, Дилай, я уверен, тебя беспокоит что-то совсем другое. Что? — задал вопрос Эрлих.

— Меня волнует, где мы просчитались? Мы очень рассчитывали, что девочка будет сильным магом.

— Да, наши расчеты не оправдались, но еще не все потеряно. У твоей пра-пра-бабки магия проснулась лишь в 16 лет.

— Эрлих, это всё байки для прислуги. Магия у нее была с рождения, но почти на нуле. Всё, что Кайлай могла сделать, это разжечь свечу. А в 16 лет её возили к Серебряному омуту. Именно тогда и была создана эта байка. Но ты можешь этого и не знать …

— Я всегда думал, что Серебряный омут — это сказка.

— И этот человек — мой министр, моя опора, моя надежда, в конце концов, — Дилай тихо вздохнула, — моя тайная любовь.

— Дилай, если Серебряный омут не сказка, почему ты не отвезла туда свою дочь, не отвезешь туда Илай?

— Не все так просто. Пройти к омуту можно, только минуя Горный хребет Янтан. И с разрешения правящей там Янтаны. Тогда на счету стояло очень многое. Но плата оказалась гораздо выше полученной выгоды. Поэтому я не повезу к Серебряному омуту ни Илай, ни Анилай.

— В сказках говориться, что выбраться из омута нельзя. Что любой, кто попадает в воду источника, погибает. А в жизни?

— Никто этого не знает. Но Кайлай, несмотря на то, что была слабым магом, была умной женщиной. Она записала всё, до мельчайших подробностей. Каждый шаг, каждое слово и все, что видела. Даже свои ощущения — когда её вели к омуту, ей завязали глаза. И никто, кроме правящих королев, не знает о существовании этих записей. И ты первый, кто об этом узнал. Кстати, ее записи — вот они, лежат на столе.

— А, что говорили сопровождающие ее фрейлины и стража?

— А их там не было, их не пустили. Но, хватит вспоминать историю. Нам надо выработать план действий.

Голоса смолкли, и принцесса, сидящая на ковре, вздрогнув, повернула голову в сторону говоривших. И я вместе с ней. Вот, что предстало перед моим взглядом: камин, огромный стол, заваленный бумагами и свитками, мужчина и женщина, сидящие на диване. Мужчина приобнял женщину. И в ней я узнаю вдовствующую королеву. Да, это именно она заходила в спальню Илай в моем первом сне. Интересно, но, по рассказам Яра, сейчас должна править мать принцессы — Анилай, а по услышанному мной разговору, и по обилию бумаг, лежащих на столе, делами королевства ведает именно Дилай — бабушка принцессы, и мать правящей королевы.

Мужчина встал, подошел к камину, поправил поленья, и задумался, молча глядя на языки пламени.

— Я думаю, — наконец заговорил он, — что слабая принцесса нам сейчас на руку. Наш враг не будет воспринимать ее, как будущую угрозу его планам, и не будет торопиться. Это даст нам время нейтрализовать его действия. И, возможно, мы сможем понять, что происходит с Велисами.

— За тридцать лет не поняли, а сейчас поймём? — с сарказмом произнесла Дилай.

— К сожалению, далеко не тридцать, да. И искали мы, как выяснилось, совсем не там.

Эрлих замолчал, а я замерла, боясь пропустить хотьслово.

— Так что, слабая принцесса нам сейчас на руку, а вот правящая королева слабым магом быть не должна, — продолжил Эрлих. — Может нам усилить ее парой магов? Пусть сопровождают её, выполняют какие-то мелкие бытовые действия, создавая видимость применения магии королевой. Хотя, всё это чушь, чушь, чушь. Любой маг поймет, кто использует магию.

— Я не очень тебя поняла, про какую видимость ты говоришь?

— Дилай, когда ты подходишь к трону, то всегда меняешь положение подушки, а если валик для ног отодвинут далеко, пододвигаешь его магией так, чтобы тебе было удобно. И это, и много других мелочей, которые ты делаешь, даже не задумываясь. Но на эти мелкие бытовые действия очень обращает внимание твоё окружение. Маг делает их на автомате, а вот Анилай… её магических сил не хватает на эти действия

— Да, ты прав. — королева помолчала, а потом отдала распоряжение — Эрлих нужно подготовить поездку девочек по местам действующих Велисов. Пусть посетят круг Велисов, поднимутся на гору Дракона, погуляют по реликтовой роще.

— Ты думаешь, что это поможет поднять их магическую силу?

— Возможно. Иногда это удавалось.

Принцесса, наконец-то, поставила на вершину башни последний кубик. Башня слегка качнулась, но устояла. Я поняла, что Илай удерживала ее магией. Но тут Эрлих, легким, почти незаметным движением руки, послал к нам дуновение ветерка, совсем легкое, но его оказалось достаточно, чтобы башенка качнулась и рассыпалась.

Илай прижала ладошки к глазам и заплакала. И только я видела ее довольное личико. Значит, Эрлих не понял, что она удерживала башню магически.

А разговор продолжался.

— Я вызывала всех. Мага огня, воды и даже воздуха, для проверки силы девочки.

— Воздуха? — Эрлих был удивлен.

— Да! Я не исключила даже эту возможность. Но все в один голос твердят — их магии в девочке нет.

— А земля?

— Эрлих! Не сходи с ума. Откуда?

Эрлих подошел к Илай, вытер глаза платком.

— Ну что ты, красавица, расстроилась? Сейчас мы с тобой сделаем новую башню.

— А потом ты ее опять сломаешь? — Илай была еще слишком мала, и потому проговорилась, что она поняла, кто сломал башню. Но Эрлих не обратил внимания на слова совсем маленькой девочки. Мало ли, что она говорит.

А вот мне тогда многое стало понятно. Илай специально не показывает свою силу. Как сказал Эрлих — «Слабая принцесса нам сейчас на руку»?