Страница 7 из 11
— А меня бесят такие распущенные девки… Вроде тебя!
— Только у тебя встал.
Рыжая беспардонно развалилась на диване и задрала ногу на сиденье.
Даже в приличном месте вела себя как у себя дома…
— Рогатку собери. Ты хоть и в хламиде до пят. Но рогатка есть рогатка. Не позорь меня…
— Расслабься. Тебе не помешает!
— А тебе… Тебе не помешает быть немного скромнее. Научу. Пока ты под моим начальством... Я тобой займусь, — хрустнул кулаками.
Глава 7
Дубинин
Марфа осталась сидеть, как и сидела, но глаза ее сверкнули.
Вся она такая, рыжая, конопатая, волосы цвета ржавчины, глаза — цвета мокрого песка.
Интересно, у нее там… тоже все конопатое? А пушок на писечке темно-рыжий?
Мне же не показали!
Да похер вообще… Но…
Отчего-то в пот бросило, жарко стало.
Еще эту родинку под задницей вспомнил…
Дышать стало тяжелее. Но я собой владел прекрасно, к тому же знал: каждому на пути господь отсыпает столько, сколько сможешь вынести, если проявишь должную стойкость.
И эта девушка как раз — вызов мне. Персональный…
Так что и относиться я должен к ней соответствующе — с должным терпением и пониманием, что мне потом воздастся.
Вытерплю эту мегеру конопатую, воспитаю в ней чувство скромности и научу приятно, прилично вести себя — и позже судьба меня вознаградит.
Как?
Даже не представляю.
Может быть, попадется мне позднее такая умница, красавица, как в сказке. Беречь ее буду, женой своей сделаю… Детишек настрогаем! В общем, род продолжу, как следует.
Поэтому я улыбнулся Марфе так любезно, как только мог.
Но она не оценила.
— Эй-эй, ну-ка.. Живо… Сотри это маньячное выражение со своего бородатого лица.
— Я тебя воспитаю, — сказал внезапно хрипло.
Аж голос сел… И елдак не хотел униматься.
Давно не выгуливал на вольных хлебах. Бабы какие-то не такие…
Вроде бы симпатичные, а интереса ими заниматься нет.
— Не надо мне здесь… Педагогикой заниматься.
— Надо, Марфа. Тебе это… очень надо.
— Удачи, здоровяк. Думаешь, я стану тебя слушаться? — тряхнула своей копной, рассмеялась звонко. — Я могу тебя только О-Слушаться.
— Но работаешь-то ты на меня. Так?
— Так, — произнесла осторожно.
— И тебе эта работа вроде как очень нужна. Да?
— Верно, — ответила уже не так звонко Марфа, нахмурившись, пытаясь понять, к чему я веду.
— Или ты меня слушаешься или… у-во-ле-на. За каким-то хером тебе нужна эта работа.
Я ткнул себя в грудь пальцем.
— Именно эта работа. И никакая другая. Так?!
Кажется, я попал в точку. В яблочко, мать его!
— Ооо… — прошипела. — Ненавижу тебя! Ты…
— Ну? Ну? Что-что?
Я встал, потянулся. Марфа сжигала меня убийственным взглядом, от которого ноздри трепетали, а все ее тело напоминало проволоку — туго скрученную в замысловатую фигуру.
От ее взгляда яйца так и норовили поджаться. В крови еще гулял жар и воспоминания, как она меня на вечеринке то по яйцам гладила, то зад трогала, ничуть не умаляли возбуждения. И пахла чем-то таким, острым… И задница ее эта. С родинкой. Ну просто напрашивалась на штырь быть насаженной. Ох, блять как натянутой до предела. Так, чтобы аж дышать не могла.
И не смотря на то, что член был готов проткнуть головкой небеса, козу эту рыжую я драть не собирался.
Цель у меня куда более высшая.
Я присел рядом с Марфой. Вернее, втиснулся. Она сама и не шелохнулась, мне пришлось ее двигать на диванчике.
— Значит так. Первое, сядь нормально. Ноги сдвинь. Локти ближе к телу… Да что ты… враскоряку, е мое. Ты ж девочка!
Враскоряку, тут, конечно, я погорячился. У этой девушки было потрясающее свойство прекрасно смотреться и в ультра-сексапильном наряде, и в широченной хламиде до щиколоток, и даже тонкие руки-веточки смотрелись, будто ветви ивы.
— Сидеть, как девочка?
— Да.
— Так может быть, покажешь?! — облизнула свои губы. — Как сидят девочки? А я со стороны посмотрю.
— Вот так… — показал. — Давай, попку назад, спинку ровнее, плечи раскрой, подбородок повыше.
— То есть мне сидеть, как будто в заднице палка торчит.
— Тебе бы вставить в эту непоседливую задницу чего потолще, чтобы помолчала! — добавил я. — Но да. Сидеть ты будешь ровно.
Но едва я отошел, она снова села, как прежде.
— И что это значит?!
— Вот так сразу ты от меня идеальных результатов не добьешься. Сегодня я выполнила твое задание и попробовала сидеть как будто меня посадили на кол.
— На кол насадили. Отлично. За языком следи. Иначе кое-какой другой кол полировать придется.
— Где ваши манеры, Ростислав! — мгновенно села, как приличная барышня.
— Там же, где ты свою целку потеряла.
— Надо же, а я думала, что вы — натурал и по членам не скачете! — добавила и уткнулась в меню.
И до меня только спустя секунду дошло, как она меня обставила.
Я встал и отодвинул свой стул, сжал пальцы на тонком плече рыжей.
— Пошли.
— Куда? Зачем? Эй… Отпусти, куда ты меня тащишь?!
— Покажу тебе своего натурала… — фыркнул. — Убедишься. Там все, как надо. На женские прелести встает. Даже на такие скудные, как твои…
Глава 8
Глава 8
Марфа
Я до самого последнего момента не верила, что этот мужлан решит продемонстрировать мне свой прибор.
Даже когда мы оказались в туалете, а я — задвинутой в угол между стеной и раковиной, не верила.
Не верила до тех пор, пока он не потянул вниз штаны.
А там из трусов, чуть выше резинки, уже выглядывала толстая головка эрегированного члена.
— Эй… Ты что… Ты что! — завопила. — Убери!
— Поздно. Процесс запущен! — прогрохотало чудовище и потянуло ко мне свои огромные ладони.
Лапы у него жуть какие волосатые.
Просто мамонт.
И сам он — внешности не привлекательной. Мужичара просто!
Невоспитанный!
— Хам, и это ты называешь манерами хорошими? — разозлилась я.
Тем временем горячие ладони жмакнули меня за грудь, а бедра мужика прижались, толкнувшись в мои.
— Да как тебя, такого озабоченного, на улицу выпустили! Ты… Ты вообще манерам не обучен. Чему ты меня научить можешь? Живо убрал! — сказала я как можно громче.
Вышло немного пискляво.
Мой запал никуда не делся, но гонора было маловато.
Тем более, когда такой возбужденный зверюга прижимался, трогал, дышал часто.
Еще эти пальцы сновали по моему платью, сгребая грудь.
— Какие у тебя титечки… Крохотные. Но….. — сжал пальцами, и сосок вытянулся. — Дерзкие малышки. Ох… Без лифчика ходишь. Что ли? Ну ты и мадам…
Дубинин потянул вверх мое платье, задирая его и матерясь, что оно такое длинное.
Потом резко развернул меня, лицом к зеркалу и шлепнул по заднице.
— Сейчас посмотрим, какая из тебя львица… — толкнулся бедрами в мою попу.
В руках этого бугая я начала чувствовать себя пылинкой.
Что еще хуже, пылинкой, с мнением которой считаться будто бы никто и не собирался. Возмутительно просто!
Ладонь стиснула мою попу, лаская.
Я поняла, что еще немного, и этот абориген, желающий мне доказать собственные натуральные предпочтения, вот-вот меня трахнет.
Насадит на кол, отшпилит до звона в каждой клеточке тела.
И плевать, что вообще-то… некоторые только встают к этому часу!
Плевать, что заведение приличное. Его денег хватит, чтобы “извиниться за небольшое недоразумение”!
Сбежать?
Но куда…
И вот эта волосатая лапа уже закинула юбку платья мне на спину и тронула мои плавки.
— Марф, а что же трусы такие… не сексуальные?
Однако взбудораженности в голосе это ничуть не убавило.
Хоть и плавки на мне самые обыкновенные, в голосе Дубинина было столько жара, сколько не было и в мартеновской печи.