Приют приговоренных детей

Вампирша кивнула и обратилась к Агнешке:

— Неси тряпку.

Девочка удивленно посмотрела на вампиршу. Та скучающим видом рассматривала комнату. Не задавая вопросов, Агнешка покинула зал. Эверилд взглядом вернулась ко входу, осмотрела стену и найдя закрывающийся механизм, силой мысли заставила стену закрыться. Вампирша вспотела, но своего добилась, стена встала на место и о ходе, кроме, как пыли ничего не напоминало.

Агнешка принесла ведро с водой. Эверилд забрала тряпки и инструменты для уборки, а ведро поставила на пол. Намочив в воде тряпку, она быстро вытерла полы. Вампирша услышала, что Августина уже открыла входную дверь. Девочка выглянула в коридор и тут же спряталась, ее лицо стало мертвенно-бледным.

— Что там?

— Маму ударили в лицо за нерасторопность. Там восемь солдат. Они точно угонят нас в Германию. — проговорила девочка, оглядываясь назад.

— Не угонят, поверь мне на слово. — заверила ребенка Эверилд.

Агнешка всхлипнула, когда раздался зычный голос, немец говорил на ломаном английском.

— Неси свинину, пиво и курицу. Короче все, что есть мясное, да поживее. — сказал офицер женщине, а затем обратился к своим солдатам. — Обыщите дом на наличие евреев.

Мужчина протопал в главный зал, оставляя после себя грязные следы.

— В доме кроме нас никого нет. — сказала Августина, войдя следом, держа у носа платок.

Эверилд обожгло горло, запах крови вызвал у нее головокружение и острое желание немедленно полакомиться.

— Я сказал, неси еду! — грохнул он басом.

— Все мясо сырое. — растерянно сказала женщина.

— Значит, приготовь! А пока ты будешь занята, она нас всех обслужит. — он грязным пальцем указал на неживую и не мертвую Агнешку.

Эверилд стояла у шкафа и ни во что не вмешивалась. Августина упала на колени, и посмотрела с мольбой на офицера.

— Пощадите, ей даже восемнадцати нет.

— Готовь еду! — оборвал жестким и властным голосом женщину лейтенант.

Он поднялся с дивана и пнул распростертую мать сапогом. Мужчина переступил через несчастную полячку, приближаясь к мертвой от страха девочке. Та попятилась назад, а немец противно усмехнулся, расстегнул ремень, и приспустил штаны. Агнешка схватила с тумбочки тяжёлую вазу и замахнулась, чтобы ее запустить во врага страны. Лейтенант широко улыбнулся, расстегнул кобуру, достал пистолет Люгера и наставил дуло на мать девочки. Немец смотрел в глаза Агнешки своими рыбьими глазами.

— Не убивайте ее! Я сделаю, что захотите! — сказала она.

Агнешка поставила вазу на пол, затем подошла к завоевателю и спросила дрожащим голосом:

— Что я должна делать?

Немец схватил ее за волосы, намотал их на кулак, заставляя сгибаться пополам. В этот момент вошел солдат.

— На втором этаже все чисто.

Офицер кивнул.

— Проходи, сейчас развлечемся.

Эверилд больше не могла смотреть на этот произвол, вспомнив, что ей тоже было семнадцать лет, когда мужик изнасиловал ее с дружками. Вампирша вышла из укрытия и стальным голосом сказала:

— По-моему, Адольф Гитлер запретил насиловать женщин, или я чего-то не так помню?

Лейтенант вздрогнул и с пистолетом в руках обернулся, встретившись с холодным и твердым взглядом офицера.

— Товарищ майор! — хором сказали солдат и лейтенант.

— Наденьте штаны, товарищ лейтенант, я уже насмотрелась на ваши причиндалы. — велела она все тем же тоном.

Немец опустил пистолет, убрал его в кобуру, и надел штаны. Агнешка смотрела на Эверилд со смесью неверия, ужаса и благодарности.

— Августина, можете встать, вашу дочь больше не тронут! — продолжила распоряжаться вампирша.

Эверилд услышала шаги и посмотрела на двери, в зал вошли еще два солдата.

— Ванная знаете где. Бегом марш всем мыться. Пока не помоетесь, еды не получите. — приказала она уже более мягким тоном.

— Вас в роте похоронили! — сказал солдат с глазами сатаны.

— Уже воскресили! Марш мыться. А вы, дорогая Агнешка, несите из кладовой мясо, будем кормить залетных гостей. И да, товарищ лейтенант, отзовите остальных солдат, в этом доме нет евреев.

— Слушаюсь! — ответил лейтенант и вышел из зала.

— Я не пойду одна. — запротестовал подросток, смотря с пережитым ужасом в сторону ушедшего офицера немецкой армии.

Эверилд пришлось отбросить все притворство, и теперь она с твердой и властной походкой, подошла к посиневшей от страха женщине. Августина держалась за сердце.

— У Вас сердце болит? Лягте, Августина, на диван, я вам пока что шиповник сделаю или валерьянки накапаю. — с заботой в голосе сообщила офицер рейха.

Августина с ненавистью посмотрела на Эверилд.

— Это ты их привела в мой дом! — выделяя каждое слово, сказала хозяйка особняка.

— А зачем тогда я спасала вас и ваших друзей? Не находите это нелогичным? — бесстрастным голосом спросила вампирша.

— Вы пришли на нашу землю с войной.

— Тут Вы правы. Кстати, французы и англичане - бесхребетные трусы, они побоялись пойти к вам на помощь. Я не приводила сюда солдат и прошу не забывать, что кое-кто еще в этом доме жив, хоть и глотает пыль. И вашу дочь не изнасиловали, только благодаря моему вмешательству. Так что, включите разумную женщину и пойдемте кормить солдат, иначе все отправитесь в концлагерь, хотя видит небо, я этого не хочу. Поверьте мне, мы тоже не в восторге от войны, правда, кроме меня Вам такое никто не скажет. Так что, умерьте свой пыл и пойдемте кормить солдат, они сейчас уставшие и злые, как собаки. Моего авторитета может и не хватить на сдерживание их низменных желаний.

Августина ничего больше не сказала и, кивнув дочери, покинула зал. Эверилд помогла матери и дочери натаскать мяса, затем его поставили жариться, вариться и париться. Солдаты одним за другим появлялись в столовой и усаживались за стол. Сами они были чистые, но вот одежда нет.

— Товарищ майор, а где ваша форма?

— Пришла в негодность. Позже зайду в штаб и возьму новую. — ответила она раздражены голосом.

Вампирша вышла из столовой на кухню за супом. Принесла в зал кастрюлю и разлила солдатам гороховый суп по тарелкам, расставленным Агнешкой. Эверилд прикладывала все силы, чтобы двигаться плавно, без резких и быстрых движений, снова вернувшись к роли раненого бойца. Через два часа все мужчины были накормлены, и их потянуло в сон, все-таки сражение выдалось тяжелым.

— Идите спать. — приказала вампирша солдатам.

— А Вы как здесь оказались? — прищурился лейтенант.

— Меня эти милые женщины дотащили до дома, когда взорвалась поблизости граната. Меня сильно посекло осколками, и я ползком передвигалась, чтобы поляки не обнаружили.

— Вы достаточно далеко уползли. — не унимался лейтенант.

Эверилд возмущенно посмотрела на него.

— Это в чем Вы пытаетесь меня обвинить? В дезертирстве?

— Нет, пока только спрашиваю.

— Званием не вырос, чтобы вопросы майору задавать. — отрезала она.

Он дернулся, как от пощечины. Солдаты уважительно переглянулись и тот бросил злобный взгляд.

— Я доложу вашему начальнику.

— Докладывай, только смотри, в штаны не наложи от страха.

— Стерва! Ходишь в любовницах у Гитлера и думаешь, что тебе все можно?

— А ты так не считаешь? — усмехнулась она.

Солдат заткнулся, осознав, что сказал глупость. Они еще пять минут мерились взглядом.

— Выдвигаемся в сторону Варшавы через два часа.

— У меня приказ оставаться здесь.

Лейтенант кивнул и тоже ушел спать. Вампирша выдохнула, сцепив руки.

— Значит, любовница Гитлера? — прищурилась Августина.

— Нет, просто, солдаты распространяют слух, что я сплю с Фюрером, а я это не опровергаю.

— Что теперь? Всех нас сдашь? — спросила мать Агнешки.

— Нет. Я не для этого вас спасала, чтобы затем бросить в пасть печи. Буду продолжать помогать прятать еврейских детей.

— Серьёзно?

— Абсолютно! Вы же слышали мой ответ.

— Хорошо. Я женщинам ничего не скажу, не знаю, как долго ты сможешь нас прикрывать. Ты же понимаете, что если все вскроется, то тебя ждет расстрел?