Страница 4 из 51
Из всех чудес посланника людей и духов — да почиют на нем благословения Аллаха и его приветствия! — [одно проявлено] в наше время по предыдущим словам о помощи [роду человеческому]: дарованы знамена правой вере наличием существования солнцеподобного, могущественного, как небесная сфера, и победоносного государя, который просторы мира ввел в сферу своей власти и прочно заделал усилиями [своих] воззрений ту щель, которая обнаружилась в руководящих правилах мусульманства вследствие злополучных новшеств [разных] философов. Будучи осчастливлен божественною помощью, [он] поднял до [вершины] кипариса значение мусульманской церкви, благословением божественного блеска возжег лицо веры избранника [Мухаммада], которое уподобилось напоенному [красному] тюльпану. [Он] обласкал и взлелеял людей истинной веры и увеличил беды, потери, унижения и ничтожество еретиков и богоотступников.
Тысячи приветствий да будут чистому духу и живому телу главы пророков, а вместе с тем и всем чистейшим /7/ [суфиям], ибо благословением его молитвенных призывов перо их писаний соделалось цветущим и необычайно свежим. Частица солнца и капля моря его достохвальных качеств вошли в нить повествования [об их подвигах], и подол надежды [мистиков] оказался наполненным отборным жемчугом. Да будут бесчисленны восхваления семейству посла Аллаха и его друзьям; из этих восхвалений исходит зефир искреннего расположения к нему, и из воссоздания этих похвал возникает аромат верности [их заповедям], потому что благодаря письменным памятникам, [в которых сохранились] решения [членов дома пророка и его сподвижников], благодаря шагам их правдивости и их благочестию украсились пределы божественного закона и разума, а двор со скамьею чистоты [людей мистического пути] и сад верности [их своим обетам] получил убранство и [отменную] ценность.
После сего так говорит составитель этой истории 'Али ибн Джамал ал-Ислам[13], — да соделает Аллах правдивым его отношение [к ней] и да простит его и прочих мусульман, которым [высшая] истина — да будет она прославлена и возвеличена! — говорит в преславном Коране языком друга [господа] Ибрахйма, — да почиют благословения Аллаха на пророке нашем и на нем! — который вознес такое моление святейшему величию господа: “Соделай мне язык правды для последующих поколений и поставь меня в числе наследников блаженств райского сада”[14]. Этими словами Ибрахим просил у самого милостивого из милостивых — да будет он прославлен и возвеличен! — две вещи: одна из них — доброе имя, которое есть вечная жизнь и второе существование, и другая — вечный рай и вечное царство, которые всегда пребудут неувядаемыми и никакой ущерб их не коснется; обитатели их всегда живут, потому что никогда не умирают и телом всегда здоровы, ибо не болеют; они молоды, потому что всегда юны; они богаты, ибо не испытали бедности[15]; они [добрые] соседи, не чувствующие друг к другу зависти; они являются искренними друзьями, на лицо дружбы их не садится пыль разногласия. Из этого стиха [Корана] со всею ясностью следует, что обитателям сего тленного мира и временного обиталища ничего не остается, кроме благих молитвенных обращений [к божеству], прекрасных хадисов[16] [пророка] и похвальных [ему] слов.
О мудрые счастливые друзья и понятливые разумные люди, из мира святости доходит до ушей ума, что доброе имя, как и плохое, прочно запечетлевается на скрижалях времени. Блаженствующие счастливцы и рассудительные баловни судьбы в точности знают, что польза, извлекаемая из драгоценной [человеческой] жизни, заключается в добром имени и луч, который засветит от света жизни и [навсегда] останется [на земле], есть луч постоянного поминания [отошедшего человека добром],
От доблестей прежних государей не осталось никаких следов, кроме интересных сообщений, написанных учеными в лучезарнокрасноречивых фразах; от [высших] степеней прежних султанов, скрывшихся в мрачной земле [могил], ничего не осталось, кроме их жизнеописаний, сохранившихся в исторических книгах.
От того количества замков, которые настроили римские императоры, ничего не осталось, кроме результатов, к которым пришло перо ученых /9/; от райских дворцов персидских царей, которые они построили на берегах реки небытия, ничего не видно, кроме столь приятных описаний, что за них можно бы пожертвовать жизнью.
Да, здание, возведенное на фундаменте добродетели, зубцами своего айвана[18] касается небесной выси; основание, покоящееся на принципе благодеяний, даже если пройдут века, избегнет разрушения.
На основании этого предисловия необходимо возложить ответственность на ученых мира, которые записывают известия и достопамятности государей мира и властителей [разных] стран и излагают биографические черты добродетельных царей и высокодостойных султанов, кои суть главный источник вечного счастья и даров предвечного, чтобы как современники, так и грядущие поколения сада природы, готовящиеся вступить в сферу своего бытия, сделались бы соучастниками [историков] в упоминании о войнах и сражениях за веру всех таких владык и чтобы проницательные люди из чтения [хроник] о жизненных обстоятельствах таких государей прониклись к ним уважением, а когда бы они услышали об их недостойных поступках, происшедших от [их] тирании, то избавились бы [от таковых]. Если же найдут [в таких исторических хрониках] тот или иной хороший обычай и одобряемое постановление [того или другого государя], то пусть подражают ему.
13
В тексте (здесь и в дальнейшем имеется в виду текст, изданный Л. А. Зиминым в 1915 г.) на стр. 7 в прим. 1 к этому имени имеется следующая латинская ремарка (приводим ее в переводе на русский): “В издаваемой рукописи ошибочно написано Джамал ад-Дин', а после сего тою же рукою вместо слова 'ад-Дин' подписано 'ал-Ислам'”.
14
Коран, 26 (84, 85).
15
В тексте ошибочно указано: *** вместо ***
16
Хадис — предание о Мухаммаде. — Ред.
17
Тиара — головной убор древних персидских и ассирийских царей. — Ред.
18
Айван — открытая большая терраса, поддерживаемая колоннами.
19
Разумеются огромные развалины дворца Хусрау I Ануширвана (531 — 579) в Ктесифоне с грандиозной аркой фасада, которая теперь уже не существует.