Из рода волхвов

— Командир, деревья…

— Чувствую, — серьёзно отозвался Ян в ответ на обеспокоенный взгляд Вацлава. — Седлайте коней, уходим отсюда немедленно.

Веселина сперва не поняла, о чём они говорили, но спрашивать не рискнула, потому что об опасности волхвы Громового взвода явно знали больше, чем она. Ян подхватил её легко, словно пёрышко, и молча помог усесться в седло, несмотря на её слабые возмущения. Складывалось ощущение, что Лину воспринимали как ребёнка — глупого и неразумного. Но вскоре она и сама почувствовала, как лес пришёл в движение. Ветви раскидистых берёзок закачались, зашевелились, словно живые, серёжки на них с тихим шелестом посыпались на землю. Даже озёрная гладь пошла рябью — и на поверхности показалось зелёное лицо вчерашнего водяного. Он поглядывал на них внимательными жёлтыми глазами, а вокруг сгущалось что-то тёмное, потустороннее. Словно дверца в иной мир приоткрылась.

Вчера водная нечисть не навредила им, не тронула их ночью, но сегодня в нём чувствовалось что-то опасное и жестокое.

— Местные духи не любят людей, — пояснил Ян, заметив её непонимание. Он ловко взобрался на лошадь и ухмыльнулся, когда где-то позади послышались крики и шум. — Княжеским дружинникам здесь не рады вдвойне.

Только после этих слов Веселина, наконец, обратила внимание на то, что лесную чащу разрывало от топота нескольких десятков ног. Они надвигались в их сторону, словно ураган, сносящий всё на своём пути. Разумеется, властителю этого леса столь неуважительное отношение к свой земле не пришлось по вкусу. Лешие по своему духу были гораздо ближе к волхвам, чем к людям, которые с веками забыли о том, как важно чтить законы природы. А потому помогать княжеским воинам не собирались. Да и водяной, судя по всему, разделял чувства своего соседа.

Они двинулись вперёд — и ветви покорно расступились перед ними по приказу лесного хозяина. Веселина оглянулась и едва не свалилась с лошади от страха и неожиданности, когда увидела высокую фигуру, обросшую мхом и травой. Леший не был похож ни на одно живое существо — он будто бы воплощал собой все деревья, которые росли в Смородиновой пуще, был их сердцем и душой. Кожа, поросшая корой, и листья вместо одеяний. На словах ничего пугающего, но на деле — им стоило благодарить его за милостивое дозволение уйти отсюда живыми. Лесной хозяин провожал их молчанием и не шевелился до тех пор, пока разросшиеся ветви не скрыли его за собой. Впереди уже виднелся выход из леса.

— А эта девчонка что, с нами в Яруну, что ли? — напряжённо поинтересовался Вацлав, глянув в её сторону с недоумением. — Она же не волхва! Долго в пути не проживёт…

— Вацлав, ты дурак, — буркнула Звана и добавила, мазнув по ней взглядом: — Лина — не человек. Давно пора это понять…

Ян не сдержался и хмыкнул, краем глаза увидев вытянувшееся лицо юноши.

— Чего? Так ты что, ты тоже?..

Веселина ухмыльнулась, потому что в груди клокотал смех, так и рвущийся наружу. Она выпрямилась в седле и, лукаво сощурившись, отозвалась:

— А разве я говорила когда-то, что являюсь человеком?

Ответить Вацлав не успел, потому что как только они ступили на свет, оставляя Смородиновую пущу позади, более десятка стрел устремились к ним со всех сторон. Лина не успела закричать — лишь множество заострённых наконечников мелькнуло перед её глазами. Но порыв мощного ветра снёс их одним махом, разломав деревянные древки на ошмётки. Ян, бросив на неё встревоженный взгляд, закричал:

— Галопом! Быстрее!

Веселина, едва живая от страха, ударила свою лошадку пятками, и она бросилась вслед за остальными, едва не сбрасывая с себя растерянную наездницу. Оказывается, княжеские дружинники разделились: одни направились в пущу, а другие — обступили её со всех сторон, предположив, что они могут выйти этим путём. Лина старалась больше не оглядываться, потому что отчётливо слышала за спиной топот множества копыт — их стремительно нагоняли. Впереди виднелся хутор, а по обе стороны — бесконечное поле. Они на полной скорости проносились мимо крестьян, которые ранним утром уже работали в земле, и заставляли их в ужасе отпрыгивать в стороны. Но едва ли Веселина беспокоилась о них больше, чем о себе. Потому что звук натягивающейся тетивы она слышала замечательно.

— Лина, голову пригни! — крикнула Звана.

Она тут же согнулась в седле, с внутренним содроганием ощутив, как стрела просвистела в дюйме от её макушки. От волнения сердце застряло где-то в горле и стучало так отчаянно, что, казалось, ещё чуть-чуть — и оно вылетит через рот. Но хуже стало, когда Лина поняла — княжеские воины стремительно их окружали. Они настигали, опоясывали кольцом, подбираясь ближе к переду группы, к Яну, который вёл их. Именно командир Громового взвода был их главной целью. И он понял это.

Резко развернув лошадь, Ян кинулся в противоположную сторону под испуганный окрик Веселины. Он, вытащив меч из ножен, на ходу выбил из седла одного из лучников, отчего несчастный дружинник, зацепившись сапогом за стремя, проехался по взрыхлённой земле вслед за своей лошадью. Воины княгини, растерявшись, нарушили строй — и это позволило им вырваться вперёд.

Лина в ужасе смотрела на то, как Ян спрыгнул с коня, а плотное кольцо дружинников окружило его, скрыло от её взора. Странные чувства клубились в тот миг в её груди. Хотелось броситься обратно и, одновременно с этим, никогда больше не оглядываться назад. От страха за свою жизнь глаза застилало кровавой пеленой, но от страха за его жизнь — нутро сотрясалось от ярости. Как и тогда, год назад, когда она в порыве гнева чуть не сожгла всю Берёзовку. И сейчас хотелось сделать то же самое… Но на этот раз довести дело до конца.

— Лина, смотри вперёд.

— Что значит «смотри вперёд»?! — раздражённо вскрикнула Веселина и обожгла взглядом удивительно спокойные глаза Званы. — Вам что, совсем на него наплевать?!

— Да не ори ты, юродивая! — рявкнул Вацлав, лицо которого вдруг ожесточилось. — Думаешь, Яна просто так назначили самым молодым командиром Громового взвода? Хах! Поверь мне, он сражался в битва пострашнее, чем шайка княжеских дворняжек! Поэтому скачи уже и не рыпайся!

Звана кивнула, подтверждая слова юноши, и указала ей вперёд. Веселина не знала — было ли это безоговорочное доверие или же непросветная глупость, но решила не спорить. Хотя от волнения всё внутри клокотало и кипело, словно колдовское варево. Она не сдержалась, обернулась в очередной раз, в глубине души надеясь увидеть Яна, живого и невредимого. Но позади виднелись лишь алые княжеские накидки, а ещё пара всадников, которые упорно преследовали их.

Но вдруг земля в том месте, где столпились воины, вздрогнула, словно кто-то тяжёлый пнул её изнутри. Толчок почувствовали даже они, несмотря на то, что успели преодолеть уже приличное расстояние. На лицах юных волхвов расползлись довольные ухмылки, а Лина лишь непонимающе вгляделась вдаль, судорожно сжимая в потных пальцах поводья.

Почва под копытами коней закачалась, забурлила, подобно болотной жиже, и взмыла вверх, поднимая чёрную пыль. Дружинники с воплями послетали с перепуганных коней, которые торопливо поднимались на подкашивающиеся ноги и спешили ускакать подальше от волховского колдовства. Животные всегда острее чувствовали угрозу. Люди же подобной прытью похвастаться не могли: они утопали в плодородной земле, барахтались в ней и голосили. Но пашня не пускала их — лишь затягивала сильнее в своё чрево с каждым их движением. Лишь Ян, неподвижным изваянием стоящий среди пыли, оставался в безопасности. И даже с такого расстояния Лина могла ощутить едкую улыбку, которая расцвела на его лице в тот миг, когда он понял — очередная победа осталась за ним.

Он невозмутимо стряхнул со своей рубахи налипшую пыль и, поймав своего коня за узду, вскочил в седло. Они не замедлились ни на мгновение, чтобы не терять приобретённого преимущества, но с сердца отлегло, должно быть, у каждого из них. Ян нагнал их, когда они ступили на большак. Смородиновая пуща и княжеские воины теперь были очень далеко. Да и едва ли они теперь их быстро нагонят…