Страница 1 из 94
Здравствуй, Аннабелль
1. Где она?
Внутри болезненно задавило от нахлынувших воспоминаний.
Она прилетела в Монреаль. Мелкий дождь оставлял капли на иллюминаторах, за бортом самолета около десяти градусов. Очередной дождливый осенний день – шквалистый ветер, мрачное небо, тусклые краски и ожидание Хэллоуина. Проследовав за другими пассажирами в здание аэропорта, Морган лишь оставалось смотреть на то,как они улыбаются и торопятся забрать багаж, как с упоением рассказывают о планах на ближайшие дни. Только она с абсолютно отрешенным видом стояла молча, ждала свой чемодан и ощущала себя ребенком, потерявшимся в супермаркете. Все до неприличия знакомо и одновременно неизвестно.
И вот — Монреаль. Шумный, суетливый, засыпающий под колыбели октябрьского дождя. Здесь, в Монреале, прошло детство Аннабелль, здесь она встретила первую любовь и здесь, в Монреале, она оставила все, ради нее. Она много лет скрывалась в других городах, путалась во лжи, и теперь, ей нужно было как-то разобраться во всем, остановиться, потому что бежать оказалось некуда. Одно было хорошо: ее ждали.
Друг детства - Уильям Воттерс написал сообщение о том, что ждет ее на парковке. Чемодан оказался тяжелым, Морган буквально волокла его за собой. Заметив девушку, Уильям подоспел к ней, перехватив чемодан. Взъерошенный, слегка растерянный и раскрасневшийся Воттерс, которого Аннабелль так сильно любила в детстве.
– Не это ли мой супергерой? Привет, Уилл! – слабо улыбнулась девушка, приобняв парня за плечи.
Воттерс не придумал ничего лучшего, чем пожать ее руку.
– Привет? Как долетела? Ну и сумка! У тебя там кирпичи? – произнес он, закидывая чемодан в багажник.
– Там вся моя жизнь, правда, как-то хреново осознавать, что вся помещается в чемодан.
– Не прибедняйся. Я голодный, прождал тебя тут миллион лет, тебе было бы быстрее на лошади доскакать, чем на самолете долететь.
Случайно встретившись взглядом с девушкой, он резко отвел его в сторону. Постеснялся, как мальчишка. Аннабелль заметила, как щеки его стали совсем пунцовыми, а движения - хаотичными. Уилл открыл ей дверь в машину, запрыгнул туда сам и включил музыку погромче, будто предупреждая, что нормальный разговор отменяется. Он, видимо, не знал, как начать разговор, и решил оставить это на потом.
– Чертова гроза! Мы и взлететь не могли долго, кто-то пошутил, что мы поедем на самолете в Канаду, а не полетим. Так что, твоя шутка про лошадь можно отнести в этот же раздел.
– Слава богам, ты тут. Почаще бы тебя видеть, а не раз в восемь лет.
– Уилл, если бы не твое сообщение о том, что бабушка умерла, я бы вряд ли приехала по своей воле, – сказала Морган, – в ближайшие несколько лет.
— В последний раз мы виделись в Лондоне, если моя память не изменяет. Это было жутко давно, даже по моим меркам. А бабушка...Да, Аннабелль, я язва и душнила, но как жалко - тебя реально привела домой только ее смерть. Она тебе, что, наследство оставила?
Услышав эти слова, Аннабелль поникла. Она отвратно повела себя с бабушкой, кажется, даже хуже, чем с родителями. Если на них девушка держала горькую обиду, то Валери никак не заслуживала полного отсутствия внучки в своей жизни. Морган несколько лет особо не связывалась с ней, все думая, что бабушка дождется. Думая, что простит и поймёт внучку, убежавшую от проблем.
– Уильям, давай обойдемся без нотаций. Я не ради них сюда приехала.
– Как скажешь, Белль. Даже не верю своим глазам - ты рядом. Может, проснусь и тебя не будет?
– Может быть, – отшутилась девушка, – иногда так хочется по щелчку пальцев провалиться куда-нибудь.
– Иногда хочется, тут и не поспоришь. Что расскажешь еще?
Несмотря на попытки улыбаться и шутить, Уильям выглядел подавленным. Спустя столько лет, он перестал быть милым обаятельным юношей. Уильям здорово вырос и возмужал. Его темно-каштановые волосы больше не завивались, во взгляде голубых глаз - хищность и легкое высокомерие, губы стали более тонкими, будто кто-то соединил их в одну линию. Несмотря на то, что выглядел он неплохо, дорого одевался, не забывал про хороший парфюм - с лица Воттерса не сходила усталость и надменность, как будто окружающие задолжали ему кучу денег. Аннабель захотелось растолкать его физически, закричать, попросить проснуться.
«В нем как будто совсем нет жизни», — разобралась она, наконец.
— Давай как-нибудь позже обсудим мою бренную жизнь. За восемь лет столько всего случилось, а в особенности, за последние полгода.
– И как планируешь рассказать всем о триумфальном возвращении? – спросил он кратко.
– Серьезно думаешь, что тут меня кто-то ждал, кроме тебя? – усмехнулась Аннабелль.
– А разве нет?
– Может быть, Ронан еще, – предположила девушка, – если повезет, если он будет в городе.
Услышав имя брата, Уилл нахмурился.
– И к родителям не собираешься?
– Решу со временем. А сейчас хочется отдохнуть, перелет был не из легких.
— Удивила меня. Восемь лет не была тут, а говоришь — никто не ждёт!
— Именно потому, что не была восемь лет здесь, меня больше некому ждать, — заключила Аннабелль.
Она отвернулась к окну, дав понять, что больше не хочет говорить. Малознакомые улочки, новые пекарни и кафе, сквер, раскинувшийся в отдаленном районе, все те же старые небоскребы. Монреаль не менялся досконально, многое осталось прежним, только вот Аннабелль поменялась и смотрела на город по-другому. В свои двадцать шесть она могла похвастаться большим багажом знаний и впечатлений, благодаря бесконечным путешествиям. Знакомые до сих пор поражались ее легкомыслию, ведь в двадцать шесть, по их мнению, нужно было родить ребенка и засесть дома, позабыв обо всем, кроме чистых памперсов. В ответ на вопросы о замужестве девушка громко смеялась. Неужели, нет дел поважнее, чем отдать целую жизнь кому-то? Мужчина ее мечты оказался психопатом и предателем. После сокрушительного расставания и разочарования, Аннабелль приняла решение оставаться одинокой до тех пор, пока не встретит человека, знающего толк в заботе и любви.
– Да ладно, – прошептал ей на ухо парень, щекоча скулу воротником пальто, – тут тебя заждались. Я тебя не буду больше допытывать. Может, действительно, ты устала от всей этой замороченной семейной истории. Поехали, найдем где-нибудь хорошее место поужинать, а потом ты расскажешь, все, что твоей душе угодно. Или поедем домой ко мне? Выбирай.
– Ты же дашь мне номер Ронана? — спросила Аннабелль.
— А что мне за это будет?
— Я приготовлю нам ужин, хорошо? Все, что захотите, Мсье.
Уилл рассмеялся.
— Посмотрим на твое поведение. Тогда едем ко мне домой, тебе же надо передохнуть с дороги.
— На самом деле, так не хочется тебя стеснять. Я забронировала гостиницу, если честно.
— Я планирую замучать тебя вопросами, так что, в гостиницу поедешь завтра.
— Какими вопросами, Уильям? — возмутилась Аннабелль шутливо.
— Не все подруги убегают через пару дней после выпускного с какими-то Дон Жуанами, – подметил Уилл, — я бы с удовольствием послушал твой рассказ.
Морган стыдливо, чуть по-детски опустила взгляд.
– Я лучше для тебя останусь навсегда малолетней дурой, чем расскажу тебе про человека, которым стала.
– Ты думаешь, мы тут все так и остались подростками? Аннабелль, мы все поменялись с тех пор, – дрогнувшим голосом произнес Уильям, прижимая ее к себе.
Да уж, Уилл оказался прав. Спустя столько лет, уже ничего не осталось прежним.
Появились сгоревшие мечты, разрушенные надежды и солёный привкус на губах от слез. Уилл и Аннабелль впервые встретились с отчаянием. Родилось долгое пустое ожидание и самое главное – оно росло. Теперь, когда Аннабелль решила вернуться домой, ей предстоял долгий путь. Физически – она находилась дома, а морально – в тысячах километров оттуда. В съемных квартирах, в гостиничных номерах, с мужчиной, которого любила больше жизни, но эта жизнь ничего для него не стоила. В тихих разговорах, надрывистых криках и рыданиях. Однажды Аннабелль потеряла себя, но каждый раз, глядя в зеркало, прокручивая жизнь, словно диафильм, осекалась, подводя итог – никогда она себя не находила, и все это — надуманная проблема. Привязанная к любимому мужчине манипуляциями, тонким красным кружевом обмана, фальшивой лаской, Аннабелль превратилась в робкое безвольное существо.