Страница 65 из 71
— Вас понял, сэр-р! — произнёс Петухевич.
Пиксель кивнул и побежал дальше. Он вспомнил слова Карла: «Барбара улетит на пассажирском судне, и я прошу тебя защитить его от разрушителей». Что ж, просьбу друга он выполнит и заодно остановит вражеский флот.
— С нами сам Пиксель! Покажем им, на что способна Импер-рская Армия! — закричал Петухевич и застрелил трёх разрушителей автоматной очередью.
БАБАХ!
Кирпичи в заборе дворца разлетелись от взрыва гранаты. Снайпер-штурмовик, находясь на чердаке, подстрелил гранатомётчика из окна, но другая разрушительница быстро подобрала оружие своего павшего соратника. Разъярённая толпа ворвалась на территорию дворца, паля из автоматов по окнам. Осколки стекла и патроны ранили находящихся за ними гвардейцев.
Охранитель Айзенштайн больше не мог отсиживаться во дворце. Облачённый в сияющую моторизованную броню, он вышел навстречу бушующим ордам предателей. За его спиной ярко реял красный плащ.
— Сдохни, имперская мразь! — с криком на него набросился разрушитель с автоматом.
— За Императора и Империю! — ответил Айзенштайн боевым кличем.
Вильгельм обрушил свой молот на противника. Оружие, усиленное сервомоторами доспехов, отбросило разрушителя к забору из красного кирпича. Вслед за охранителем из дворца выступили Борис, ещё два штурмовика и несколько гвардейцев. Они стреляли по грязной толпе врагов из элитных штурмовых автоматов и энергопик. На улице перед дворцом гремели очереди и летали красные заряды, а в воздухе повисла пыль. К отряду Айзенштайна присоединился «Крестоносец» с ракетными установками, который обычно патрулировал берег у плазменного генератора. Имперский шагоход выпустил в сборище предателей несколько ракет. Их небольшие боеголовки разрывались, выбрасывая осколки, которые накрывали сразу нескольких разрушителей.
— Абсолютный хаос! — разрушительница с ярко-розовыми волосами бросила в «Крестоносца» банку с горючей смесью.
Пилота шагохода это только разозлило. Следующий ракетный залп накрыл девушку и нескольких её товарищей. Охранитель Айзенштайн раскидывал разрушителей своим могучим молотом, а рядом с ним штурмовики вели непрерывный огонь из автоматов. Легкобронированные гвардейцы укрылись за элитными бойцами Империи и мощными ногами «Крестоносца», посылая во врагов энергетические шары из пик.
— Смерть свинорылым! — кричали разрушители в толпе.
Но их старые, купленные на каком-то чёрном рынке автоматы были бесполезны против брони Айзенштайна и штурмовиков.
— Гори в аду, тварь! — охранитель молотом отправил в полёт особо назойливого врага.
И за его спиной раздался взрыв. Разрушительница с гранатомётом выстрелила в «Крестоносца». Кабина была разбита, пилот погиб, а шагоход превратился в дымящуюся кучу металлолома.
Космопорт и ангар пока оставались целы. Пиксель спустился по лестнице в доки и рядом со своим кораблём встретил Билла и Софи. Девушка надела футболку и штаны цвета хаки, а в руках держала абордажную саблю и пистолет.
— Корабль заправлен и готов к бою, — сказал Билл.
— Спасибо, Билл, — ответил Пиксель.
— Удачи, корсар, — улыбнулся хозяин верфи. Император с тобой.
— А ты что будешь делать? — спросил Пиксель.
— Спрячусь от этих ублюдков под космопортом, — усмехнулся Билл.
Тяжело пыхтя, он побрёл к лестнице вниз.
— А ты что здесь делаешь? — осведомился корсар у дочери бывшего губернатора.
— Я хочу лететь с тобой, Пиксель, — Софи была настроена решительно, — ты меня не пустил на Нод, зато теперь не сможешь отказаться.
— Спрячься вместе с Биллом, — настоял Пиксель.
— Какой же ты глупый всё-таки, — покачала головой девушка, — я умею фехтовать и стрелять и хочу помочь тебе.
— Так уж и быть, — вздохнул Пиксель, решив, что споры с Софи только отнимут время, — прошу на борт.
Глизеанка проследовала за корсаром через открытый стыковочный шлюз в кабину пилота. Там свои места уже заняли члены команды Пикселя.
— Ты вроде говорил нам, что не пустишь бабу на корабль, — сказал капитану Антимон.
— Заткнись, Антимон, — твёрдо возразил Пиксель, — она умеет обращаться с оружием и может постоять за себя, а лишние бойцы нам сейчас не помешают.
— Ну, раз капитан так говорит… — недовольно протянул Антимон.
Лицо Софи было исполнено счастья. И боевой решимости.
Штейнштейн и Ребеллия, торжествуя, стояли на площади. Кругом были уничтоженные здания и разбитый асфальт, пыль, щебень и огонь. Упавшая смотровая башня разделила площадь пополам. Смерть пришла на Зекарис, и мирная колония стараниями разрушителей превратилась в ад.
— Как здесь прекрасно, — к Высшим Леди и Лорду подошёл Валдоро, который только что расправился с «Крестоносцем», — я вижу в этом поэзию.
— А я — судьбу, — жёстко ответила Ребеллия.
— Я один тут вижу веселье? — пропищал Штейнштейн.
Вдруг над площадью нависла большая тень. Корсарский пинк поднялся в воздух, и все его восемь бортовых орудий открыли огонь. Ребеллия знала, что он стрелял по второй ударной группе, которая должна отвлечь силы имперцев в космопорте и не дать им пробраться к Айзенштайну и дворцу. И в любой момент корсары могли обратить внимание на неё саму, а также на Штейнштейна и Валдоро.
— Прячьтесь! — прокричала вестница революции.
Высшие Лорды и Леди укрылись от корабля за маленьким домиком с башенкой, который стоял недалеко от верфи. Здесь, в относительно безопасном месте, Ребеллия сняла респиратор и связалась с Серпентирой:
— Битва проиграна, миледи! Пора забрать нас отсюда!
— Хм, я заберу только тех, кто представляет хоть какую-то пользу, — вкрадчивым голосом произнесла змея.
Ребеллия поняла, что Серпентира имела в виду. Змея телепортирует лишь их троих, членов Совета, а основные наземные силы оставит на Зекарисе на верную смерть. И ожидания вестницы революции оправдались, когда её, Валдоро и Штейнштейна охватил зелёный свет телепортатора.
Леди Хартред, или Донни Хардред, как её когда-то звали, неутомимо шла вперёд под огнём имперцев. Почти всё её тело покрывал старый моторизованный скафандр, предназначенный для космических экспедиций и боёв, и враги видели только её широкое, грубое лицо и малиновые волосы. Броня защищала её от штурмовиков и гвардейцев губернатора, но всё же не была вечной. Поэтому Хартред требовалось уничтожить всех как можно скорее. Вместе с ней сражались её верные бойцы. «Большая Ха» была из нихединственной, кто доучился в Тёмном Замке. Её отряд состоял из инициатов-недоучек, молодых революционеров с разных планет, которые по каким-то причинам не попали в ряды Лордов и Леди Разрушения, и просто наёмных головорезов. В такой разношёрстной компании Хартред чувствовала себя на своём месте — здесь не было ни зубрил, ставящих учёбу превыше всего, ни высокомерных снобов, мнящих себя элитой, ни слабых и трусливых кабинетных крыс.
Хартред рывком приблизилась к одному из штурмовиков и ударила его двуручной булавой. Она чувствовала упоение и страсть — бой был её стихией. «Большая Ха» не служила никакой идее, она давно знала, что всякие желания сделать жизнь лучше — это полный бред. Её направляла лишь жажда причинить больше боли и страданий, жажда властвовать над жизнями людей.
С удовольствием Хартред наблюдала, как её булава впилась в прочную броню штурмовика, оставляя вмятины, из-под которых каплями летела кровь. Как хрустели его мягкие рёбра, как его крик раздавался из-под свинорылой маски с респиратором. Но её наслаждение длилось недолго — она заметила перед собой имперского охранителя в золотой броне, вооружённого молотом.
— Эй, охранитель! — усиленный громкоговорителем голос Хартред разнёсся над улицей, — давай поиграем!
— У меня нет времени на игры, — жёстко ответил её противник.
И замахнулся молотом на Хартред. Два человека в моторизованной броне схлестнулись на улице перед дворцом. Даже на фоне рослых штурмовиков они выглядели громоздкими гигантами. Хартред и охранитель наносили друг другу удары своим оружием, отражая выпады длинными рукоятями. Хартред билась с исступлённой яростью. Всеми фибрами души она ненавидела этого напыщенного, ряженного в золото блюстителя имперского порядка и мечтала расплющить ему голову. Однако охранитель оказался опытнее разрушительницы, и у него была более быстрая и мощная броня. Хартред со всей силы замахнулась на противника, однако он уклонился, и её булава лишь пробила кирпичный забор дворца.