Страница 22 из 60
Царевичи, перевалив через горные перевалы, достигли до Гури. Хосров-султан[225] выехал к ним навстречу. Они его задержали и от правили в Индию. Отсюда царевичи пошли в район Балха. Один из бывших с ними монгольских эмиров тайно уведомил хана, что этот народ имеет намерение покорить (Балхскую) область и захватить самого хана и что их помощь — ложная. (Надир-Мухаммед-) хан, получив эти сведения, отправил все необходимое для приема гостей в сад “Баг-и Мурад”, который находится за воротами Ходжи Султан-Ахмеда, а сам, под предлогом встречи (индийских царевичей), расположился в том саду. Ночью же, разрушив стены сада, он с отрядом самоотверженных людей и знаменитых войнолюбивых мужей вышел оттуда и направился на Шибирган и Андхуд. Войско чагатайское последовало за ханом. На полпути произошло ожесточенное сражение. В это время Касим-султан, внук хана, был (правителем) в Мейменэ; он поспешил на помощь своему великому деду и своим приходом оказал ему поддержку. Одержав победу над врагами, Надир-Мухаммед-хан направился по дороге на Ирак[226].
Когда шах Аббас[227], правитель Ирака, услышал о прибытии хана, то во внимание к тому, что Надир-Мухаммед-хан был связан родством со святейшим имамом Али Муса Риза, — да будет им доволен Аллах! — выехал к нему навстречу за два фарсанга. Он распорядился, что бы никто не смел его узнавать и, переменив свои одежды, следовал в числе простого народа подле хана. Один из кызылбашских эмиров, не вытерпев, сказал хану: “Ты еще не знаешь шаха. Какое сегодня счастье, что шах Ирана, как раб идет наравне с другими (около тебя)!” Хан, услышав эти слова, слез с лошади и оба (шах и хан) заключили друг друга в объятия и выказали разного рода (взаимные) любезности.
/ 49б / О СЕЙИДСКОМ ДОСТОИНСТВЕ ВЫСОКОСЛАВНОГО НАДИР-МУХАММЕД-ХАНА И О ПОДТВЕРЖДЕНИИ (РОДСТВА) ЕГО С ДОМОМ СВЯТЕЙШЕГО ИМАМА АЛИ МУСА РИЗЫ, — ДА БУДЕТ ИМ ДОВОЛЕН АЛЛАХ
В то время, когда счастливый государь-мученик, Абдул-му'мин-хан, отправившись (в поход) с целью вырвать (из обладания кызылбашей) области Хорасана, овладел путем военных действий Мешхедом и соизволил произвести (в нем) общее избиение населения, тогда убежище сейидского достоинства и благородства, потомок семейства пророка и пастырь дома (имама) Ризы, Мирза Абу Талиб, (среди ужасов всеобщей резни) схватил поводья коня Дин-Мухаммед-хана и сказал: “Молодой царевич, я имею дочь-девственницу и отдаю ее тебе. Охрани честь моего дома и сбереги жизнь моих детей!” Дин-Мухаммед-хан заехал в его дом и спас его от притеснения людей, грабежа и убийства, а ту честную девушку сейидовской семьи взял за себя по правилам святого закона. Ее звали Шахр-бану-бегим. От нее и родился Надир-Мухаммед-хан. По этой причине благородство сейидского происхождения утвердилось за детьми упомянутого (Дин-Мухаммед-)хана. Вследствие этого и был оказан шахом Аббасом высокославному хану такой почет, который никогда, во все времена (существования) персидских шахов, не был оказан ни одному из государей Турана. Прочие знаки внимания были аналогичны этому.
Шах Аббас хотел послать войско кызылбашей с Надир-Мухаммед-ханом против его врагов, (но) хан не согласился на это: он опасался тех результатов, что сопровождали поход Вели-Мухаммед-хана (с кызылбашами на Мавераннахр) — оскорбление мусульман (Заречья) и (печальный) конец этого хана. В течение двух с половиной лет он переносил пребывание на чужбине.
Когда чагатайские войска[228] убедились, что им ничего не грозит со стороны Надир-Мухаммед-хана, то (по овладении Балхом) захватили его казну и все имущество и (очень) удивились множеству денег и всяческих вещей и запасов: каким образом он собрал все эти суммы и запасы со столь небольшой области?[229] Овладев всеми районами и провинциями, (дети Шах-Джехана) поставили (в них своих) правителей, а Бахрам-султана из Куляба отправили в Индию. На покорение этим народом (Балхской области) один из тогдашних ученых составив такую хронограмму: “захватили вороны (заган) Балх и слово “коршун” (зэгэн) стало датой (сего события)[230]. С самого начала (водворения индийцев) узбекский народ, чрезвычайно страшась их власти и могущества, со всеми семьями переправился через реку (Аму-Дарью) и ушел в Мавераннахр.
/ 50б / ПРИБЫТИЕ СЕЙИДА АБДУЛАЗИЗ-ХАНА С ВОЙСКАМИ ТУРАНА ДЛЯ ВОЙНЫ С ЦАРЕВИЧАМИ ИНДОСТАНА
Когда владычество индийцев (над областями Балха) достигло двух лет, высокостепенный государь Абдулазиз-хан, собрав войска Турана, перешел через (Аму-)Дарью и под вращающимся куполом (вселенной) громко забил в барабан войны, заиграл на флейтах битвы и повел в бой против того коварного народа (своих) героев, злобных львов, сокрушающих вражеские ряды, и храбрецов, (по лютости) подобных Марсу.
В течение четырех месяцев каждый день происходили битвы, разведки, убийства и стычки. Со всех сторон (узбеки) гнали перед собой, как овец, подобных волкам (индийских) гуламов[231] и захватывали их, как добычу. Большинство из них продавали (на рынках) в Самарканде, Туркестане и Ташкенте. Чагатайские военачальники все были истреблены. В Балхе сделался такой голод и такая дороговизна, что стоимость одного ослиного вьюка пшеницы дошла до тысячи рупий. (К тому же) в ту зиму холода и стужа были таковы, что индийские гуламы, чтобы хоть немного согреться, сжигали тела в печах. Ни у кого не было силы высунуть голову за ворота. (При таком положении) та шайка вошла с докладом к Шах-Джехану о (своем) бедственном состоянии. Ответ получился такой: потребовать из Ирака Надир-Мухаммед-хана, передать ему власть, а (самим) вернуться (обратно). Индийцы послали к хану гонца. Хан вернулся и, остановившись в Андхуде, послал (оттуда) Касим-султана (в Балх), чтобы его предоставили ему. Индийцы, вручив область названному принцу, направились обратно в Индостан. Среди пути узбекские герои, нападая на них, рассеивали их, как соколы стаю ворон; отбивая их имущество, большинство убивали, меньшую часть захватывали в плен и влекли на продажу (в качестве рабов); так продолжалось до перевала Ходжа Зайд. Когда индийцы поднялись на вершину (этого) перевала, то (там их) застиг такой холод, что горы и снега казались как расщипанная шерсть.[232]
И весь тот народ, не находя (спасения от стужи), стал жечь, (чтобы согреться), палатки, древки копий, стрелы, луки, паланкины и (вообще) все то, что могло гореть. А так как божественная воля предопределила уничтожение этих людей, то холод еще больше увеличился и факел жизни их всех погас от урагана божественного гнева. Пишущий эту историю, проезжая в Индостан в качестве дипломатического чиновника, собственными глазами видел всюду груды костей (погибших индийцев).
Короче говоря, Надир-Мухаммед-хан после ухода чагатайских войск прибыл в Балхскую область. Абдулазиз-хан направился в Мавераннахр. Вызвав к себе Касим-султана, он взял его с собой, а Субхан-кули-хана послал из Бухары в Балх. Тот, придя (к городу), так обложил его укрепления со всех сторон, точно запечатал перстнем. Он осаждал (Балх) в течение двух месяцев. (В результате всего) получилась крайняя степень разрушения (благо)состояния области.
Население Балха, перед тем испытавшее в продолжение двух с половиной лет тиранию чагатаев, теперь оказалось в еще более бедственном положении. В большую часть ночей военные выходили из крепости, виделись с Субхан-кули-ханом и радовались известию о (скором наступлении его) власти.
/ 51б / О НАМЕРЕНИИ СЕЙИДА НАДИР-МУХАММЕД-ХАНА ОТПРАВИТЬСЯ К ВЕЛИКОЙ КА'БЕ, ВОСШЕСТВИИ НА ПРЕСТОЛ БАЛХА СЕЙИДА СУБХАН-КУЛИ-ХАНА И МУЧЕНИЧЕСКОЙ СМЕРТИ ВЫСОКОИМЕНИТОГО ЦАРЕВИЧА КАСИМ-МУХАММЕД-ХАНА
В год 1061 (1650 — 1651) все сейиды, судьи (казни), благородные люди и победоносное войско, открыв (городские) ворота, впустили (в Балх) высокоименитого (Субхан-кули-) хана. Надир-Мухаммед-хан, узнав об этом, укрепил ворота внутреннего города (и засел там). Но через три дня, приняв определенное решение, он сказал: “Я уже стар и немощен телом, поэтому до каких пор из-за меня рабы божьи будут мучиться? У меня (теперь) одно желание: повидать свое дитя и отправиться к месту своего стремления”.
225
Сын Надир-Мухаммед-хана, который управлял районом Гури, ныне входящим в состав Каттаганской провинции Афганистана.
226
Т. е., потерпев поражение, бежал в Иран.
227
Шах Аббас II, Сефевид, правивший с 1052/1642 по 1077/1667 г
228
Автор здесь употребляет название чагатайские войска в отношении армии Великих Моголов потому, что наследниками удела Джагатая, или Чагатая, сына Чингиз-хана, явились Тимур и его преемники. Когда кочевые узбеки вторглись в Среднюю Азию в начале XVI в. и завоевали ее, то Тимурид Бабер(Бабур) ушел от них на юг, в Афганистан, упрочился там и оттуда предпринял завоевание Индии, где стал основателем империи Великих Моголов. Последние, сохраняя преемственную связь (в династическом отношении) с империей Тимуридов, удержали за собой и термин “чагатай” в смысле прилагательного.
229
На основании этого можно думать, что налоговое бремя при Надир Мухаммед-хане было весьма тяжелым. И если, как выше было сказано, он весьма щедро раздавал подарки и деньги, а народ все же был им весьма недоволен (в Бухаре особенно), то, по-видимому, это недовольство в значительной степени вызывалось чрезмерным налоговым давлением, более тяжелым, чем при его предшественнике, Имам-кули-хане.
230
Здесь все построено на игре слов: заган с двумя долгими гласными означает вороны, а слово заган с двумя краткими гласными — коршуна, и составляющие его три буквы — з, г, н — в числовом отношении дают цифру 1057, что соответствует 1647 г.
231
Слово гулам автор, кажется, употребил в том значении, в каком оно было в ходу в его эпоху в Индии, именно, в смысле раба мужского пола независимо от возраста. (В прямом смысле гулам — значит мальчик, юноша, а также — слуга). По-видимому, не только обозная и вообще войсковая прислуга в армии Великих Моголов, хозяйничавшей в Балхе, но целые войсковые части, были из индийцев-немусульман и потому все они рассматривались как “гуламы”
232
Сура CI, ст. 4.