Лекарство от одиночества

– Нет. Ты и без резюме проходишь. Высокий, симпатичный, перспективный. Ты ведь можешь стать прокурором, судьей или даже министром. А женой министра захочет стать каждая, – и тут вдруг вспомнила, что героиня книги не захотела стать женой министра, потому что не сошлись во взглядах на образование. Да и зануда он оказался жуткий. И на полном серьёзе заключила: – Короче, любая за тебя пойдет замуж.

– Но не ты? – в голосе Геры чувствовалась какая-то горечь или даже обида. Может, своей дружбой я задела его самолюбие?

– Увы, я не могу за любого выйти замуж. У меня отягчающие обстоятельства, – вздохнула я и отвернулась. Снова повисла тишина, но теперь я была ей рада. Рассказывать историю о чертовой дюжине мужиков совершенно не хотелось. Так можно в психушку попасть вместо ресторана.

За окном мелькали тени ночного города. Всё сливалось в один большой серый поток с тусклыми полосами света. Чувство, что ты едешь в каком-то беспросветном тоннеле. Я закрыла глаза и начала медленно глубоко дышать. Отпустило.

«Литературное кафе» оказалось очень уютным. Не зря его облюбовали русские писатели и поэты. На первом этаже нас встречал сам Пушкин, задумчиво сидящий за столиком и пишущий поэму. На втором – прекрасная живая музыка. Атмосфера необыкновенная, поэтическая. А еще с Герой было весело. Он весь ужин рассказывал невероятные истории из жизни следователей. Самым забавным был случай про домушника-извращенца, который, кроме всего прочего, прихватил старые, поношенные шорты. Все следы замёл, а шорты ему, видимо, очень понравились и решил их носить. И чем они ему приглянусь? А тут пострадавший свои шорты узнал по пятну от краски. Профессиональный, опытный ворюга прокололся на простых старых шортах.

– Вот говорят же, бог шельму метит, – рассмеялась я.

Бокал шампанского уже ударил мне в голову. Я так редко пью алкоголь, а тут второй день подряд.

– Гера, а давай пойдем прогуляемся, – весело предложила я.

На улице оказалось как-то зябко, но набережная была недалеко, так что я решила, что не замерзну. Пыталась разглядеть ночной город сквозь серые тени, и это у меня даже получалось. Заливающая подсветка великолепно подчеркивала изящный рельеф фасадов, отчего они выглядели величественно и изящно. Я повисла на руке друга, иначе мне пришлось бы все время смотреть под ноги, а так могла задрать голову и вертеть ею по сторонам. Но не успели пройти и сотню метров, как Гере позвонили с работы, и он, извинившись, отошел от меня и скрылся в арке. Несмотря на расстояние, до меня доносились обрывки слов и не только цензурных. Видимо, ему было неловко, а я решила пройти вперед и, чтобы не стоять посередине тротуара, шагнула на темный пятачок у стенки.

– Не-е-т! – закричала я, когда нога провалилась в темноту.

Теряя равновесие, полетела вниз. Меня охватил ужас, на мгновение я зажмурилась и перестала дышать, а уже в следующую секунду плюхнулась в воду. Какое счастье, что внизу оказалась вода. Пусть даже и вонючая. Иначе я переломала бы себе все кости. А так – успела только сильно испугаться и удариться плечом о какую-то железяку. Как же хочется верить, что Гера услышал мой крик. А если нет? Что же делать? Надо самой как-то выбираться из этого колодца. Темно, хоть глаз выколи. Колодец оказался узким. Я быстро нащупала стену и медленно пошла по кругу. Господи, если выберусь целая отсюда, больше никогда не выйду вечером из дома! Клянусь, ни за что, ни с кем, ни на одну минуту! Рука коснулась чего-то металлического, похожего на скобу. Слава богу! Значит, тут есть лестница. Я подтянулась и осторожно поставила босую ногу на выступ. Туфли при падении я, конечно же, потеряла. Эх, а ведь я их надела сегодня только второй раз. Если это жертва за жизнь, то подавитесь ими, боги канализации.

– Василиса! Ты где? – услышала я крик Геры.

Ага, ищет меня. Опомнился, друг мой сердечный, а я тут чуть богу душу не отдала.

– Здесь, – ответила я, схватившись за последнюю перекладину.

– Василиса! Вот черт! Как ты туда попала? – Гера быстро подбежал, ухватив меня за подмышки, поднял и поставил на землю.

– Я же говорила тебе, что не вижу практически ничего после заката, – проворчала я.

Босая, мокрая и вонючая. Ну не так чтобы совсем вонь несусветная была, но какой-то затхлый запах я источала. Вдруг накатил стыд, и захотелось исчезнуть. Раствориться. Зубы стучали, но не от холода. Меня трясло от пережитого ужаса.

– У тебя ничего не болит? Ты не ударилась? Руки-ноги целы? – Гера схватил меня за руки и начал ощупывать.

Я вскрикнула. Дикая боль пронзила затылок и плечо.

– Ударилась. Синяк наверное, – сжавшись от боли пояснила я.

Гера молча снял с меня мокрый пиджак и накинул свой. Попытался взять меня на руки, но я резво отскочила. Сама не ожидала от себя такой прыти. Девушка из канализации на руках! Ну уж нет. В этой ситуации предпочла дойти до машины пешком. Ничего, что босая, зато вонючая буду только я. Машина стояла недалеко, да и земля была не такая холодная. Гера усадил меня на заднее сидение, и сначала я не поняла для чего.

– Раздевайся и надень мой пиджак, – скомандовал друг. – Нижнее белье тоже снимай.

Я напряглась, но он полез в бардачок, достал упаковку мужских трусов и добавил:

– Держи. Переодевайся и поедем в больницу.

Я не сопротивлялась. Наверное, при других обстоятельствах это было бы даже эротично. Роскошная женщина в мужских боксерах и клетчатом стильном пиджаке понравилась бы многим андеграундным фотографам, например. Но сейчас это казалось таким комичным. В голове пульсировала единственная мысль: это не я, все это происходит не со мной. Мне было настолько стыдно, что я зажмурилась и за всю дорогу ни разу не взглянула на Геру.

В больнице врач сделал рентген. Перелома не было, только ушиб плеча. Мне наложили повязку, выписали порошки и мази и отпустили.

Как же я была рада, что с рукой всё в порядке. Руки – это самое важное для моей работы. После глаз, конечно. Цела и невредима. Почти невредима.

 Как только мы снова сели в машину, у Геры захрюкал телефон.

– А точно! Это напоминалка. Забываю второй день купить корм своей кисуле, – и, увидев мой удивленно-вопросительный взгляд, пояснил: – У меня маленькая кошечка, сфинкс.

Он еще и кошатник. Лысая кошка? Бр-р. Почему-то казалось, что любовь к кошкам – прерогатива одиноких женщин, но не мужчин.

– Василиса, ты не переживай. Ничего такого тут нет. Ты такая красивая, стройная, умная и талантливая, что какая-то куриная слепота тебя совершенно не портит. Даже пикантности придаёт. Ты теперь от меня вечером ни на шаг не отойдешь.

– Хм, – я криво усмехнулась. – Ты зачем вообще позвал меня сегодня в ресторан? Я тебе нравлюсь? Ты на мне хочешь жениться?

– Ну почему сразу жениться? Мы и без женитьбы можем отлично проводить время.

– Я и днем вижу все в сером цвете.

– Это не проблема.

– Я до тебя перецеловалась с одиннадцатью парнями.

– Я тебя прощаю.

– Значит, про дружбу – это все был чёс для наивной девушки?

– Ты после поцелуя два дня молчала, и я решил пойти другим путем.

– Не надо другим путем. Если хочешь остаться живым рядом со мной, можешь быть только другом. И напиши мне адрес куда доставить твои вещи, – я вышла из машины. – Спасибо, что помог. Поторопись, тебя голодная кисуля ждёт. Пока.

Конечно, стоит хоть изредка все равно делать глупости, иначе жизнь будет скучной. Но сейчас я поняла, что не такая уж у меня она и скучная была.

Глава 4. Дневник старой хозяйки

Я бегом поднялась по лестнице на пятый этаж. Даже не запыхалась. Открыла дверь и, скинув в коридоре пиджак и стянув боксеры, прямиком направилась в ванную. Мне очень нужен горячий душ! Я чувствовала себя кикиморой болотной. Липкой, гадкой, побитой. Противное ощущение отступило сразу же, как только сильные струи горячего душа обрушивались на мои ушибленные плечи. Блин. Я так торопилась, что забыла про повязку. Ну что ж, придется избавиться от нее.