Страница 33 из 60
— Я бы на твоём месте сказал всё сразу. Очень не хочется вливать в тебя это пойло силой… Вы же в своём «Велесовом братстве» наверняка слышали про отвар, который заставляет правду говорить?
Соня разом посерела вся, сжалась, пугливо глянув в сторону стакана. По всей видимости, тот напиток, который Звана на скорую руку приготовила из скисшего молока, берёзовых листьев и ещё какой-то дряни предназначался именно для этих целей. А Веселина-то голову ломала — на кой чёрт ей такую гадость намешивать.
— Я бы хотел решить всё по-хорошему, — нарочито безобидно улыбнулся Ян и отставил стакан в сторону. — Поэтому не заставляй меня издеваться над тобой.
— Ты точно княжеский волхв, а не палач? — обречённо хмыкнула Соня и подняла на него утомлённый взгляд. — Полукровка нужна нам для ритуала… Братец Лютобор вместе со старейшинами хочет воскресить Радовида.
Они поражённо замолкли, и девица широко улыбнулась, явно довольная тем, что смогла удивить их. Она тихо засмеялась, скаля белые зубы, и едко спросила:
— Что, не ожидали? Никогда не слышали про то, что души умерших людей можно возвращать в Явь?
— Бред не неси, — ощерился Вацлав и окинул её недоверчивым взглядом. — Зачем вам воскрешать Радовида? Хотите вторую Кровавую смуту устроить?!
Соня склонила голову к плечу, и уголки её губ медленно опустились вниз. Ледяная решимость пришла на смену показному безумию и застыла на девичьем лице прозрачной корочкой. Маска полоумной была нужна ей лишь для прикрытия. Но в чёрных глазах светилось понимание. Она прекрасно осознавала мотивы своих поступков.
— Ну да, хотим, а что? — отозвалась Соня и прищурилась. — Когда прольётся кровь Ведающей, а Воин разорвёт путы прошлого — Радовид пробудится в своём самом неистовом облике и обратит мир в хаос. А после, на обломках былого, он создаст новое государство — лучше прежнего. И волхвы больше не будут невольниками на привязи у князей и господ.
— Хорошая сказка, — язвительно заметила Звана.
— Для тебя сказка, голубка. А для нас — надежда. Это предсказание оставил нам давно почивший жрец Велеса, последний из тех, кто ещё мог заглянуть в будущее и рассказать об этом, — она скользнула лукавым взглядом в сторону притихшей Веселины. — До её появления на свет. Эта девчонка — ключ ко всему.
Лина сглотнула вязкую слюну, но упорно не отводила глаз, рассматривая чёрную бездну, разраставшуюся во взоре последовательницы «Велесова братства». Её только что назвали ключом к разрушению мира, но она ощутила лишь острый страх за жизнь своей семьи. Что с ними произойдёт, если змееголовые добьются своего и воскресят Радовида? Что будет с Яном, Званой и Вацлавом? Найдётся ли для них место в этом новом государстве, о котором говорила Соня?
Ян, поймав её опустевший взгляд, загородил лицо пленницы своей спиной. В голосе его зазвучала насмешка:
— Любопытные истории ты здесь рассказываешь. Только вот для ритуала воскрешения необходимы предметы, принадлежавшие покойнику и сохранившие в себе его последнее желание, — он наклонился к ней и едко улыбнулся. — Как продвигаются поиски?
— Лучше, чем ты думаешь, — хихикнула Соня. — Более того, для ритуала нужны три предмета. Проклятый меч Яромира уже в наших руках. Осталась лишь лунная подвеска Миры и костяной нож самого Радовида. И жизнь той девчонки, которую ты так старательно пытаешься защитить. А уж где найти Воина, о котором сказано в пророчестве, мы придумаем, будь спокоен.
Веселина вздрогнула, когда услышала знакомое женское имя. «Мира». Девушка из её видений, девушка, в теле которой она оказывалась каждый раз, когда закрывала глаза. И загадочный юноша, стоящий посреди обломков разрушенного города. Это не могло быть совпадением…
— Кто такая Мира? — спросила Лина, подскочив на ноги. — И как она связана с… Радовидом?
— Ты что, даже этого не знаешь, — недовольно цыкнула языком Соня, мазнув презрительным взглядом по её лицу. — Мира была возлюбленной Радовида и жрицей богини Макошь, которую публично казнил Яромир. Старшие рассказывали, что именно её Радовид так отчаянно пытался воскресить. Но, увы, не смог — и это привело к бедствию. Всё, что осталось от Миры, — это лунная подвеска, оберег, который должен был сохранить часть её колдовских сил.
По напряжённому взгляду Яна Веселина поняла — это та самая женская цепочка, которую ему на хранение отдал жрец Рода. Все разрозненные кусочки головоломки понемногу начинали складываться в цельную картину. Мира и Радовид любили друг друга, но жестокость правителя Вереса разлучила их. И тогда юноша, позабыв себя от тоски и боли, канул в безумие. До чего жестока бывает любовь…
Когда последние огни в избе погасли, неугомонной Соне завязали рот, чтобы не шумела. Лина достала из погреба бутыль, от которой красноречиво пахло спиртным, и скользнула в приоткрытую дверь, которая вела в соседнюю комнату. Именно там виднелась сгорбленная спина Яна. Он тихо чертыхался, пока пытался отодрать ткань повязки от открывшейся раны на предплечье. Как и ожидалось, обработать её стоило сразу, как только они остановились в деревне. Веселина стукнула его по пальцам и строго сказала:
— Руки убери, предупреждала же — нужно сразу обрабатывать. Приятно теперь?
— Куда же я без моего личного ворчливого лекаря, — засмеялся Ян, когда она щедро плеснул на прилипшую ткань холодной водой.
Возможно, он хотел сказать ещё что-то язвительное, но она не дала ему ни малейшего шанса — и резко дёрнула повязку. Волхв зажмурился и зашипел, словно потревоженная змея.
— Хорошо, я понял, что ты злишься на меня, Веселина. Но нельзя ли чуточку полегче…
— Совсем недавно ты ругал меня и был твёрдо уверен в собственной правде, — она мрачно улыбнулась. — А теперь что? Совесть заела?
Ян скользнул по её лицу пристальным взглядом, и Лину от этого внимания почему-то бросило в жар. Стоять вот так вот, в кромешной темноте, совсем близко к мужчине — было для неё чем-то новым. И, наверное, в обычной ситуации она бы уже спешно сбежала, не желая испытывать судьбу на прочность. Но Ян — это Ян. Они спали бок о бок на капище богини Макошь в первую ночь своего знакомства, а на следующий день она обрабатывала его рану, ровно также, как делала это сейчас. Рядом с ним и за ним всегда было спокойно. Сегодня она убедилась в этом в очередной раз — потому что он снова спас ей жизнь.
Пожалуй, стоило начинать вести учёт.
— Я с совестью давно не в ладах, — отозвался Ян и скользнул прохладными пальцами вдоль её шеи. — Ты ещё носишь его?
Веселина посмотрела на громовой медальон, который выскользнул из-за ворота платья. Он слабо сверкнул в свете луны, который струился из окна. Она смущённо отвела взгляд и сказала:
— Конечно, ношу. Ты же мне сам его подарил.
— Спасибо, — задумчиво произнёс волхв. — Что бережёшь эту безделушку. Хоть и мелочь, но мне пришлось попотеть, чтобы заполучить его.
Веселина, аккуратно прикоснувшись к краям раны, глянула на него с интересом.
— В каком смысле? Что для это нужно было сделать?
— Пройти Сорочий лес, — хмыкнул Ян, зашипев от боли, когда она щедро плеснула на рану алкоголем. — Ты где… Веселина, где ты взяла его?
— Где взяла — там уже нету. Руки даже не тяни, всё пойдёт на лечение, — деловито отозвалась Лина и невозмутимо шлёпнула по наглой ладони, которая уже тянулась к полупустой бутыли. — Расскажи про Сорочий лес подробнее. Где это?
Ян обиженно поморщился, явно расстроенный, что не смог получить желаемое. Он тоскливо наблюдал за тем, как алкоголь растекался по деревянному полу, распространяя по комнате едкий запах. Но спорить не решился — лишь вздохнул устало.
— Недалеко от Пряценска. Все воспитанники храма Перуна рано или поздно проходят через Сорочий лес, чтобы стать полноправными воинами взвода.
— И что такого страшного ждало вас в том месте? — поинтересовалась Лина, стараясь поддерживать таким образом видимость беседы. Её радовало, что Ян говорил и почти не реагировал на боль от раны.
— Нечисть, — хрипло засмеялся он. — Много нечисти. В Сорочий лес специально подселяют самых разных тварей, чтобы усложнить нам жизнь. Их запечатывают там — чтобы не выбрались до того, как мы зайдём. Тот медальон, который ты сейчас носишь на шее, я лично вытащил из тела огняника.