Страница 41 из 68
– Кажется, мы явились в самый разгар брачных игр, – проговорила одними губами Ниса, которая тоже быстро сообразила, что к чему.
Муза в ужасе пискнула и ринулась за наши спины. Её желание спрятаться было понятным. Теперь уже не вызывал сомнений интерес к ней языкатого змеелюда, который был совсем не плотоядным, а конкретно сексуальным. И тут еще неизвестно, что хуже – чтобы тебя съели или…
Король дополз до нашей могучей кучки, сбившейся в тесный кружок по интересам.
Остановился, пристально оглядел.
Несколько раз я успела заметить молниеносно мелькнувший во рту язык. Видимо, это был основной способ коммуникации у этих существ – они всё пробовали на вкус.
«Нет, не только на вкус», – прозвучало в моей голове.
И не только в моей. Рядом как ужаленная подпрыгнула Ниса, в изумлении выпучив на короля глаза, а муза за нами спинами судорожно вдохнула и рискнула высунуться со словами:
– Вы тоже это слышали или я брежу?
– Ага, – моргнула Ниса.
«Вы – телепат?», – мысленно спросила я.
Главный змеелюд одним стремительным движением, от которого я непроизвольно вздрогнула и едва не бросилась ползком наутек, придвинулся вплотную.
Ответ прозвучал в моей голове. И, судя по тому, что на лицах подруг возникла живая заинтересованность, услышать его позволили только мне. Значит, змеелюд по желанию мог переключаться с коллективной связи на диалог, а возможно, даже на одностороннюю трансляцию.
«Мы все умеем общаться на расстоянии. Такими нас задумала наша создательница», – вторгся в мой мозг чужой голос. Он был размеренным, странно монотонным, будто говорящий не умел придавать какую-либо эмоциональную окраску своим словам.
«Для нас эмоции ничего не значат», – объяснил король мои наблюдения.
Подумав о необходимости контролировать сознание и мысленный поток, я попыталась сосредоточиться на том, за чем пришла.
«Зеркало, – и я мысленно воспроизвела образ названного предмета. – Вы забрали у меня моё зеркало».
«Я не знаю, как называется эта вещь, – проговорил король. – Но она не твоя. Больше не твоя. Создательница приказала забрать его».
«Как вы это сделали? – любопытство сгубило кошку, но мне было очень интересно. – Как вы добрались до города, забрались в подъезд и выломали дверь? В смысле, ваш вид очень… примечательный».
Главный змеелюд ответил и вполне охотно.
«Наши дети очень быстрые и юркие. А люди по ночам спят. И даже если не спят, то все равно мало на что обращают внимание».
«Надо же, – подумалось мне, – меня ограбила шайка хвостатых подростков».
Король нехорошо прищурился.
Я поспешила вернуться к основной теме разговора.
«Зеркало. Оно мне нужно, – и рефлекторно подалась вперед, не зная, как убедить змеелюда вернуть то, что у меня украли. – Очень нужно».
«Создательница приказала хранить его и никому не отдавать до того момента, пока не поступит приказ об обратном», – проговорил король змеелюдов, качнувшись на сильном широком хвосте.
«Это моё зеркало! – мысленно воскликнула я. – И я имею право получить его назад!».
Ответ был кратким и категоричным.
«Нет».
Я замешкалась на мгновение, бросив взгляд на Нису, которая активно гримасничала, потому что не слышала нашего разговора и пыталась то ли догадаться, то ли экстренно развить у себя навыки чтения мыслей.
«Вы не можете говорить за свою создательницу, – нашлась я что сказать. Возможно, помогла пантомима подружки. – Дайте мне поговорить с ней!».
«Зачем?», – прозвучал логичный вопрос.
«У меня есть то, что ей нужно», – ответила я.
«Говори», – потребовал король и ужасная морда с вылетающим из пасти языком оказалась в нескольких сантиметрах от моего лица.
Я вцепилась в руку Нисы. Та отреагировала ругательством, выдохнутым сквозь сцепленные челюсти.
Чего мне стоило усидеть на месте – словами не передать, но я все-таки смогла не поддаться страху и даже дать честный ответ.
«Со мной та, которая идеально подойдет для вселения вашей создательницы. Она ведь хочет вернуться обратно, верно?».
Глава 25
Король замер, едва заметно покачиваясь. Тонкий змеиный язык медленно выбрался из пасти и потянулся в мою сторону с едва слышимым стрёкотом, доносящимся откуда-то из глубин этого существа. Коснувшись кожи, что по ощущениям напоминало севшую на кожу муху, язык втянулся обратно.
«Ты говоришь правду», – подтвердил король, опровергая свои не озвученные сомнения. И стремительно отодвинулся, кивнув куда в сторону.
Дальше он ничего не делал, просто стоял, возвышаясь над нашей жалкой троицей, и смотрел.
Делали другие.
Из шалашей выбралось несколько змеелюдов, которые учтиво поклонились своему правителю и исчезли за валунами. Чем они там занимались мне было не видно, даже звуков никаких не доносилось, но быстро вернулись обратно, торжественно и аккуратно неся между собой моё зеркало. То, как они это делали больше напоминало ритуальное шествие, пусть даже у них не было ног. Зеркало было небольшим и не нуждалось в таком массовом сопровождении. Даже я смогла бы пронести его несколько метров самостоятельно и без посторонней помощи.
Змеелюди подошли к нам и замерли в поклоне. Король ударил хвостом по земле и метнулся в сторону. Его подданные, двигаясь так синхронно, будто тренировались всю жизнь, опустили зеркало передо мной на расстоянии чуть меньше метра. Я покосилась на короля, ожидая дальнейших указаний, однако никто ничего у меня в голове больше не произносил.
Змеелюди выпрямились и отползли, через каждые несколько метров склоняясь к земле. Отбивали поклоны они не королю, и даже не нам с подружками, а зеркалу. И делали это до тех пор, пока вновь не исчезли в шалашах, в которые заползли спинами вперед. Когда мы вернулись к прежнему составу переговорщиков король выпрямил указательный палец и когтем резанул себя по сгибу локтя. Подняв руку, верховный змеелюд позволил нескольким темно-коричневым, почти черным каплям упасть на безупречно отполированную зеркальную поверхность. Капли сердито зашипели, впитались, и я увидела перед собой лицо, с которым уже встречалась. Во внешнем облике того, что осталось от Нуатль ничего не изменилось. Всё тот же лысый обугленный череп, облепленный хлопьями выгоревшей плоти, черные, сочащиеся глазницы и выбитая, кривая челюсть.
Муза высоко пискнула, тяжело задышала банши, я закусила губу, но каждая из нас справилась.
«Говори», – приказал король. – «Она тебя слушает».
«Мысленно? – спросила я, стараясь смело глядеть в лицо той, что однажды лишила меня почти всего, а потом вернулась, чтобы забрать остатки. – Или вслух?».
«Наша создательница умеет слышать только наши мысли», – заметил король, в глубоком поклоне склоняясь перед чудовищным изображением.
Пока он сгибался в три погибели, я покрепче сжала в пальцах кусок горной породы, подобранный с травки.
«Говори, – требовательнее повторил голос в голове. – Создательница ждет!».
Я кивнула, делая вид, будто собираюсь с мыслями, а после смело подняла взгляд, сосредоточив все свои мысли на Фирусе, чтобы король раньше времени не разгадал мои намерения.
А потом….
…потом с воплем:
– Сдохни, мерзкая тварь! – швырнула обломок известняка в зеркало, для ускорения приложив все имеющиеся у меня силы.
Звон прорезал воздух. Осколки, блеснув остриями, брызнули в разные стороны. И будто в замедленной съемке я пронаблюдала, как падает на траву старая рама и взлетает к небу сгусток черноты, подобный ожившей кляксе.
Мою голову взорвал жуткий бессловесный вопль, который затмил весь мир. Кто-то толкнул меня в плечо, и я рухнула вниз. Сверху приземлилось что-то увесистое, еще сильнее вжимая меня в траву. Я схватилась за голову, стискивая виски, которые ломило так, будто мозги пытались вывернуть наружу.
А там, наверху, кричали, рычали, шипели, клокотали.
Вздрагивала земля, словно стадо кенгуру скакало на скакалке. Шуршала трава. Хрустели ломающиеся ветви, а, возможно, даже и стволы. Со свистом рассекали воздух сильные удары хвостов.