Темный час

Он скрипнул зубами: — Ты зря тратишь время.

— Это то, что ты говоришь девушкам, когда они просят?

Каспиан шагнул вперед и протянул мне нож, который показался мне гораздо более забавным, чем мой пистолет. Шоу начинается, ублюдок.

Я приставил его к лицу Уинстона. Блядь. У него и Линкольна могут быть одинаковые шрамы.

— Я могу разрезать тебя прямо сейчас, не моргнув глазом. Я где-то слышал, что свежая кровь хорошая смазка. — Другой рукой я расстегнул пуговицу на брюках своего костюма. — Из крови получается хорошая смазка, Ваше Величество? Вы используете ее, чтобы трахать беспомощных девушек? — Я расстегнул молнию на брюках. Металлический звон раздался в тихой комнате, как симфония цепей. — О, точно. Ты предпочитаешь мочу. — Воспоминания о девушках в Роще врезались в меня, заставляя кровь бурлить. Я вдавил лезвие в его кожу, пробив только поверхность. Пока что. — Скажи нам, где ты снимаешь видео.

Его глаза расширились и наполнились слезами, но он все еще молчал. Было так тихо, что я удивился, как мы не услышали биение сердец друг друга. Линкольн держал свой локоть прижатым к лицу короля. В его глазах промелькнул тот маленький проблеск безумия, который иногда поднимал свою извращенную голову. Мне было интересно, что делают Каспиан и Грей, но я был слишком сосредоточен на Уинстоне, чтобы подглядывать и выяснять.

— Обычно, я таким не занимаюсь, но благодаря хреновому воспитанию, я пропустил весь экспериментальный опыт колледжа. — Я ухватился за пояс брюк Уинстона и тянул до тех пор, пока ткань не порвалась, оставив след там, где она впилась в его плоть, прежде чем наконец сдаться. — Похоже, мне нужно кое-что наверстать. — Я дернул сильнее, порвав ткань еще больше, обнажив часть его бледной кожи. — А может… — Я щелкнул языком по нёбу.

— Может быть, я мог бы оставить свой член для принцессы и использовать рукоятку этого ножа, чтобы уничтожить твою задницу. — Я поднес нож к его заднице и использовал его, чтобы разорвать ткань до конца.

С того момента, как мы привели наш план в действие, я надеялся, что именно я обрушу гнев на придурка-отца Эннистон. Гордость раздувалась в моей груди от осознания того, что именно у меня есть сила зажечь спичку и сжечь этого ублюдка дотла. Но я также знал, что это не обязательно должен быть я. Любой из нас был достаточно злобен, чтобы стоять там, где сейчас стою я, и делать все, что потребуется.

Я провел кончиком лезвия по его обнаженной плоти. Чего бы это ни стоило.

В этот момент в комнату вошел Лиам. Его лицо побледнело, когда он увидел своего отца. Я вздрогнул и втянул воздух сквозь зубы.

Да. Это должно быть неловко.

Впервые с тех пор, как я прижал его к себе, король задрожал в моей хватке, когда увидел своего сына.

— Подожди! — Его дыхание было тяжелым и резким. — Остановись. Я скажу тебе то, что ты хочешь знать.

Облегчение и разочарование боролись во мне, когда я убрал нож, отпустил его запястья, затем застегнул штаны. Линкольн приподнялся на локте и отступил от стола. Каспиан изучал короля сузившимися глазами. Грей потянулся за его спиной, и я услышала щелчок снятого с предохранителя пистолета.

Король встал, его грудь вздымалась, а глаза наполнились слезами.

— По ту сторону моста, за дворцовыми садами, есть коттедж. Он стоит у подножия холма и окружен деревьями. Там уже много лет никто не живет. — Он провел рукой по лицу, вероятно, пытаясь вернуть себе самообладание. — Вот что ты ищешь.

Грей посмотрел на меня.

— Иди. — Темнота затуманила его ярко-голубые глаза. — Я позабочусь о нем.

ГЛАВА 42

Моя комната была такой же, какой я ее оставила. Ничего не изменилось. Но ничто не казалось прежним.

Чендлер был там, в коридоре, и делал Бог знает что с моим отцом, а меня отправили в мою комнату, как непослушного ребенка, не понимая, почему. Мне хотелось кричать, топать ногами и закатывать истерики, требовать, чтобы кто-то, кто угодно, рассказал мне, что, черт возьми, происходит.

— Я доверяю Каспиану, — сказал Лиам. — А ты должна доверять мне. Есть вещи, которые происходят, которые ты не можешь понять — завеса лжи, за которой люди любят прятаться.

Он понятия не имел, что я знала. Боже, я устала от того, что люди недооценивают меня. Я лежала над алтарем по ту сторону этого занавеса. Мое тело было использовано в качестве кровавой жертвы во время ритуала. Чендлер был избит и покрыт шрамами теми же людьми. Я видела следы и читала муки в его глазах.

Я знала секрет своего отца. Может быть, не весь, но я знала достаточно.

— Пусть они отдернут занавес, Эни, — сказал он, затем закрыл дверь моей спальни и оставил меня одну.

На несколько часов сегодня я забыла все секреты и ложь, забыла темноту. На какое-то время я позволила себе почувствовать, поверить в то, что мы можем быть нормальными. Я подумала, что, возможно, Чендлер чувствовал то же самое. Я должна была знать, что с такими мужчинами, как он, гнев всегда побеждает. Я открыла шторы и уставилась в окно на сады, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в груди. Все выглядело таким тихим, мирным и безмятежным, хотя внутри меня, казалось, назревала буря.

Рука закрыла мне рот, перехватив дыхание, и что-то твердое и холодное прижалось к подбородку. Пистолет. Рука обхватила меня за талию, прижимая к твердому телу.

— Издай хоть один звук, и я спущу этот гребаный курок.

Я знала этот голос.

Принц Александр.

Страх пробрал меня до костей. Но не тот страх, который вызывал во мне возбуждение. Он не был Чендлером. Этот страх сковывал, сковывал мою грудь и мешал дышать.

Я открыла рот и укусила его за ладонь. Сильно.

Он отдернул руку от моего рта, оставив капли крови на полу. Затем он отпрянул назад и ударил меня по лицу. Крошечные искры яркого света усеяли мое зрение от удара. — Ты тупая сука.

Я наступила ему на ногу, и он завыл мне в ухо. Я вцепилась ногтями в руку, которая обхватила мои ребра и сдавила легкие. Может быть, я и не выберусь из этого живой, но я точно не собиралась сдаваться без боя.

— Я следил за тобой, Эни. Я знаю все. — Его горячее дыхание заставило мою кожу покрыться мурашками. — У меня везде есть люди. Думаешь, я не знал, что ты придешь? — Он засмеялся, потом резко замолчал. — Ты и твой парень все испортите, — шипел он мне на ухо. — И я не могу этого допустить.

Периферийным зрением я наблюдала, как он поднял руку, занося пистолет в воздух рядом с моей головой. Я втянула воздух, готовясь к тому, что произойдет дальше.

А потом все стало черным.

ГЛАВА 43

Айелсвик был чем-то вроде картины Томаса Кинкейда (прим. американский художник, импрессионист) или из какой-то мифической книги, ставшей фильмом. Все здесь было сделано из лепнины и камня, от зданий до мостов и мощенных дорожек, подобных той, по которой мы шли сейчас. Сад представлял собой широкое открытое пространство с цветущими цветами, разбросанными по изумрудно-зеленой траве. Мост пересекал ручей с кристально чистой водой, текущей по поросшим мхом камням. Все вокруг было спокойным, безмятежным и почти волшебным.

И Эннистон жила здесь. Неудивительно, что она по-другому смотрела на мир. Она буквально выросла среди солнечного света и роз, в то время как я вырос в окружении бетона и стали. Я ограждал ее от правды, как мог, но что-то подсказывало мне, что после сегодняшнего дня я больше не смогу этого делать. Я понятия не имел, как, блядь, мне это объяснить.

— Ты трахнул принцессу? — голос Каспиана прервал мои мысли.

— Ты трахал мою сестру? — добавил Лиам, и я не могла понять, был ли шок в его голосе от того, что я трахнул Эннистон, или он все еще не отошел от того, что мы чуть не сделали с его отцом.