Тень Одержимого

— А автограф можно?

Пиксель удивился, что малыш знает такие слова.

— Ты кое-что забыл, — строго сказала его мать.

— Можно автограф, пожалуйста? — мальчик умоляюще глядел на капитана.

Пиксель едва не рассмеялся.

— У вас есть ручка? — спросил он продавца.

Тот передал ручку, и Пиксель расписался на упаковке. Следующим был Босс, вставший у открытой двери.

— О, спасибо! — ребёнок был на седьмом небе от счастья.

— Питайся правильно, занимайся спортом, что там ещё… учись хорошо, и станешь героем, как я, — капитан неохотно выдал напутствие.

— Спасибо вам, господин Пиксель, — похоже, мама тоже была довольна.

— Не за что, — непринуждённо ответил корсар.

Босс добродушно улыбнулся мальчику.

— Храни тебя Император, — пробасил он.

Корсары покинули магазин и оказались на длинной асфальтовой дороге, слева и справа от которой зеленели частные фермы. На деревьях у заборов росли крупные красные яблоки и сочные абрикосы. Улица не была пустой — по ней в разные стороны шли туристы. Одни собирались на пляж, а другие, наоборот, возвращались оттуда. Среди отдыхающих было много семей с детьми — те веселились, оказавшись на море или, наоборот, просили у родителей сладости или игрушки.

— Представляю, сколько потом будут стоить коробки с нашими автографами, — подмигнул Пиксель Боссу. — Находка для коллекционеров.

— Угу, — промычал старпом.

Он не был хорошим собеседником, в отличие от Антимона.

Улица с фермами вскоре закончилась, и перед Боссом и Пикселем вырос губернаторский дворец. Это были два трёхэтажных здания из красного кирпича, которые походили друг на друга, словно зеркальные копии. Став губернатором планеты, Икабод Джозайя Бримстоун распорядился пристроить к их стенам обширные балконы с навесами. Слева от дворца Пиксель разглядел увенчанный буквой «I» шпиль часовни. Нынешний губернатор был набожнее прежнего и велел соорудить собственный храм в дополнение к старой церкви у космопорта. Кроме того, после инцидента с Фоксом, арестованным за приобретение ксеноартефакта, Охранительное Бюро усилило своё присутствие на планете и воздвигло за часовней ещё одно краснокирпичное здание для его агентов. Подходя к дворцу, Пиксель посмотрел вдаль. За корпусом охранителей поднимался острый пик Высокой горы. К обсерватории на её вершине вела канатная дорога, кабинки которой сновали вверх-вниз по проводам.

— Стоять! — сурово произнёс гвардеец губернатора, увидев корсаров.

Вместе с товарищем он охранял калитку, сделанную в краснокирпичном заборе напротив левого корпуса дворца. Гвардейцы носили вычурные алые мундиры, белые брюки и начищенные до блеска сапоги, а на их головах красовались кивера с имперской кокардой. Оружием солдат были энергетические пики.

— О, привет, это снова я, — расслабленно представился Пиксель. — Губернатор Бримстоун меня ждёт.

Он достал из внутреннего кармана куртки документ с красной сургучной печатью. Это был корсарский патент, выданный от имени правительства Империи ещё Фоксом и продлённый Бримстоуном.

— Проходите, — равнодушно ответил страж.

Он нажал на кнопку у калитки, и металлическая дверь открылась. По плиточной дорожке Пиксель и Босс попали во дворец. Внутри сразу же повеяло прохладой от кондиционера, так желанной после зекарисской жары. Там корсары поднялись по винтовой лестнице на второй этаж и очутились в коридоре, на бежевых стенах которого висели картины. Подвижные полотна в экранных рамках изображали космические бои с Освободителями. В черноте космоса, очерченной золотистыми рамками, летали корабли и разрывались снаряды. Будучи адмиралом в отставке, Бримстоун гордился успехами Имперского Флота и нанял живописца, чтобы их запечатлеть.

У тяжёлых дубовых дверей Пикселя встретили ещё два гвардейца. Скрестив пики перед входом, они тоже потребовали корсарский патент и только затем пропустили визитёров. Капитан и Босс по красной ковровой дорожке вошли в кабинет Бримстоуна. Строго оформленное помещение с блестящим паркетом почти не изменилось со временем. Между двумя красными античными колоннами с золочёным верхом по-прежнему висела эмблема в виде двенадцатиконечного Солнца с надписью «CREDO IN UNUM IMPERATORUM», что в переводе с высокого имперского означало «Верую в Единого Императора». На деревянных тумбочках стояли статуэтки ангелов и глобус Зекариса, к которым добавилась детализированная модель линейного корабля с чёрно-жёлтыми полосами на бортах. Всё было почти таким же, как при Фоксе, только половину окна переделали в стеклянную дверь, что вела на балкон.

Под эмблемой за массивным деревянным столом восседал губернатор Икабод Джозайя Бримстоун. Он был старым, седым мужчиной, чьё лицо не утратило былого благородства прославленного адмирала Имперского Флота. Его правый глаз был таким же полным жизни, как и в былые времена, а вот левый сиял красной звездой кибернетического импланта. Седые усы и борода добавляли облику Бримстоуна солидности. Губернатор давно оставил чёрный военный мундир с фуражкой, но даже в сером френче без отличительных знаков походил на большой космический корабль — тяжёлый и неповоротливый, но мощный и несокрушимый.

— Добрый день, господин губернатор.

— Здравствуй, Пиксель, друг мой, — радушно ответил Бримстоун. — Присаживайся.

Губернатор указал на изящный стул с красной обивкой. Боссу снова пришлось постоять.

— Мне уже доложили о нашей победе на Скумринге, — продолжил правитель Зекариса. — Жаль адмирала Тендейлза — да пребудет с ним Император. Толковый был командир, очень толковый…

— Соболезную, — сочувствующе произнёс Пиксель.

— Спасибо, — закивал Бримстоун. — Но сейчас время не только скорбеть, но и радоваться. Освободители отброшены из системы Скумринга, и мы подтягиваем туда основные силы. К слову, ты сыграл там немалую роль, за что тебе положено вознаграждение. Я перешлю пять тысяч империалов на твой счёт.

Он набрал что-то на клавиатуре своего компьютера, и коммуникатор в кармане Пикселя запищал.

— Благодарю вас, господин губернатор, — вежливо ответил капитан.

— Это тебя я должен благодарить, — рассмеялся Бримстоун. — Большая удача, что такой способный корсар, как ты, до сих пор верен Императору…

Пиксель задумался. Он повстречал немало капитанов на пиратских платформах. Когда-то и сам он был лихим разбойником, который не делал разницы между Империей, разрушителями, чужаками и другими пиратами и перебивался тем, что награбит, но теперь предпочёл хаосу приключений более стабильную жизнь под крылом имперской военной машины.

— Служить вам — честь для меня, — обаятельно улыбнулся Пиксель.

— Довольно формальностей. Я понимаю, что ты не военный, как я, и что тебя здесь держит вовсе не долг перед Императором и Империей.

Красный кибернетический глаз Бримстоуна словно просвечивал корсара насквозь.

— Но пока наши с тобой интересы совпадают, мы будем союзниками, — закончил планетарный правитель.

Пиксель поначалу не ответил. Он почему-то опустил голову, глядя на свои сапоги и красный ковёр под ними. Ему почудилось — что-то в его жизни пошло не так, но это ощущение быстро улетучилось.

— Можете на меня положиться и впредь, господин губернатор, — он посмотрел на Бримстоуна.

— Надеюсь, я в тебе не ошибся, — старый вояка, задумался о чём-то своём. — Ну и славно. Вернись домой, наслаждайся жизнью и жди моих распоряжений.

— До свидания, господин губернатор, — Пиксель встал и снова кивнул ему.

В коридоре корсарам повстречался мужчина средних лет в одеянии, похожем на сутану священника. Его рыжие волосы уже начали выпадать на макушке. Заметив Пикселя и Босса, мужчина наградил их презрительным взглядом. Это был охранитель О’Доэрти, прикомандированный к планете Зекарис.

— О, Пиксель, — пренебрежительно бросил он. — Рад, что вы снова с нами, ноиначе и быть не могло.

— Что ж, я тоже этому рад, охранитель, — слегка насмешливо отозвался капитан.