Страница 4 из 104
— Да. Может быть.
— Я хочу поддержать тебя, — сказала Джейми, когда я запихнула еще одну коробку на заднее сиденье. — И хочу убедиться, что ты не погружаешься с головой в депрессивную, разрушительную ситуацию.
— У меня умеренная степень депрессии, — сказала я изнутри внедорожника. Через два дня после разговора с Фрэнком я собрала свои вещи, все самое необходимое, взяла отпуск в школе и впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему живой. — Соответствующий размер. Учитывая все обстоятельства.
— А как насчет разрушительного? Взять годичный отпуск в школе и оставить меня с одному богу известно с кем преподавать, должно быть, немного разрушительно.
Я высунулась из внедорожника, чтобы поймать ее взгляд.
— Я сожалею об этом, — сказал я. — Не хотела подставлять тебя в процессе. Я просто… — Я на мгновение уставилась на улицу.
— Тебе просто нужно отдохнуть от всего этого, — сказала она. — Я понимаю это. Но что мы вообще знаем об этом Френдшипе1? Само название подозрительно, и то, что это маленький городок, не делает его хорошим местом для жизни.
— Это сонный городок на берегу залива Наррагансетт. Бухта проходит прямо посередине, — сказала я, используя свои руки, чтобы проиллюстрировать две стороны. — Одна сторона бухты — старые семейные фермы, а другая — в большей степени лесистый пригород с домами и школами, построенными в прошлом веке. Ничего особенного.
— Ответь мне на это, — сказала она, уперев руки в бедра. — Там будут медведи?
— Что? Нет. По крайней мере, я так не думаю. Нет, никаких медведей. Я никогда не слышала о медведях, когда жила там в старших классах. — Я уставилась на тротуар. Дерьмо. Теперь я переживала о медведях.
— И что ты собираешься делать на ферме? — продолжила Джейми. — Я знаю тебя шесть лет, и ни разу за это время у меня не создалось впечатления, что ты что-то знаешь о тюльпанах или о том, как их выращивать.
Я рассмеялся.
— Понятия не имею, что собираюсь делать с тюльпанами, или с землей, или с чем-то еще. Но я могу быть учителем на замену в местном школьном округе и… я не знаю. — Плюсом жизни с моим бывшим в кондоминиуме, которым он владел последние два года, было то, что у меня скопилась приличная сумма сбережений. Я могла бы быть немного безрассудной прямо сейчас. Обручальное кольцо, спрятанное в кошельке для монет, обещало, что при необходимости я смогу быть немного более безрассудной. — Я разберусь с этим по ходу дела.
Единственным планом было то, что у меня не было плана, и это не останавливало меня. Это было бессмысленно, но так было и со всей остальной моей жизнью прямо сейчас. С таким же успехом можно было бы перестать пытаться бороться с этим.
Подруга вручила мне последнюю коробку, наполненную простынями, чугунной жаровней, тремя коробками сырных крекеров и спутанный клубок кабелей зарядного устройства.
— Я ожидаю регулярного общения с тобой. И я не говорю о нескольких сообщениях то тут, то там. Ты будешь звонить мне по видеосвязи, понятно? Не заставляй меня представляться полицейскому управлению Френдшип и отправлять их на проверку.
— Я позвоню, — сказала я. — За последние годы мы не разговаривали лишь несколько дней. Думаешь, я собираюсь начать прямо сейчас?
Джейми замахала руками в сторону моего внедорожника.
— Ты начинаешь много того, чего обычно не делаешь. Я просто хочу пояснить основные правила. И не ешь целую коробку крекеров в дороге. У тебя заболит живот, и тогда ты будешь в ужасном настроении.
— Ладно, мам, — поддразнила я.
— Ты шутишь, но я совершенно серьезна, — ответила она. — Я знаю, какой ты становишься, когда переедаешь крекеров.
— Я позвоню тебе, когда доберусь туда, — сказала я, делая шаг вперед, чтобы заключить ее в объятия. — Спасибо тебе за то, что заботишься обо мне.
— Не за что, — сказала она мне в плечо. — Я всего в одном звонке. Скажи только слово, и я буду там.
— У тебя нет машины, Джейс. И ты не водишь машину, — сказала я.
— Я бы заставила Одри сесть за руль, — сказала она. — Еще лучше, Грейс. Ее не волнуют ограничения скорости. Ты будешь меньше чем в двух часах езды на юг, и я буду там в любое время, когда тебе понадоблюсь. Или любая из нас. Или все мы вместе.
Я кивнула.
— Я знаю.
— Как только устроишься, мы приедем на выходные, — сказала она. — Если к тому времени тебе не наскучит до смерти жить в деревне и ты не захочешь вернуться на мой диван.
Я хотела сказать ей, что не вернусь на ее диван, но не была уверена, что это правда. Вдруг я доберусь туда, вспомню все, что ненавидела в Френдшипе, и сразу же поверну назад.
Но у меня был лишь один год на семейной ферме моей сводной бабушки, прежде чем я потеряю ее навсегда. Я хотела выжать из того времени как можно больше жизни, прежде чем мне придется лишиться этого неожиданного подарка от бабушки Лолли.
Я не возненавидела Френдшип по прибытии, но у меня возникла большая проблема с четырьмя грузовиками для перевозки коров, припаркованными на подъездной дорожке бабушки Лолли.
Серьезно. Грузовики, раскрашенные как коровы. Черные с белыми пятнами и густыми ресницами вокруг фар. Маленькие эмблемы с именами на дверях со стороны водителя гласили: «Лютик», «Кларабель», «Розиера» и «Джинджерлу». И они блокировали мне подъезд к дому. Я едва могла разглядеть старый викторианский особняк или его широкое, изящное крыльцо, которое огибало фасад дома. Две башни — поскольку здесь все было парным — тянулись в безоблачное небо над крышами грузовиков, что создавало атмосферу цирка, которая чертовски раздражал меня.
Дом фермы Томасов был причудлив до глубины души: резной фасад выкрашен в зеленые тона с отделкой в ярких розовых и фиолетовых тонах. В палисаднике полевые цветы, высаженные в форме сердца, раскачивающиеся на ветру. Я знала, что найду прекрасный сад за желтым сараем. Если мне не изменяет память, там была каменная дорожка, обсаженная кустами розмарина и аниса, которая вела прямо к сараю. По другую сторону пары огромных буковых деревьев с толстыми, низко свисающими ветвями, предназначенных для сидения и чтения в летний день, рос розовый куст, который полностью поглотил старый каркас качели из кованого железа, образовав буквальную клумбу из роз. А дальше были акры тюльпанов, посаженных на извилистых дорожках. Все здесь было намеренно дурацким.
Грузовики для перевозки коров не были частью причудливого и дурацкого.
Я опустила окно, чтобы получше рассмотреть ближайший грузовик.
— Какого хрена? — пробормотала я.
По бокам было нацарапано: «Ферма «Маленькие Звезды», на сине-сером фоне шрифтом в винтажном стиле с квартетом нарисованных от руки звездочек над словами.
Я не помнила ферму с таким названием в этом районе, но даже если бы помнила, почему их грузовики припаркованы здесь? Мое первое и единственное объяснение не было доброжелательным. Я предположила, что эта ферма использовала землю Лолли в качестве автосвалки. Я схватила свой телефон и поискала ферму «Маленькие Звезды». У них должен был быть номер телефона, и я бы потребовала, чтобы они перегнали свои коровники на другие пастбища.
Мой большой палец завис над номером телефона, когда я навела курсор на адрес. Олд-Уиндмилл-Хилл-роуд. Эта ферма чуть дальше по улице.
— Так даже лучше, — сказала я себе, выезжая задним ходом по гравийной дорожке на дорогу. — Мы лично разберемся с этими коровами.
Я не помнила каждую ферму и семью в округе, но помнила соседей Лолли, и они не были молочными фермерами. У тех людей были фруктовые сады. Яблоки, ягоды и тому подобное. Пока жила здесь, я помогала Лолли по хозяйству, в основном работая за кассовым аппаратом в дальнем конце полей для сбора урожая в апреле и мае, но я недостаточно разбиралась в сельском хозяйстве, чтобы сказать, может ли фруктовый сад превратиться в молочную ферму. Я не могла толком представить, как это возможно, но кто знал?