Страница 70 из 81
— Заматерел, малец, — улыбнулся пират. — Так получилось, что ты знаковая фигура в моей жизни. Ты появляешься в ней словно снег в этих местах, и при этом погибает мой злейший враг. Зная, как устроен мир, я думаю, что мы чем-то связаны.
Я, родился в Турентуле. Знаешь такой город?
— Бывал там.
— Помнишь отличный вид, который открывается из порта? Скала, уходящая в море и корабли возле неё… Море пленило меня. Мои родители имели кое-какие деньги, и я получил неплохое образование, но всё равно предпочел стать матросом. Впрочем, я неплохо разбирался во всём, что стреляет, и довольно быстро стал канониром на судне «Королева Ренни Кальгон». Это было вермя неудачной для нас войны с Артанией.
Как оно было рассказывать долно и не слишком интересно. Я попал в плен, а это не завидная участь для пленников в Артании. Я стал обыкновенным рабом, и распахивал поля, вдалеке от кораблей и от дома.
Потом Агар Росен вместе с Хаугом Хармотеном победоносно прошлись по Артанийским землям, нотак сложилось, что я оказался среди тех неудачников, которые свободы не получили.
— Понимаю… на помощь было прийти некому.
— Да, и я бежал. Не так важно скольких я убил на пути к свободе, но я её получил. Как любой нищий, отправился в Храм неба, просить помощи, но мне там отказали, я не подвергался атакам злых сил и был для них не интересен. Но мои умения не остались без дела — меня нашли люди Калгрениэр, — капитан сделал паузу, размышляя, — когда начиналось восстание. После пальбы в Торегане, обстоятельства сложились довольно странно. Мне доверили отряд, чтобы отвести его в Хайринт и создать там защищенный лагерь, поскольку что-то пошло не так и успех кампании был под вопросом. В скалистом перешейке, стоило нам обосноваться и поставить орудия, ворота Крикобора отворились, и нам пришлось сражаться с монстрами, каких я больше нигде не видел. А дальше…
— Ты ушел в проклятый лес?
— Я услышал его зов. Когда ворота затворились, я стал ещё одним из пропавших без вести. Мой дар у меня не от рождения, я получил его в подарок за то, что прошел испытание Нитога Раскаявшегося, едва добравшись до алтаря.
— А говорят, оттуда никто не возвращался.
— Никто. Все приходят оттуда совершено иными людьми. Впрочем, конец моей истории скоро. Я попал в дикие земли Нардарики, где случай свел меня с Ширианским Шрамом. Он быстро понял, что меня можно использовать, и очень скоро я стал искать возможности его убить.
— Хм… но почему ты не пошел в Хайринт, спасать своих друзей? Ведь я тогда сказал, куда плыву, сказал, что нужна помощь.
— Нитог раздаёт не только дары, но и запреты, друг мой.
— Предположим. Но к чему мне всё это знать?
— Я хочу сказать — я открыт перед тобой. Ты мне доверяешь?
— Не знаю, — честно ответил я, — хотел бы доверять. Но я до сих пор не понимаю, чего ты хочешь, и зачем тебе нужно моё доверие.
— Я хочу захватить остров и создать на нем свою страну. Ты можешь счесть меня идиотом, но я видел то, на что ты способен. Чтобы сделать прыжок ты не думал ни секунды, просто моргнул! Я видел, как этот прием совершают штатные маги с большим опытом. И тут одно из двух — либо ты запредельно сильный маг, либо невероятно мастеровитый. А поскольку я знаю, сколько тебе лет, то…
— Я понял, ты хочешь заполучить придворного мага. Конечно, захватить остров ты сможешь, но, если отбивать его прибудет кто-то из настоящих колдунов, удержать остров будет невозможно.
— Предложение так себе — Оренгар вошел в каюту своей воздушной походкой. Моё простенькое заклинание, запиравшее дверь он взломал так, что я ничего не заметил,
— Ты подслушивал, — сказал Харг с угрозой в голосе. Его рука легла на рукоять сабли.
— Конечно. Вы тут шуры-муры мутите, а меня не позвали, как не подслушать? — Орн вальяжно облокотился на комод, — Да и потом я тоже хочу доказать, что достоин доверия.
Харг поднял руку, прося тишины, и подошел к остекленной задней части своей каюты. Холодный свет упал на его лицо, он прищурил глаза. Какое-то время он всматривался в темную поверхность океана с крайне неприятным выражением лица.
— Я дам тебе такую возможность позже, — сказал капитан и быстрым шагом покинул каюту.
Сквозь мутные стекла было не видно, какая опасность может угрожать фрегату, и я решил так же выйти на палубу.
Пришлось выходить на достаточно плоский ют, далеко свисающий над морем, где уже стоял капитан, но не курил, по обыкновению, а стоял с мушкетом. Он молча указал на море — шагах в двадцати от кормы можно было едва увидеть след от рассекающего волны небольшого плавника. Похоже, именно это представляло опасность для нашего судна. Все так же, не произнося ни слова, Харг отдал мне свое оружие, а сам пристроился к одной из двух вертлюжных пушек, и матросы, словно по команде, хотя капитан по-прежнему не открывал рта, принесли ему несколько небольших ядер.
— В чем дело, Харг, с кем мы воюем?
— Это здешние морские ящерицы, любящие наше сухопутное мясо. По одной они никогда не нападают, все остальные сейчас прячутся. Весьма изобретательно для зверей, не находишь? Главное — не дать им окружить корабль, иначе точно потопят. Он прицелился и выстрелил в воду, подняв фонтан брызг совсем близко от «Дрянной принцессы». Это послужило командой — он быстро отошел в сторону, и рукой отвел меня — к борту подошло четверо мушкетеров, и также сделали залп. Я тоже выстрелил, но смысла в этом большого не видел. Из нижних трех пушек, выстрел, море покрылось кровью, и раненный ящер резким рывком из воды попробовал достать наш корабль. Монстр, уродливый, в грубых бледно-зеленых чешуйках, был огромен — едва ли не с наш корабль, но достать не сумел, и вновь упав в темную воду, поднял большую волну — судно сильно качнуло, матросы, отпрянувшие подальше от борта, испугавшись ящера, попадали с ног.
— Первый готов, посмотри — там еще пятеро таких же, все уже на поверхности. Если бы они зашли с одного борта и выпрыгнули из воды, мы бы точно перевернулись.
— И что теперь?
— Теперь будут прыгать, надеясь нас раздавить, — Харг в это время перезаряжал пушку, — Быстро плавают, скоты.
Мое колдовство, сколько бы его не было, работало плохо. Похоже, эти змееголовые существа, как и большинство драконов, игнорировали магию. Мне оставалось только стрелять из мушкета. Прицелившись в который раз я уже был готов спустить курок, как заметил человека по правому борту, что бесстрашно стоял на спине одного из чудовищ и работал большим абордажным топором, пытаясь разрубить прочную чешую. Это был Орн.
— А это весело! — закричал я и сам ухнул в воду, а затем, вынурнув из неё бросился на одну из ящериц. Встав ей на спину, я ухватился за гигантский плавник.
Моя магия, словно ручеек из руки потекла в мою саблю, испуская мягкий аромат. Кривое лезвие распрямилось, зазубрины ушли, и Эсториоф сверкнул в моей руке, словно улыбаясь тому, что вновь нашел меня.
— Привет, — прошептал я ему, — у нас много работы.
Я подбросил Эсториоф в воздух и разогнав его посильнее с большой высоты ударил остриём по огромной ящерице. Мой меч прошил её насквозь, а затем из-под воды вернулся мне в руку. Огромная туша подо мной начала тонуть и я поднял себя в воздух. Сверху было отчетливо видно, что ящерицы осталось три. Одна была убита в самом начале залпами, вторая погибла от рук Оренгара. Как он взломал её чешую я не понял, но сейчас он сражался уже с другой, ещё более крупной особью. Топор в его руке увеличился, но вожак стаи был достаточно умён и не позволял себя ранить.
В это мгновение одна из ящериц подпрыгнула прямо над кораблём. Она всё точно рассчитала, но Харг рассчитал точнее залп из двадцати пушек отбросил её в сторону. В это время я уже запустил свой клинок в третью тварь, надеясь провернуть тот же фокус, что и в первый раз, но на моё удивления, древняя рептилия увернулась, а затем, как и предыдущая прыгнула на корабль. На этот раз канониры были не готовы.
Мир вновь застыл перед моими глазами. Что мне делать? Если она упадёт на корабль, то «Дрянной принцессе» придет конец. Этого допустить было нельзя. Но моя магия не могла пробить магическую броню монстра. Я закрыл глаза. Мысленно представил себе корабль и каждого человека на нём. Нужно было решаться. Кубрик, каюты, трюм. Я собрал всю волю, всю свою силу в кулак. Паруса, такелаж, мачты. Всё, что у меня было. Каждая деталька, ничего нельзя было упустить. Действительно, если я мог переместить себя, то почему не мог переместить корабль? Мозги кипели. Я открыл глаза.