Большие Надежды

Чёртова Мэй!

Едва не зарычав от досады, Артур перевернулся на спину, закинул руки за голову и почти заставил себя смежить веки. И зачем он её спас? Ответа на этот вопрос у него не нашлось. Или он не хотел его знать…

…Из сна, наполненного перезвоном идиотических колокольчиков, его выдернули голоса. Кто-то, наверное, Лина, негромко рассмеялся, послышался шорох закрывшейся двери, и стало тихо. Артур открыл глаза и уставился в потолок. Минуту он пялился в облицовывавшие его панели в поисках стыков или неровностей, но так и не нашёл. Идеально. Совершенная, будь она проклята, имитация неба в солнечный день. Один в один, как на картинах в галерее Суприма. Один в один, как…

– Дерьмо, – прошептал Хант и резко сел на кровати.

Если вчера ещё оставалась надежда, что подобные мысли – происки уставшего мозга, то сегодня явно следовало искать причину в чём-то другом.

– Как прошёл день? Ты вернулся так поздно.

Лина стояла около двери, прислонившись плечом к сложенной створке. Её светлые одежды искрились и переливались бледным золотом в свете унылого солнца, и впервые глядя на неё, Артур подумал, что вся он такая же никакая. Что внутри, что снаружи. Ни одной яркой краски, заметной детали, малейшего нюанса, который сделал бы из неё личность, а не инструмент, чтобы оттенять самого Ханта. Как ни крути, Лина создавалась быть удобной, а ещё для слежки. В том, что она была предана Канцлеру больше, чем самому Артуру, он не сомневался. Но если раньше ему было на это плевать, то теперь стало вдруг интересно, сколько выносится за пределы его личных комнат.

– Да. Обнаружили гнездо очередных сепаратистов, – произнёс он, глядя в светло-серые глаза. – Пришлось повозиться, зато выяснили, насколько глубоко те окопались в Башне.

– Я слышала, пострадала девушка. Её пытались убить.

Ого, видимо, связь была налажена в обе стороны.«Хорошая работа, Канцлер. Что ещё вы слышали? И откуда».

– Об этом уже болтают все шлюшки Варда? – хмыкнул Артур.

– Нет. Юджин сам был здесь.

– Вот оно что.

Ещё один соглядатай. Да у них здесь целая шпионская сеть! Артур едва сдержался, чтобы не хмыкнуть.

То, что произошедшее застало Канцлера врасплох, он понял мгновенно. Неизвестной оставалась только причина для подобной осведомлённости. Ведь доподлинно о случившемся знали только Артур и сама Мэй, которая просто не успела бы кому-нибудь рассказать. Лабораторную утварь в лице беременных дур Хант в расчёт не брал. Оставался Вард. Права рука Артура был не глуп, а потому, разумеется, сумел сложить вчерашнюю тревогу, состояние Мэй и бешенство Ханта этим же вечером, о чём и доложил утром самом Канцлеру. Похвальная работоспособность. Оставалось только узнать, с чего Мэй удостоилась такого внимания, раз о ней решили спрашивать вслух.

– М-м-м… – Артур потянулся и поднялся с кровати. От выстуженного за ночь прохладного воздуха по обнажённому телу немедленно пробежали мурашки, однако Лина не отрывала взгляда от лица Ханта. Оу.«Забавно. Похоже, тебе сказали, что это важно. Значит, это важно и мне».– Говоришь, пострадала девушка?

– Да. Ты не знаешь?

– Может быть, и знаю, – вкрадчиво отозвался Артур и подошёл вплотную к замершей Лине.

– Как это возможно?

– Хороший вопрос, – пробормотал Хант, накручивая на палец прядку светлых волос. – А почему тебя это так волнует?

– Если мы не в безопасности даже в Башне, то это проблема.

– Разве я хоть раз дал тебе повод сомневаться в моей защите? – Левая бровь Артура взмыла вверх в немом вопросе, но Лина выдержала взгляд.

– Нет. Конечно, нет.

– Тогда тебя не должно это беспокоить. Это мои проблемы, и я с ними разберусь, – мурлыкнул он, поцеловал Лину в шею, но едва не поморщился.

Неожиданно захотелось сплюнуть. Сладкий запах, что бесил ещё вчера, никуда не исчез. Вместо этого он осел на губах синтетической горечью, от которой тонкие губы Артура недовольно скривились. Тем не менее он продолжил дорожку из поцелуев и толкнул Лину к стене, забираясь рукой под её широкую тунику. Знакомое до последнего миллиметра тело встретило вмиг выгнувшейся навстречу спиной и тихим стоном. Всё-таки было что-то приятное в том, как работала генетическая дрессура. Лина могла ничего не хотеть, она даже могла искренне ненавидеть Артура (и кто знает, быть может, оно так и было), но её организм создавался для него и под него. Что, как ни крути, чертовски удобно.

– Юджин говорит, ты зря её нанял.

Артур на мгновение замер, услышав хриплый шёпот. Как Лина ещё умудрялась соображать с приспущенными штанами и рукой Ханта меж ног, оставалось загадкой. Тем не менее эта настойчивость уже раздражала.

– Варду следует держать язык за зубами.

– Но…

– И чем же тебя так волнует её судьба? – прорычал Хант, впрочем, ответа уже не последовало.

Надавив Лине на плечи, он занял её рот более важным делом, чем разговоры о чёртовой Мэй.

В этот раз Верховный Канцлер ждал его в своём излюбленном месте, которое Артур ненавидел всем сердцем. Даже больше, чем приснопамятные Теплицы, потому что личная Оранжерея Суприма была вместилищем всех форм долбаной жизни. О, Мэй бы точно нашла это место великолепным! Кропотливо собранный и сохранённый, улучшенный самыми именитыми генетиками, он был местом отдыха Суприма и приближённых. Здесь всё напоминало тот мир, который они потеряли. От вонючих цветов, большие лепестки которых опадали стоило лишь подумать в их сторону, до крошечных птиц, чей галдёж каждый раз вызывал у Ханта мигрень. От шелеста искусственного ветра, необходимого для опыления, до стрекота насекомых. В этой круглой комнате почти на самом верху Башни концентрация запахов, шума и распылённой в воздухе влаги была так велика, что Артуру каждый раз чудилось будто на следующем вздохе он задохнётся. Р-раз и в лёгких полно воды вперемешку с пыльцой, от которой хотелось чихать. Тем не менее Канцлер мог часами блуждать по узким дорожкам, что закручивались в неизбежную спираль с крошечным фонтаном по центру. Именно там и нашёл его в этот раз Хант.

Как всегда, одетый в доспех и маску, которая, благодарение фильтрам, не пропускала ни одной крошечной частицы пыльцы, он замер за спиной правителя Города и слился с окружающим сумраком. Здесь солнце проникало сквозь стёкла без каких-либо преград в виде сетки Щита или расположенных рядом домов, но чем ярче был его свет, тем чернее отбрасывали тени кряжистые деревья с большими мясистыми листьями. А потому, у самого фонтана, где и стоял Канцлер, всегда царил полумрак.

Разумеется, он слышал, как вошёл Хант, – не заметить тяжёлую поступь главы Карательной службы было попросту невозможно – но виду не подал. Вместо этого он зачерпнул пригоршню воды и медленно вылил её обратно в каменную чашу. Затем ещё раз. И ещё. И опять. До тех пор, пока ему, видимо, не надоело. Наставник ждал, что Артур не выдержит такой бессмысленной траты времени, и в любом другом случае так бы и было, но не сегодня. Утро в обнимку с Линой настраивало на философско-ленивый лад. Наконец, Канцлер небрежно отряхнул от воды руку и, не поворачиваясь, процедил:

– Я бы предпочёл, чтобы сначала ты выполнял мой приказ и только потом развлекался со своей девкой.

– Когда пришло сообщение, я был уже занят, – ровно отозвался Хант. – Не люблю оставлять задачу незавершённой. Какой бы та ни была.

Он знал, что своими словами вызовет гнев, и не ошибся. Канцлер резко повернулся, отчего полы его алого с золотом одеяния патетично взметнулись вверх, и презрительно уставился на главу Карательной службы.

– Ты подвёл меня.

– Искренне сожалею об этом. – Артур покаянно склонил голову.

– И разочаровал.

– Такого больше не повторится.

– Я ожидал от тебя большего.

– А вот это вряд ли. Физиология штука такая…

– ХВАТИТ ПАЯСНИЧАТЬ!

Крик Канцлера вспугнул стайку маленьких пёстрых птиц, которые роем упорхнули куда-то в глубину оранжереи. Артур замер, а потом медленно расправил плечи и выпрямился, глядя в глаза наставника сквозь визоры маски. Любопытно.