Страница 146 из 167
Он вернулся в бильярдную. Харгейт отрабатывал карамболи и как раз прицеливался, когда Джимми открыл дверь.
– Как насчет партии? – спросил Харгейт.
– Не сейчас, – ответил Джимми.
Харгейт завершил попытку и потерпел полное фиаско. Джимми улыбнулся.
– Не такой удачный удар, как тот, последний.
– Да.
– А тот был отличным.
– Повезло.
– Не скажите.
Джимми закурил сигарету.
– Вы немножко знакомы с Нью-Йорком?
– Бывал там.
– А когда-нибудь в «Клуб любителей прогулок» заглядывали?
Харгейт повернулся к нему спиной, но Джимми успел увидеть его лицо и остался доволен.
– Впервые слышу.
– Отличное местечко, – сказал Джимми. – Главным образом актеры, писатели и так далее. Единственный минус – некоторые приводят с собой странных приятелей.
Харгейт никак не откликнулся. Это его, видимо, не интересовало.
– Да, – продолжал Джимми, – один мой близкий друг, актер по фамилии Миффлин, год назад записал гостем клуба одного типа, и тот на бильярде ободрал всех поголовно как липку. Старый прием, знаете ли, пропускать противника вперед, а в завершение случайно выиграть удачным ударом. Конечно, раз-другой подобную случайность исключить нельзя, но когда человек, выдающий себя за новичка, неизменно умудряется просто великолепнейшим ударом…
Харгейт обернулся к нему.
– Они вышвырнули этого типа вон, – сказал Джимми.
– Послушайте!
– Да?
– О чем это вы?
– Нудная историйка, – сказал Джимми виновато. – Я нагнал на вас скуку. Кстати, Дривер попросил меня рассчитаться с вами за ту партию, на случай если он не вернется. Вот, пожалуйста.
Он протянул пустую ладонь.
– Дошло?
– И что вы намерены сделать? – резко спросил Харгейт.
– Что я намерен сделать? – переспросил Джимми.
– Вы понимаете, о чем я. Если будете держать рот на замке и войдете в долю, то делим пополам? Вы этого хотите?
Джимми пришел в восторг. Он знал, что по всем правилам в ответ на такое предложение ему полагалось, сурово хмурясь, воздвигнуться из кресла и обрушить месть на дерзновенного за такое оскорбление, но он в подобных случаях предпочитал пренебрегать условностями. Встречая человека, чей кодекс чести не совпадал с общепринятым, он старался завязать с ним дружеский разговор и ознакомиться с его точкой зрения. И к Харгейту он испытывал не больше враждебности, чем к Штырю при первой их встрече.
– А такая игра вам много приносит? – спросил он.
Харгейт почувствовал облегчение. Разговор принимал деловой оборот.
– Хоть залейся, – ответил он с некоторым энтузиазмом, – хоть завались. Если войдете в долю, так…
– Но ведь рискованно?
– Ни в коем разе. Иногда непредвиденная случайность…
– Вроде меня?
Харгейт ухмыльнулся.
– Работка, наверное, тяжелая, – сказал Джимми. – Сколько усилий требуется, чтобы держать себя в узде!
Харгейт вздохнул.
– Да, это хуже всего, – сказал он, – делать вид, будто ты никогда прежде кия в руках не держал. Бывает, молодые дурни до того снисходительно меня обучают, что так и подмывает сорваться и показать им настоящую игру.
– В любой высококвалифицированной профессии всегда найдется свой изъян, – сказал Джимми.
– Ну, зато в этой есть много плюсов, – сказал Харгейт. – Так договорено? Вы получаете…
Джимми покачал головой.
– Да нет, – сказал он. – Очень любезно с вашей стороны, но коммерческие сделки не по моей части. Боюсь, на меня тут не рассчитывайте.
– Как! И вы намерены…
– Нет, – сказал Джимми, – не намерен. Я не комитет общественной безопасности. Я ни одной живой душе не скажу.
– Ну, в таком случае… – с облегчением начал Харгейт.
– Разве что вы снова возьмете кий в руки, пока вы здесь.
– Но черт дери! Какой тогда вообще смысл… Ну а что мне делать, если мне предложат партию?
– Сошлитесь на свое запястье.
– Мое запястье?
– А вы его сильно растянули завтра утром. Не повезло. Даже не понимаю, как вы умудрились? Вообще-то растяжение небольшое, но держать кий мешает.
Харгейт поразмыслил.
– Усекли? – сказал Джимми.
– Ну ладно, – сказал Харгейт угрюмо. – Но, – вдруг взорвался он, – если подвернется шанс поквитаться с вами…
– Не подвернется, – успокоил его Джимми. – Не предавайтесь розовым мечтам. Поквитаться! Вы же меня не знаете! В моих доспехах нет ни единого сучка или задоринки. Я своего рода современное издание Рыцаря Без Страха и Упрека. Теннисон писал своего Галахада с меня. Я шагаю по жизни в почти тошнотворной безгрешности. Но – тсс! За нами следят… Вернее, будут следить через минуту. Кто-то идет по коридору. Но вы усекли, верно? Растяжение запястья – вот пароль и отзыв.
Ручка двери повернулась. Лорд Дривер возвратился.
– Приветик, Дривер, – сказал Джимми. – А мы без вас скучали. Харгейт по мере сил развлекал меня акробатическими фокусами. Но вы слишком рискуете, Харгейт, старина. Помяните мое слово, вы, того и гляди, заработаете растяжение запястья. Надо быть осторожнее. Как, уже уходите? Спокойной ночи. Милый малый, Харгейт, – добавил он, когда шаги удалились по коридору. – Ну, мой мальчик, что с вами? У вас угнетенный вид.
Лорд Дривер бросился на кушетку и глухо застонал.
– Черт! Черт! Черт! – высказался он.
Его остекленелые глаза соприкоснулись с глазами Джимми и продолжали блуждать, стекленея все больше.
– Но в чем дело? – настойчиво спросил Джимми. – Покинули нас, ликуя, как певчая птичка, а возвратившись, стонете, как неприкаянная душа. Что произошло?
– Налейте мне коньяка с содовой, Питт, старина, будьте так добры. Я в жуткой луже!
– Почему? Что случилось?
– Я помолвлен, – простонал его сиятельство.
– Помолвлены? Так объясните. Ну что с вами такое! Или вы не хотите быть помолвленным? И кто ваша…
Внезапно ужасное подозрение заставило его умолкнуть.
– Кто она? – вскричал он, ухватил злополучного пэра за плечо и свирепо встряхнул. К несчастью, он выбрал то мгновение, когда граф как раз успокаивал свои дрожащие нервные центры глотком коньяка с содовой, и минуты на две создалось впечатление, что разговор вот-вот окончательно прервется из-за безвременной кончины последнего в роду Дриверов. Однако длительный и мучительный припадок кашля завершился, оставив его сиятельство в живых и на пути к полному восстановлению сил.
Он с упреком поглядел на Джимми, но Джимми было не до извинений.
– Кто она? – продолжал он настаивать. – Ее имя?
– Могли меня прикончить, – проговорил выздоравливающий.
– Кто она?
– Что? Да мисс Макичерн.
Джимми знал, что ответ будет именно таким. Но это ничуть не смягчило удар.
– Мисс Макичерн… – повторил он.
Лорд Дривер траурно кивнул.
– Вы с ней помолвлены?
Еще один траурный кивок.
– Не верю, – сказал Джимми.
– Я бы и сам не стал верить, – тоскливо сказал его сиятельство, игнорируя некоторую бессердечность своих слов. – Но это факт, как ни крути.
В первый раз после того, как имя было названо, Джимми заметил поразительную странность в настроении своего счастливого соперника.
– Вы словно бы не слишком рады.
– Рад! Нет, не то чтобы я прыгал от восторга.
– Так какого дьявола? О чем вы? В чем дело? Если вы не хотите жениться на мисс Макичерн, зачем вы сделали ей предложение?
Лорд Дривер утомленно закрыл глаза:
– Милый старичок, не надо! Все мой дядя.
– Ваш дядя?
– Да я же все вам объяснил, разве нет? Что он хочет меня женить. Вы все знаете… я же вам рассказал.
Джимми молча уставился на него.
– Не хотите же вы сказать… – медленно начал он.
И умолк. Облечь такое в слова было кощунством.
– Что, старина?
Джимми сглотнул.
– Не хотите же вы сказать, что намерены жениться на мисс Макичерн просто потому, что у нее есть деньги? – спросил он.
Он не впервые слышал о том, как такой-то или такой-то английский пэр вступил в брак по этой самой причине, но впервые подобное известие повергло его в ужас. В определенных обстоятельствах мы становимся как-то более восприимчивыми.