Седьмой лорд

[5] «Грохочущий барабан» из «Книги песен», перевод Кравцова М.Е.

Движения У Си на мгновение замедлились, но он не поднял на него глаз, лишь тихо кивнув.

На самом деле Цзин Ци таким способом часто дурачил людей… Однако У Си подумал, что даже если эти слова были произнесены, чтобы одурачить его, он готов принять это с удовольствием.

«Мы, за руки взявшись, когда-то с ней шли, дожить до седин дружной парой мечтали»… Вот и все.

Я думал о тебе, и ты пришел – вот и все.

Экстра 2. «Послесловие»

Неизвестная пестрая птичка села на плечо Цзин Ци. Он некоторое время удивленно осматривал ее, а затем подумал, что в человеческом мире не было более оживленного места, чем Наньцзян, – здесь круглый год кипела жизнь.

Подбежавший наньцзянский подросток кинул на Цзин Ци взгляд своих больших, пытливых глаз и наклонился, прошептав на ухо У Си пару слов. Тот кивнул и повернулся к Цзин Ци.

– Учитель… кхм, предыдущий Великий Шаман, которого мы сейчас зовем Великим Мудрецом, хочет видеть тебя.

Взгляд Цзин Ци, беспорядочно блуждавший повсюду, вдруг сфокусировался, и он повернул голову, спросив:

– Что?

– Я говорил ему о тебе. Он уже долгое время хочет познакомиться с тобой.

Цзин Ци почувствовал, как губы стали сухими, и на короткое время оцепенел, наконец спросив:

– И что… ты сказал ему обо мне?

– Я сказал, что отдал тебе свое нефритовое кольцо, – улыбнулся У Си.

В эту долю секунды У Си показалось, что выражение лица Цзин Ци слегка исказилось.

– Что-то не так? – спросил он, прекрасно зная ответ.

Цзин Ци торопливо покачал головой, потом кивнул, потом снова покачал головой и наконец беспомощно спросил:

– Могу… могу я для начала хотя бы переодеться?

Он в панике бросился прочь. У Си не знал почему, но эта растерянность обрадовала его. Он поднял руку, и маленькая змея, свернувшаяся у него в рукаве, выскользнула наружу, высовывая язык. Она обвилась вокруг его руки и ласково потерлась о нее. Подул ветер с густых лесов и гор, принеся с собой теплый влажный запах земли…

Дом.

Никогда прежде это чувство не было настолько сильным. В то мгновение напряжение в его сердце ушло, словно оборвалась струна циня. Все его тело расслабилось, он был невероятно счастлив; это чувство было настолько нереальным, что ему показалось, будто он находится в трансе и все это лишь иллюзия. Он невольно подумал о том, могло ли это быть просто еще одним сном из-за наркотика?

Чтобы проверить, он незаметно сжал пальцы в кулак и надавил ногтями на ладонь.

Было больно. Он улыбнулся.

Цзин Ци провозился больше половины дня и наконец вышел, сменив ту слегка поношенную одежду, что носил обычно, на длинное серебристо-голубое платье. Необычный бледно-голубой цвет на первый взгляд казался несколько мрачным, но лицо Цзин Ци, только недавно оправившегося от раны, на контрасте с ним выглядело белым, словно нефрит. На талию был повязан кусок атласа шириной с ладонь. В солнечном свете на его рукавах можно было разглядеть сложные декоративные узоры, вышитые серебряной нитью, а сбоку висел кулон из белого нефрита. Он выглядел несколько величественно, и его торжественность смогла скрыть обычную легкомысленность в персиковых глазах, придав ему даже слишком благородный вид.

У Си оглядел его с головы до ног. Так и не придумав красивых слов, он просто сказал:

– Хорошо выглядишь.

Цзин Ци улыбнулся ему, но его улыбка была слегка натянутой. Если бы он должен был встретиться с Великим Мудрецом Наньцзяна в качестве князя Наньнина, то был бы хладнокровен и собран и, возможно, даже принес бы кувшин вина. Но сейчас… почему-то ему казалось, что это был очень деликатный вопрос.

За все три сотни лет прошлых перерождений и этой жизни чувство, словно он идет знакомиться с тещей… все еще было новым для него. Все это не предназначалось для ушей посторонних.

– Учитель – легкий в общении человек. Не нужно нервничать, – неожиданно снова заговорил У Си.

Цзин Ци надолго закашлялся.

– Каким именно глазом ты видишь во мне нервозность?

У Си безмолвно улыбнулся, оставив его волноваться в одиночестве. К счастью, Цзин Ци невероятно хорошо контролировал свои эмоции, быстро успокоился, косо посмотрел на него и расправил рукава, строя из себя невозмутимость:

– Ты собираешься отвести меня к нему или как?

Ухмылка У Си стала еще шире, и он пошел вперед, ничего не сказав. Его появление вызвало недоуменные взгляды бесчисленного количества людей. Этот… довольно улыбающийся мужчина, с приподнятыми уголками глаз… был Великим Шаманом?

Прошлый правитель Наньцзяна, ныне живущий в уединении Великий Мудрец, в это время держал во рту свою большую трубку, глубоко затягиваясь и выглядя предельно спокойным. Тем не менее, старик на мгновение бросил взгляд на дверной проем и заерзал, как будто у него под задницей росли гвозди, — его любопытство было очевидным. Вскоре пришел слуга и доложил, что Великий Шаман кого-то привел.

Глаза Великого Мудреца посветлели. Он невольно выпрямил спину, но затем остановился, снова расслабился и напустил на себя равнодушный вид.

– Мгм. Иди, пригласи их внутрь, – неторопливо приказал он.

Слуга был подле него с детства и знал его дольше, чем У Си. Увидев его таким, он не удержался от усмешки, почтительно кивнул и ушел.

Почтенному заду Великого Мудреца снова пришлось сдвинуться вперед, и тот прислушался к звукам снаружи.

Мгновение спустя он услышал, как слуга сказал:

– Великий Мудрец приглашает вас двоих внутрь.

– Хорошо, большое спасибо, – ответил его непочтительный ученик У Си. Тут же интонация его голоса сменилась – будучи столь же ровной, как и всегда, она каким-то образом приобрела невыразимую мягкость, слышимую, когда он обратился к кому-то еще:

– Сюда. Здесь ступенька на входе, будь осторожен.

Тц. Из его голоса можно было выжимать воду [1]… Великий Мудрец прищурил глаза, подумав, что этого щенка наконец выдрессировали. После этого он поспешил оправить полы одежд и чинно усесться, стерев при этом с лица вульгарное выражение.

[1] 掐出水来 (qiā chūshuǐ lái) – обр. о чем-то очень нежном.

По какой-то причине, когда Цзин Ци вошел, увидел седовласого мужчину с трубкой в руках, а затем взглянул ему в глаза, все его волнение вдруг ушло. Он не только успокоился, но у него еще и возникло смутное, едва уловимое ощущение, что он встретил кого-то, похожего на него самого. Он улыбнулся, поклонился соответствующе этикету и заговорил прежде, чем тот успел открыть рот.

– Этот ученик Цзин Бэйюань отдает дань уважения Великому Мудрецу.

Старик отложил трубку и встал следом.

– Я и не думал, что меня почтит своим присутствием князь Наньнина. Простите этого дряхлого старика, что не встретил вас.

Он довольно свободно говорил на языке Великой Цин. Однако У Си все же нашел довольно странным то, что его учитель совсем не выглядел удивленным. Ему всегда казалось, что тот знает обо всем. Даже повзрослев и взяв в свои руки правление Наньцзяном, он все еще верил, что этот почтенный старик был самым мудрым человеком, которого он когда-либо встречал.

Видимо, убедительное притворство тоже было одной из форм мудрости.

Пригласив их присесть, Великий Мудрец мельком заметил выражение лица У Си. Словно прочитав его мысли, он улыбнулся и сказал:

– В тот день ты сказал, что твоей причиной вернуться является тот, кто носит твое кольцо. Тогда я подумал, что раз ради этого человека собрали такую большую толпу, он определенно не может быть незамужней женщиной из богатой высокопоставленной семьи или похожей на нефрит девушкой из бедной. Этот человек должен был быть кем-то могущественным и благородным. Похоже, несмотря на мой возраст, я еще не совсем выжил из ума, раз угадал правильно.

Он посмотрел на Цзин Ци.

– Удивительно лишь то, что князь согласился отправиться следом за моим глупым учеником в наши бесплодные дикие земли. Могу лишь сказать, что в нем есть хотя бы пара хороших черт.