Джамбр

“Мастеровые люди” использовались на строительстве (каменщики, каменотесы, плотники и т. д.), изготовляли различные инструменты и орудия труда (кузнецы, столяры и пр.), работали на мельницах, маслодавильнях и других предприятиях монастыря. В 70-х годах XVIII в. Симеон Ереванци построил в Эчмиадзине типографию и бумажную мануфактуру. В связи с этим в Эчмиадзине появились новые отрасли ремесла: переплетное и другие, неизвестные раньше в Ереванском ханстве.

Б. М. Арутюнян пишет, что в эчмиадзинском хозяйстве в основном работали крестьяне селения Вагаршапат и окрестных сел — “вольнонаемные рабочие — пришельцы из разных местностей для работы сезонно или поденно”. Однако “этот контингент, — отмечает Б. М. Арутюнян, — тоже большей частью состоял из крестьян, искавших себе дополнительных приработков для уплаты непосильных налогов. Бывало и так, когда Эчмиадзин при остром недостатке рабочей силы для полевых работ или какого-либо большого строительства посылал своих людей даже в соседние турецкие области (в Баязетский, Карсский, Ахалцихский пашалыки) для вербовки рабочей силы. В таких случаях вербовали целыми партиями. Их сопровождали эчмиадзинские стражники ***”[112].

Во второй половине XVIII в. наблюдался относительный подъем хозяйственной жизни в странах Закавказья. Однако “в условиях феодальной разобщенности, господства натурального хозяйства, постоянных междоусобий и непрекращавшихся время от времени попыток Ирана восстановить свою реальную власть в странах Закавказья — этот относительный хозяйственный подъем не мог дать прочных и ощутительных результатов”[113]. Кое-какие сдвиги и изменения можно в известной мере проследить на примере хозяйства Эчмиадзина.

Историк Захария Саркаваг, живший во второй половине XVII в., писал о Ереване и Ереванской области: “Араратская страна плодородна, она изобилует всякими произведениями и цены на них небольшие. Поэтому со всех концов приезжают в Ереван и покупают все, что хотят, и отправляются обратно на свои места. Так, много караванов прибыло из Тавриад и [прибывшие] купили рис, хлопок, масло, сыр, сало, масло оливковое, кожу, меха и все, что хотели”[114]. Захария Саркаваг перечисляет лишь часть тех товаров и продуктов, которые производились в Ереванской области, в том числе и в Эчмиадзине. А. Папазян, обратив внимание на это сообщение Захарии Саркавага, отмечает, что в Араратской области, кроме производства этих товаров, широко распространены были виноградарство, садоводство; выращивались огородные культуры: огурцы, дыни, арбузы и др.[115]. Были распространены также пшеница, ячмень, просо, рис, лен, кунжут и т. д.[116]. Все эти культуры обрабатывались в эчмиадзинском хозяйстве на тех полях, земельных участках и в тех садах, границы (а иногда и размеры) которых подробно описывает Симеон Ереванци в “Джамбре”.

В рассматриваемый период, как отмечает Б. М. Арутюнян, в полеводстве преобладала трехпольная система, применявшаяся и в хозяйстве Эчмиадзина[117] (одна треть земель оставалась под паром, а остальные 2/3 засевались). Происходит также усовершенствование сельскохозяйственной техники: патриархи Эчмиадзина ввели со второй половины XVII в. плуг вместо допотопного арора (сохи). Одновременно они создавали подсобные промышленные предприятия, тесно связанные с сельским хозяйством.

В хозяйстве Эчмиадзина применялись как озимые, так и яровые посевы. Их соотношение показывает архивный документ, датированный 1752 г., в котором говорится: “3 сентября начался озимый сев пшеницы и закончился 25 октября.

На землях Садахлу [было посеяно] 70 сомаров

На двух пахотных полях, называемых Нерки-пос ... 124 сомара

На поле, [находящемся] ниже [монастыря] св. Гаяне ... 86 сомаров

На поле, именуемом Пшати цар ... 210

На трех полях Акланлу ... 140

Итого ... 630 сомаров”[118].

В том же документе указаны и яровые посевы (в сомарах)[119]:

пшеницы 140

ржи 39

кунжута

гороха 3

бобов 2

риса

ячменя . 205

проса

конопли

чечевицы . 3

хлопка

Итого ... 392

Б. М. Арутюнян приводит сообщение Г. Алишана о том, что во второй половине XVIII в. амбар Эчмиадзина вмещал около 1440 тонн зерна. “Это достаточно внушительная цифра для того, — замечает Б. М. Арутюнян, — чтобы составить представление о хлебных поступлениях Эчмиадзина в виде ренты и сбора “птги” ”[120]. Однако, кроме получаемой ренты и сбора “птги”, Эчмиадзин, как свидетельствуют приведенные выше факты, получал также большое количество зерна с собственных полей. Соотношение поступлений зерна от собственного хозяйства Эчмиадзина и мульковых и других сборов видно из записи в приходо-расходном журнале 1201 (1752) г.:

Из Карса поступило: пшеницы 330 сомаров

ячменя 200 сомаров

Из Баязета поступило: пшеницы 74 сомара

ячменя ... 174 сомара

“Нашего проса 153 [сомара]”

“Нашего риса всего было ... 1600 сомаров”

“С наших посевов [получено] ячменя 247 сомаров”.

Мульк (т. е. рента — П. А.) нашей деревни (т. е. Вагаршапата — П. А.), деревни Ошакан и Франканоц — всего 365 сомаров”.

“Общее количество нашего чалтыка (неочищенного риса — Я. А.) — 2212 сомаров”[121].

Эчмиадзин имел много виноградников. По данным И. Шопена, например, в период присоединения Восточной Армении к России Эчмиадзин владел 21 виноградником, общей площадью 6207 халваров (517 га). Ежегодно в Эчмиадзине изготовлялось 240 карасов вина. Часть зерновых поступлений, а также часть хлопка и вина шла на внутреннее потребление, часть выдавалась мшакам в качестве оплаты труда и часть вывозилась на рынок для продажи.

В приходо-расходных журналах (дефтерах) монастыря имеются многочисленные записи о работе мшаков в садах и на полях монастыря, отмечены размеры их заработной платы.

В 1732 г. эконом монастыря записал в журнале, что он заплатил 62 маркоцаворам (т. е. рабочим, разбивающим грядки) и 13 погонщикам волов: по 1 шахи каждому маркоцавору и по 6 пулов каждому погонщику волов[122]. В том же журнале говорится, что эконом монастыря заплатил 144 маркоцаворам и 33 погонщикам волов 8038 динаров: каждому маркоцавору — по одному шахи и каждому погонщику волов — по 6 пулов[123]. В 1739 г. 50 поденных работниц-пропольщиц получили за прополку хлопкового поля 9 аббаси[124]. 19 маркоцаворов, 5 подростков, “гоняющих птиц”, и 3 погонщика волов получили 27 шахи: каждый маркоцавор — по 3 бисти; подростки — но 1 бисти и каждый погонщик волов — по 7 пулов[125].

В 1746 г. в монастырском винограднике в деревне Паракар работало 67 поденных рабочих, обрезавших виноградные сучья. За труд они получили 1340 динаров: по 20 динаров за рабочий день[126]. В монастырском винограднике в Ошакане работало 184 поденных рабочих, которым было выдано 3680 динаров: также по 20 динаров за рабочий день[127]. 600 рабочих обрезали виноградные сучья в 3 виноградниках монастыря в Вагаршапате; они получили 12 000 динаров: за один рабочий день платили по 20 динаров[128]. 227 человек, работавших в виноградниках Гри-айги и Вери-айги, получили заработную плату в размере 8480 динаров, из них 107 рабочих — по 2 бисти, а 120 — по 7 пулов[129].

112

Б. М. Арутюнян, Крупное монастырское хозяйство в Армении..., стр. 57.

113

И. П. Петрушевский, Очерки..., стр. 87.

114

Захария Саркаваг, История, кн. II, стр. 54.

115

А. Папазян, Аграрные отношения..., стр. 170.

116

Б. М. Арутюнян, Крупное монастырское хозяйство в Армении..., стр. 54.

117

Там же.

118

Матенадаран, Архив католикосов, папка 1, док. № 13, стр. 376.

119

Там же. — В списке площадь под посевами кунжута, риса, проса, конопли и хлопка не указана. Но тот факт, что эти культуры отмечены в списке яровых, сам по себе свидетельствует о том, что в хозяйстве Эчмиадзина площадь под яровыми была гораздо больше, чем 392 сомара.

120

Б. М. Арутюнян, Крупное монастырское хозяйство в Армении стр. 84.

121

Матенадаран, Архив католикосов, папка 1, док. № 13, стр. 377.

122

Матенадаран, Архив католикосов, папка 1, док. № 13, стр. 3.

123

Там же.

124

Там же, стр. 12.

125

Там же, стр. 81.

126

Там же.

127

Там же.

128

Там же, стр. 85.

129

Там же.