Страница 8 из 11
Вот так и отымеют.
В первый рабочий день!
Да к черту эти споры…
Боже, ну что же делать?
***
Дубинин
Давно надо было пар спустить. С кем-то.
Глядя на эту спичку, у которой даже на спине виднелась россыпь конопушек, я вдруг подумал, что на елдак такую кроху натянешь — будто хомяка на пушку.
И только эта мысль промелькнула, как рыжая грива вдруг скользнула в сторону.
— Куда? — рыкнул ласково, прижался.
Спичечка тонкая.
Был готов, что она выкинет что-то, но… тело вдруг обмякло.
— Эй.
Ничего. Спичка с огненной гривой перестала отзываться.
В обморок, что ли, хлопнулась?
Притворяется.
Но… не похоже. Руки плетьми повисли. Голова мотыльнулась.
А я… блять… Аж стремно!
С копьем наперевес. Со спущенными штанами.
Второй раз за утро.
Как маньяк.
Не меньше…
— Марф? — позвал осторожно.
Притворяется, хитрюга!
Но было не похоже. Даже кожа побледнела.
— Ростислав, стыдоба на твою голову. Правильно батя говорил, тебя сечь надо! Ремнем мало, надо дрыном! — ругнулся. — Господи, блять, вытрусил свое хозяйство.
И что же делать?
Марфа без чувств.
Такую ношу на пол не опустишь, но и с трусами, которые тоже грозили сползти вниз, а хозяйство торчало головкой вверх, надо было что-то делать.
Подбросил легенькую Марфу на плечо, придерживая. Второй рукой быстро заправил срам, кое-как штаны — вверх и побежал.
— ВРАЧАААА!
Официанты, лениво перебрехивающиеся от скуки, подпрыгнули и понеслись в разные стороны.
Меня быстро проводили в кабинет администрации, даже сунули под нос аптечку какую-то. Нашел нашатырь, сунул под нос Марфе, она взбрыкнула, будто бешеная кобра.
Ногой так резво махнула, что пузырек с нашатырем опрокинулся на меня.
Резкий запах!
Зеваки, стоящие в дверях, бросились врассыпную.
Марфа, выпучив глаза, вдруг схватилась за мои плечи и вскарабкалась по мне, будто обезьянка.
Вжух — и нет ее.
Я следом за ней, глаза режет, дышать нечем.
Пока сообразил, что надо кофту стянуть, пока дотащился до туалета, ополаскивая, как мог…
В итоге вывалился на свежий воздух, полуголый.
Глаза жутко красные. Рожа, наверное, зверская.
— Что здесь происходит? — раздался удивленный голос Эмиля.
Краем глаза я заметил, как огненный вихрь двинулся в его сторону.
— Скажите, Эмиль, а ваше предложение еще в силе? — затараторила Марфа.
— Исключено! — отрезал я. — Мои работники налево за подработкой не ходят. Усекла? Я в десять раз больше заплачу, и ты НЕ БУДЕШЬ на стороне работать.
— Эй! — возмущенно запыхтел Эмиль. — А как же наше предложение? Сотрудничество. Я думал, ты поможешь мне договориться с Марфой.
— Вот мы и договорились, — ткнул себя кулаком в грудь. — Не видишь, что ли?
— Я всего на пять минут отошел, у меня разговор важный был… — занудел.
— Вот и займись. Важным. К моей работнице не суйся.
— А знаешь, я думаю… Думаю, что вкус проигрыша не такой уж мерзкий! — хлопнула в ладоши Марфа.
Она сделала жест, будто умывала руки, поглядывая при этом на меня.
— Так и скажу девочкам. Возникли обстоятельства непреодолимой силы. Пусть Сеня празднует! Виолетта говорила, что в офисе Дубинина хорошие условия… Надо же, даже Кресс иногда ошибается, — пробормотала себе под нос.
— Стоп! Виола? Виолетта Кресс? — спросил я. — Ты знаешь Виолу?
— Знаю ли я? Она моя подруга!
— Твоя подруга?
— Моя подруга!
Рыжая нашла в одном из карманов своей хламиды телефон и быстро показала фото с Виолеттой.
— И ты только сейчас об этом сказала?
— А что? Это имеет какое-то значение?
— Разумеется! С Виолой у меня теплые приятельские отношения, мой друг от нее без ума. Не думал, что у разумной Виолетты Кресс в подругах может числиться… Впрочем, это неважно. Приношу свои извинения.
Рыжая подскочила.
— Что-что?
— Приношу свои извинения.
Я поднялся.
Кругом — зеваки. Я полуголый, все же. Кароль переводил взгляд с меня на рыжую и обратно. Я сделал шаг в сторону Марфы. Она сощурилась, напряглась, но не драпанула.
Я дотронулся до ее кисти, сжал между своих ладоней.
— Еще раз прошу прощения.
Она смерила меня этим своим ужасно пытливым взглядом, который въедался под кожу и причинял неудобства, как песок, насыпавшийся в труханы на пляже.
— Ради Виолы, значит? — процедила.
— Да. Извини. В общем, давай заново. Тебе нужна работа, мой офис к твоим услугам. Я требовательный, но справедливый. Прилежно выполняешь свою работу, получаешь очень хорошую заработную плату, премию и некоторые приятные бонусы. Девочки не соврут, у нас часто раздают халявные купоны на всякие женские бьюти-услуги и прочее…
— И все это… — обвела меня пальцем. — Только потому что я… подруга Виолы?
— Да.
— Ах ты… Засунь… Засунь свои извинения! Подавись ими, ты… — не договорила и убежала, юркнула в толпу.
Пока всех растолкал, ее и след простыл.
Я просто в ахере застыл. Как она могла раствориться без следа?
Ведьма, что ли?
Потом вспомнил — косточку, которой она в меня кинула.
Ах ты ж, сучка! Точно ведьма…
Теперь понятно, почему я такой.
Меня сглазили.
Порчу навела!
Глава 9
Глава 9
Дубинин
Была у меня со стороны матери — бабка, земля ей пухом, постоянно всего остерегалась. Как говорится, суеверная!
И несмотря на то, что семья воспитывалась в православной вере, и отрицала само существование сглаза, порчи и прочей ереси, бабку это было ничем не победить. То перешептывается, то ножи прячет над порогом, то еще вытворяет что-то из области суеверий дремучих.
Будучи воспитанником воскресной школы, уверенным в собственной правоте, я часто пытался ей доказать, что она не права, и все ее суеверия ничего не значат.
Ничто ее не брало! Никакие разумные доводы.
Бабка была на редкость упорная, отцу хватало мудрости кивнуть, мол, бог рассудит, а мне — нет. О, упрямость отроков…
Однажды я провожал ее на рынок, и нам дорогу перебежала черная кошка.
Бабка встала, как вкопанная и давай упрямиться: “Внучек, другой дорогой пойдем!”
А там жара… Духота! В обход — еще столько же плестись, а бабка-то уже старая, ногами еле-еле передвигала, и еще с каждым продавцом на рынке по полчаса трындела.
В то время как у меня в планах — речка, друзья, заплыв!
Зная, что она собиралась купить, я рванул вперед и… оказался сбит с ног велосипедистом.
Запястье сломал. Так глупо…
Половина лета впустую. Для детских лет, считай, трагедия!
Бабка тогда надо мной хихикала:
— Вот, внучек, это всего лишь черная кошка тебе дорогу перебежала. А ты представь, что с тобой станет, если на тебя порчу кто-нибудь наведет. О, знаешь, что тогда с тобой станет? Будешь сам не свой, места себе найти не сможешь!
***
Почему я это вспомнил?
Потому что поведение мое было совсем мне несвойственное.
И мигом припомнил все эти бабкины, тьфу, россказни!
— Спасибо, бабушка, от души. Вот удружила, а! Думай теперь, сглазили меня или нет? Порча или просто, прости боже, недотрах голимый! — пробормотал себе под нос. — И стоит же… хер… на эту мелочь… Клоп! Всего полдня ее знаю, а проблем будто полжизни камень в гору толкаю.
***
Успокоиться.
Дубинин Ростислав славится своим спокойным, выдержанным характером, добрым нравом и умением находить в каждой ситуации плюсы. В каждом человеке и, в особенности, в женщинах.
И пусть маленький клоп с волосами цвета ржавчины по телосложению больше напоминает подростка…
— Нехорошо, — одернул себя. — Нужно это прекратить. Внешность не осуждаем. Оцениваем качества. Эээ… — призадумался, пока ехал.
Пальцами барабанил по рулю, говорил с собой вслух.
— Яркая. Так… Оригинальный подходу. Ха! Не так уж сложно, да, дружище?