Всегда с тобой

— Я думал, что это может быть Софи. — Он садится. Его голос низкий, хриплый со сна. — Полагаю, она написала сообщение с одноразового телефона, поскольку я больше ничего от нее не слышал.

— Почему ты мне об этом не сказал? — Я шиплю. — Это своего рода важная вещь, которой нужно поделиться, когда я помогаю тебе выяснить, где она.

Он пожимает плечами, прищурив глаза.

— Копы сказали, что кто-то издевался надо мной. Они получили много ложных сообщений и наводок.

Все эти посты на Reddit. Все те люди, которые утверждали, что видели Софи живой и здоровой, живущей своей жизнью. Скольким подсказкам полиция воспользовалась, прежде чем поняла, что люди звонили либо потому, что увидели девушку, которая чем-то напоминает Софи, если прищуриться, либо потому, что хотели привлечь к себе внимание? Хотели ввязаться в дело, которое не имело к ним никакого отношения, чтобы поиграть в героев.

Майлз перелезает через меня, спрыгивает с кровати и забирает свой телефон обратно.

— Вот вопрос получше: какого хрена ты рылась в моем телефоне?

— Я просто… — я пытаюсь подобрать нужные слова, но ни одного из них не будет достаточно. — Я хотела убедиться, что ты мне не лжешь.

— Лгу о чем? — выплевывает он.

— О других девушках. — Мой голос дрожит, потому что я знаю. Я знаю, что все разрушаю, ведь он — лучшее, что когда-либо случалось со мной.

— Ты серьезно, Мэдлин? — он кричит. Я бросаю взгляд на дверь, надеясь, что мама спит достаточно крепко, чтобы не слышать. — Я совсем на него не похож. Прекрати сравнивать меня с этим мудаком.

— Как я могу тебе доверять? Я тебя едва знаю!

В мгновение ока его кулаки упираются в кровать, и он оказывается в нескольких дюймах от моего лица.

— Ты едва знаешь меня? Я был внутри тебя всего два часа назад.

Я пытаюсь подобрать слова, но ничего не приходит на ум.

— Я хочу тебя. Только тебя. — Он выпрямляется и качает головой. — Но, может быть, твоя мама была права. Может быть, тебе нужно больше времени, прежде чем мы сможем… стать чем-то большим.

Мое сердце падает. Я поднимаюсь на колени.

— Нет…

Он поднимает руку, останавливая меня.

— Когда ты будешь готова, у нас будет шанс. Но я не хочу портить нас неудачным выбором времени. Ты слишком важна для этого.

Мое зрение затуманивается. Я снова теряю первого парня, которого когда-либо любила.

— Майлз…

Но он уже направляется к двери. Поворачивая ручку, он не захлопывает ее за собой. Он закрывает дверь с последним, оглушительным щелчком.

Меня тошнит. Я хочу кричать. Рыдать. Я все испортила. Я все испортила еще до того, как все началось.

Потерять Джордана больно. Но потерять Майлза — это агония. Когда я наконец-то, наконец-то заполучила его. Когда мальчик моей мечты, наконец, стал моей реальностью.

Я бегу к его двери и стучу снова и снова, зову его. Но он не отвечает.

— Майлз! Майлз!

Он игнорирует меня, пока я не сдаюсь, побежденная и измученная, и не падаю обратно в постель.

Дрожащими руками я беру телефон и набираю номер, который может принадлежать, а может и нет, пропавшей сестре Майлза.

Это Софи?

Тишина.

Если это ты, мне нужно знать. Это Мэдлин Янг. Твой преследователь сейчас преследует меня. Пожалуйста.

Ответа нет.

Мама дома, готовит обед, пока офицер Джексон — Андре — устанавливает наши новые камеры слежения. Оказывается, Андре был маминым кавалером на днях. Теперь он, по сути, ее парень, ухватившийся за любой предлог, чтобы зайти и повидаться с ней, например, за перегоревшую лампочку или шаткую ножку стола, которую нужно починить.

Я не разговаривала с Майлзом с той ночи, и несколько дней у меня оставалась пустая боль в груди. Этим утром я наконец написала ему. Выстрел в темноту. Мне жаль.

Он не ответил. У него есть полное право хранить молчание.

Не могу поверить, что я думала, что он тоже предаст меня. Он не Джордан. Но расставание, измена — это слишком свежо. Все это сделало все размытым. Даже если мне неприятно не быть с Майлзом… Я знаю, что он прав. Мне нужно время, прежде чем я буду готова к большему.

Я также до сих пор не получила ответа с этого номера. Еще один тупик.

Надвигаются дождевые тучи. Капли падают на мои голые ноги, свисающие с перил крыльца, но мне все равно. Приятно что-то чувствовать.

Когда Андре протягивает ладонь, я протягиваю ему еще один шуруп.

В нескольких ярдах от нас кто-то окликает нас.

— Эй! Нужна помощь?

Джордан не ждет ответа. Он подбегает к тротуару в баскетбольных шортах и кроссовках, его белая майка пропитана потом.

Я подавляю стон. По крайней мере, через пару недель он отправится в Калифорнию, и мне не придется беспокоиться о встрече с ним до зимних каникул.

Впервые с тех пор, как мы расстались, мое сердце не болит при виде него. Я не тоскую по тем дням, когда мы все еще были вместе и все казалось идеальным. Все, чего я хочу сейчас, — это время и пространство вдали от него, чтобы я могла исцелиться и двигаться дальше.

Джордан резко останавливается посреди нашего двора, щурясь на что-то над моей головой.

А потом он бросается ко мне.

— Он там, наверху! — кричит он.

— О чем ты говоришь? — Я зову.

На крыльце он распахивает дверь. Андре переводит взгляд между нами, нахмурив брови.

— Майлз, — говорит Джордан. — Он в твоей комнате.

Черт. Конечно, Майлз в моей комнате. Возможно, он зашел, чтобы найти меня, поговорить, но я не могу им этого сказать. Я не могу позволить Джордану узнать, как быстро я пошла дальше, и я не могу позволить маме узнать, что она была права, я действительно трахалась с парнем по соседству под ее крышей. Последний парень в этом городе, с которым она хотела бы, чтобы я встречалась.

Но подождите. Майлза не может быть в моей комнате. Его машины нет на подъездной дорожке. Его даже нет дома.

Мы с Андре следуем за ним по пятам, когда Джордан пробегает через кухню и поднимается по лестнице.

Мама хмурится, ставит тарелку с сэндвичем с тунцом и идет за нами.

— Что происходит?

Джордан распахивает дверь в мою спальню.

Комната пуста. Все точно там, где я это оставила.

— Он был здесь, — настаивает Джордан. — Я видел его в окне.

Его веки и кожа под глазами припухли. На лице нет обычного румянца. Он измотан. От того, что слишком много тусовался, или трахал слишком много девушек, или беспокоился обо мне, я не знаю.

— Джордан, я думаю, тебе могло померещиться, — медленно говорю я ему. — Его машины даже нет на подъездной дорожке.

— Вот именно! Он хочет, чтобы ты думала, что его здесь нет, чтобы ты его не заподозрила. — Я открываю рот, чтобы возразить, но Джордан перебивает меня. — Это становится смешным, не так ли? Мы знаем, кто преследует Мэдди. Почему бы нам просто не пойти и не заглянуть в его комнату? Вероятно, там у него спрятаны все ее украденные вещи.

На лице Андре появляется настороженное выражение. Его офицерское лицо.

— Мы не можем просто так войти в чей-то дом без разрешения.

Джордан сжимает подбородок.

— Тогда как насчет чердака? Это общее пространство, верно? — он спрашивает маму.

— Технически…

— Отлично. Пошли.

— Джордан, подожди… — я тянусь к нему, но он уже бежит на чердак.

Он стал настолько одержим своей теорией о том, что Майлз — мой преследователь, что полностью убедил себя в том, что это правда, убедил себя, что мы что-то найдем, хотя я знаю, что это не так.

Когда он распахивает дверь на чердак, меня мгновенно поражает воспоминание о том, что мы с Майлзом делали на той лестнице. Воспоминание о его стонах наполняет мои уши, призрак его рта и рук по всему телу, и я пытаюсь подавить боль между ног.

Ступеньки скрипят у нас под ногами, и когда мы достигаем лестничной площадки, я задыхаюсь от запаха пыли и нафталина. Наверное, прошли месяцы с тех пор, как кто-то поднимался сюда. Может быть, годы.