Страница 44 из 78
Причем надо заметить, странности начали проявляться еще в шестьдесят шестом. Именно тогда неожиданно для всех «сверху» поставили задачу срочно скопировать устаревший ибээмовский НЖМД на семь мегабайт. О, сколько было противников его массового производства, ведь даже для БЭСМ-6 возможностей этой здоровенной, но относительно дешевой тумбы откровенно недоставало, магнитные барабаны работали намного быстрее! Однако кто-то очень влиятельный, и Виктор Михайлович уже не сомневался, что теперь знает его имя, все же продавил проект. А ведь до появления «Орионов» оставалось чуть ли не три года! Теперь же подключенный в сеть пакет «блинов» полностью преображал работу всего коллектива.
Кроме того, годом позже, в шестьдесят седьмом, появилась «Спираль», казалось, уж на что глупость, но в НИИ она стояла на каждом столе, и ею активно пользовались, в отличие от так и не прижившихся магнитных карт. Да и вообще, новейший текстовый процессор IBM Magnetic Tape Selectric Composer выглядел по сравнению с рабочим местом «интеловской» секретарши как «железный Феликс» против новейшего Hewlett-Packard 9100A.
Просто поразительно, все части изобретения и технические решения так или иначе подходили друг другу, хоть подчас и непривычно, но стыковались именно на уровне абсолютно новой, доселе неизвестной парадигмы, которая позволяла собирать смешные части в мощный и гибкий инструмент для…
– А вот и наша бомбочка! – Петр, распахивая очередную дверь, прервал размышления Виктора Михайловича на самом интересном месте.
– Так мы уже сюда заходили, – удивился академик, – ты как раз про новый комплект «Орион-12М» рассказывал.
– Проходите поближе, вот сюда, – Воронов, не слушая возражений, потеснил в сторону молодого сотрудника с едва пробивающимся пушком первых усов, открывая доступ к ЭВМ. И, сделав приглашающий жест ладонью в сторону монитора, добавил: – Job Control Language[157] дивен при тихой погоде, не правда ли? Редкий программист способен дочитать мануал до середины. Единицы способны написать заклинание, помещающее странслированную программу в файл, то есть набор данных!
Виктор Михайлович грузно осел в скрипнувшее кресло. Между тем Петр продолжал в прежнем шутливом стиле:
– ВЦ в нашем НИИ маленькое, вот и пришлось IBM по ящикам стола распихивать да диалоговый режим приделывать вместо пакетного идиотизма. Так что не обессудьте, работает эмуляция раза в три медленнее «двадцатки»[158]. И с периферией, можно сказать, совсем никак, по крайней мере, пока сетевой диск отмапить не выйдет. Зато по большинству программ вполне совместимо.
– Вот сволочь стар… Да не ты, – скривился академик в ответ на удивленное лицо успевшего обосноваться за монитором директора «Интела». – Шокин, он ведь знает и никому ничего не сказал!
– Почему?! – по-детски распахнул глаза Петр. – Вроде ни разу не секрет, только от широкой публикации отказались, чтобы «голубых» лишний раз не нервировать, а то будут проклятые капиталисты закупкам старших моделей палки в колеса ставить.
– Да как тебе растолковать… – Глушков явно пожалел о сказанном. – В общем, извини, сложно такое объяснять.
– В любом случае эмулятор к Новому году в серию пойдет, – равнодушно пожал плечами Воронов, не отрываясь от клавиатуры. – Сейчас найду тестовую прогу на диске…
«Правду слухи говорят, – констатировал про себя Виктор Михайлович. – Плевать ему на министра с высокой колокольни. Тут как бы самому Шокину плюха из ЦК не прилетела. И вообще любому, кто поперек пойдет. Это ж что выходит, большие начальники спорят, что-то решают с ЕС ЭВМ, документы и спецификации пишут. Целые институты по теме как негры на плантации вкалывают. А тут пионеры в кружке вечерком собрались да и слепили из мокрого песка и алюминиевых уголочков от детского конструктора решение как минимум половины проблем. А что будет, когда Старос доделает следующий вариант микропроцессора серии «Орион»? На два мегагерца и с поддержкой сегментирования оперативной памяти? Интересно, а молокосос-директор этой шарашкиной конторы вообще понимает, что творит?»
– Петр, – лицо академика сложилось в доброжелательную маску, – а как ты сейчас оцениваешь перспективы Единой Серии?
– Не очень, – собеседник ответил мимоходом, не отрываясь от клавиш. – Куда этот Гибсон[159] запропастился?! – Директор НИИ наконец ткнул в непривычно крупную кнопку «ввод», обернулся и, поймав тяжелый взгляд ученого, продолжил: – Старшие модели заменить будет сложно, по крайней мере до достижения одномикронного техпроцесса, то есть в лучшем случае года до семьдесят пятого[160]. Ну а потом… – Петр с глуповатой ухмылкой широко развел руками: – Будем решать проблемы с чистым фифо[161].
– Что потом?! – Академик сорвался на крик. – Так что же вы тут творите-то, на самом-то деле?!
– Рашид, Коля, – вместо ответа директор махнул рукой сотрудникам, – будьте любезны, покурите десяток минуток.
Но ответить не успел. Едва закрылась дверь в комнату, Глушков окончательно перестал сдерживать ярость:
– Ты… Черт побери, ты на самом деле не понимаешь, что гробишь целые научные коллективы? Вместо качественного планирования, учета нюансов и совместного решения проблем с учетом новых технологий ты, можно сказать, развел в НИИ преступную самодеятельность! Да, пока тебе везет, или, куда более вероятно, ты по чьему-то капризу имеешь доступ к сверхсекретной информации. Но это не будет продолжаться бесконечно!!! Рано или поздно твой детсадовский горизонт мышления заведет в тупик, да вообще, можно сказать, завел! Люди делают двойную или даже тройную работу, а ты сидишь собакой на сене и в исключительном порядке получаешь интереснейшие результаты. Но тратишь их не на благо страны коммунизма, нет, ты загрузил вверенный коллектив какими-то нелепыми игрушками и никому не нужными обработчиками текстов! Всем показал голый кукиш! Это не ошибка, это наглое преступление перед лицом всей советской науки! Ты как Прометей, которому дали огонь, но вместо того, чтобы передать его людям, ты начал на нем жарить яичницу!
– Миллион, – подозрительно спокойно произнес Петр.
– Чего? Миллион рублей «Интел» заработал?! – Глушков не стал скрывать сарказма, демонстративно похлопав в ладоши. – Молодцы, браво, маэстро, брависсимо!
– По плану семидесятого года МЭП должен продать не менее миллиона процессоров, в том числе для игровых автоматов второго поколения и текстовых процессоров, – пояснил собеседник. – А всего это, с учетом памяти и прочих калькулятров, не менее трех миллиардов долларов валютной выручки.
– Ни фига себе, – величина суммы охладила запал Виктора Михайловича не хуже ведра колодезной воды. – Почему же все… – Он на секунду замешкался, но уже через мгновение растерянно продолжил: – Зачем работать по-детски, странно и абсолютно несерьезно?!
– Знаете, а ведь новый эмулятор – совсем не атомная бомба из вьетнамского сундучка. – Петр небрежно отмахнулся от монитора с бегущими строчками теста. – Основной наш удар скрывается здесь. – Он ловко перескочил на соседнее кресло и, быстро пробежавшись пальцами по клавиатуре, с явной гордостью мазнул ладонью по экрану: – Простейший авиасимулятор![162] Будут играть в институтах и школах – за уши не оттащишь, сутками напролет. А всего-то шестьсот байт машинных кодов и пятнадцать килобайт Багола. Вполне посильно написать даже школьникам, так что не сегодня, так завтра потянутся дети большие и малые играть в интерпретатор Багола, Аналитика, Бейсика или даже этого, который APL[163]…