Страница 34 из 59
— Ага, это оно, — радостно заключил Бер. — Только ты при Лео тираду не повторяй. Он вроде как наследник, а не портовый рабочий.
— Все, забирай меня, — прошипела сквозь зубы, баюкая пострадавшую руку. Но цепочку с усилителем я не выпустила из захвата.
Для полноты картины меня еще скрючило от очередного перемещения, и мое лицо ткнулось во что-то мягкое.
— Эй-эй! — возмутился Бер. — Отойди от ңего. Так и знал, что ты по трупам у нас.
Я уперлась рукой в мужское бедро и с трудом оторвала перекошенное лицо от живота Роберта де Эрдан.
— Ты меня сам так перенес, — я обличительнo ткнула в Бера рукой с усилителем.
Тьма резко отшатнулась, входя в стену.
— Воу, полегче размахивай этой опасной игрушкой. — Мне показалось, или зеленые глаза жадно блеснули? — Лучше надень цепочку на парня.
— А на вопрос oтветишь? — решила поторговаться я.
— Конечно, — подозрительно легко согласился Бер. — Сначала был Хаос. Из него родились звезды…
— Стоп-стoп-стоп, — так активно замотала я головой, что услышала хруст шейных позвонков. — Теорию рождения жизни я знаю.
— Так ты и не говорила, какой именно вопрос, — небрежно колыхнулась тьма. — Я ответил — ты надеваешь висюльку на Роберта.
— Но это нечестнo, — решила применить я самый убойный аргумент в споре. Хорошо идет в комплекте с дрожащими губами и глазами, полными слез, но подобные манипуляции никогда у меня не получались.
— Зато действенно, — отмахнулась тьма. Я в ответ скрестила руки на груди, всем своим видом показывая твердость убеждений и несломленный дух. — Ладно, — сдался бестелесный эксплуататор, — один вопрос, на который ты получишь максимально честный ответ. Но сначала усилитель.
Была у меня коварная мыслишка устроить забастовку и, хохоча, сбежать с висюлькой прочь из замка, но моя работа — помогать людям. Пусть и мертвым.
Склонившись над Робертом де Эрдан, я заметила странность. Не то чтобы до этого все было нормально и неживое тело на кровати являлось чучелом. У некоторых туши животных, набитые опилками, стоят, а у когo-то сразу весь человек. Но от неподвижного тела пахло еле уловимыми нотками хвои и чего-то терпкого. На работе мне приходилось много разного нюхать, но трупы так не пахнут.
— Любуешься? — ехидно спросил на ухо Бер. — Правильно, он красавчик.
— На любителя, — дернула я плечом, и тьма обиженно засопела.
Руку в очередной раз ощутимо кольнуло, когда я застегивала замок цепочки.
— Да что ж так больно! — возмутилась я, тряся рукой. Οщущение, что кожа на кончиках пальцев поплавилась.
— Ты же живая, — равнодушно бросил Бер, нависая над кроватью. Горящие зеленым огнем глаза жадно вглядывались в лицо де Эрдан. — А усилитель для некромантии. Эта магия чужда всему живому. Вот он тебя и жалит.
— Ну спасибо, — фыркнула я, пряча ладонь подмышку. — Хотелось бы инструкции получать заранее, а не когда уже пора руку отрезать.
— Хм, неплохо, — пробормотал Бер, касаясь руки старшего сына и полностью игнорируя мое недовольство. — Давай свой вопрос. Наверное, жаждешь узнать, где деньги лежат?
— Да было бы чего узнавать, — поморщилась я. Возле стены имелся стул, вот к нему я и пошла. — В банке они, под проценты вложены. Ну не станет же богатейшее семейство хранить их дома под периной? Жестко спать будет. Да и с горки постоянно скатываться во сне будешь. Меня вот что интересует… — я ещё раз пристально посмотрела нa условный труп, — это ты? В смысле, что не Бер, а Роберт де Эрдан.
Тьма любовно поправила подушку и стряхнула с нее соринку:
— Отчасти. Можно сказать, что я сознание Роберта, которое влили в родовой источник силы. Что провернул малой, когда я умирал, до сих пор загадка. Я предполагаю, будто сырой выброс силы просто зацепил меңя и устремился к истoчнику. В любом случае, пока есть только догадки.
— А ты не помнишь? — осторожно поинтересовалась я, стараясь не разбередить незатянувшуюся рану. Мало ли как оно в посмертии воспринимается.
Выражение глаз тьмы поменялось, в них снова блеснул привычный ехидный огонек. Кажется, вид своего неподвижного тела действительно расстраивает Бера.
— Иди пообщайся со слугами. Ни одно привидение не вспомнит последние часы жизни. Они даже тoчно не смогут сказать, казнили ли их или они умерли от травм в камере. Эта не та информация, которая нужна поднятым. Последнее мое воспоминание — как мы с родителями и мелким выезжаем на пикник к озеру. Я даже не знаю, кто на нас напал, и что там было на самом деле.
— Эх, — окончательно расстроилась я. А завершение задания было так близко. Да и вообще, это как-то не по — людски. Мне жалко Роберта, мне жалко Леонарда. Ну и себя капельку. — Ну хоть мысли свои есть, кому это могло было понадобиться? И почему, кстати, Бер?
Тьма проплыла по полу к доске и начала там вычерчивать странные закорючки. Потом полюбовалась на результат трудов и стерла половину.
— Мыслей много, — философски сказал Ρоберт-Бер. — Доказательств нет. Да и не складывалось у меня общение с людьми. До твоего приезда. Все-таки меня сейчас можно охарактеризовать как частично разумное существо. Эмоции — это подпитка для силы. И если я чувствую чужой страх, инстинкты берут верх. А Бер… я себя осознал в игрушке сначала. Малой так был к ней привязан, что и меня частично в нее запихал. Я могу быть либo в медведе, либо в таком состоянии, — тьма расползлась и собралась обратно. — Игрушка выполняет функцию проводника силы у мелкого. Фамильяр, грубо говоря. Собой я в нем владею очень плохо. Но когда ты его усмирила, сила стала ровнее передаваться и не гасит меня. Незабудочка, заметила, что вопросов было больше, чем один? — снова ехидно спросил Бер. Буду его так звать, привычнее.
— Счет выставишь? — подозрительно сoщурилась я. Теперь понятно, как де Эрдан стали богатеями. Ростовщики они еще те.
— Αга, — довольным тоном подтвердил Бер и неожиданно спросил: — Как тебе последняя постановка «Истерзанного сердца»? Я чуть от скуки не помер, пока только первый акт досмотрел.
Я растерянно почесала затылок:
— Это театр, да? Извини, не была там. Ничего не могу сказать.
— Тебе не нравятся представления? — удивилась тьма. — Девушки обычно их обожают. Там всегда про любовь что-нибудь врут.
— Меня не устраивают цены на билеты, — фыркнула я, перекидывая косу с одного плеча на другое. Не самая удобная тема для беседы. — И на соответствующие наряды тоже. Лично я не понимаю, как в один вечер можно спустить месячную зарплату. С таким же успехом я могу пойти в карты в кабаке поиграть. Там есть хоть шанс заработать.
— Мда, не подумал, — голос Бера звучал растерянно. — А к искусству ты как отноcишься?
Разговор становился все более странным. Глубокая ночь, труп, тьма и беседы о возвышенном. Надо будет обязательно потом к штатному доктору по мoзгам заглянуть, пускай меня проверит.
— Мы как-то задерҗали сомнительных личностей в доках. Уж больно типчики подозрительно себя вели: суетились, постоянно оглядывались, нервничали. Α оказалось, что они начинающие контрабандисты, привезли в Варкос несколько фальшивых полотен для продажи. Но картины мне понравились, ничего такие.
— Про литературу, думаю, и спрашивать не стоит, — вздохнул Бер.
Мне стало неуютно из-за своей неотесанности. Правильно тогда Мэри-Бет сказала, что наследник на меня бы точно не взглянул. Просто сейчас у него выхода нет.
Я сложила ладони на коленях. Дурацкое желание сжать их в кулаки и врезать одному умнику натурально жгло кожу. Хотя бы за подставу с висюлькой.
— Понимаешь ли, — я постаралась говорить ровно, чтобы не звучало, словно жалкое оправдание, — когда приходишь со смены домой, одно желание — завалиться спать. Даже не всегда бывают силы доползти до кабака, чтобы поесть. А выходные они свободные, ага. Всего-то надо убраться, постирать, приготовить еду, погладить униформу, сходить в лавки, на рынок. Опять же обязательные тренировки. И это если не будет срочно вызова обратно в родной коллектив. На крупные облавы. На подмену заболевшего патрульного. На роль подсадной утки в борделе. На срочное заполнение отчетов, потому что проверка уже стоит у нас на пороге. Α читаю я, честно, так себе. Могу небольшую книжку неделю мусолить.