Страница 42 из 51
Ещё миг — и сильнейшая боль взбежала по телу до головы. Опустив взгляд, Ронье увидела, что Зеппос вонзил кинжал ей в правую ступню. Клинок был покрыт зелёными пятнами.
Следом за болью пришло настолько же всеобъемлющее онемение. Ронье стиснула зубы. Конечно, яд можно нейтрализовать, пока он не разлился по всему телу, но заклинаний противоядия существовало великое множества. Чтобы выбрать нужное, Ронье должна сначала узнать, чем именно её отравили.
— Кх! — простонала она, отрубая левую руку Зеппосу. Она зацепила остриём меча гарду отравленного кинжала и выдернула его из своей ноги. Кровь, вытекающая из раны, чернела на глазах.
Решив для начала хотя бы замедлить действие яда, Ронье создала пять светородов и сделала себе надрез на коже чуть выше колени. Из свежей рапы полилась кровь, но пока ещё алая. Ронье погрузила светороды в рану и использовала «мист шейп» чтобы растворить их в крови.
Светороды расщепят бо́льшую часть яда, но для полноценного лечения нужно специальное заклинание и лекарства из поясной сумки. По видимому, ей не оставалось ничего другого, кроме как по очереди пробовать все заклинания противоядия.
С этой мыслью Ронье потянулась к поясной сумке, но пальцы уже плохо слушались, поэтому она никак не могла развязать кожаный шнурок. Не только правая, но и левая нога слабела с каждой секундой, девушка начала падать…
— Ронье! — воскликнула подбежавшая сзади Тизе и подхватила подругу.
Первым делом она решительно вонзила армейский меч во всё ещё пытающуюся ползти по полу верхнюю часть тела Зеппоса.
Меч с чавканьем разрезал глину, затем раздался лязг металла. Похоже, что именно этот удар окончательно опустошил запасы Жизни Зеппоса, потому что половинки глиняной головы тут же растеклись, утратив форму. Стоявшая на коленях нижняя половина его тела превратилась в тёмную вязкую жидкость и начала испаряться, выпуская клубы пара.
Когда голова Зеппоса растаяла, на её месте остался странный предмет — серебристый диск с изображением лепестков лилии и перьев хищной птицы. Этот знак носили с собой слуги семьи императора Нолантарта, а сочетание лепестков и перьев означало наивысшую ступень в иерархии.
Диск раскололся на две части — Тизе попала по нему мечом во время удара. Из обломков повалил лиловый дым и рассеялся в воздухе, напоследок издав звук, похожий на чей-то тихий вопль.
В этом явлении крылся ключ к разгадке того, как Зеппос и император смогли восстать из мёртвых миньонами.
Возможно, — хотя что там, наверняка! — в голове императора есть какой-то предмет, наделяющий глину личностью и воспоминаниями.
— Ти… зе, — выговорила Ронье, из последних сил двигая немеющими губами.
«Отруби императору голову, и мы победим», — пыталась сказать она, но язык уже не слушался.
Тизе держала её левой рукой, правой воткнула армейский меч в пол и начала отчаянно шарить в своей поясной сумке. Похоже, ей было важнее не убить императора, а спасти подругу от воздействия яда. Но Ронье не могла её винить. На месте Тизе она поступила бы точно так же.
Император Кругер тихо усмехнулся под низко надвинутым капюшоном. В его ухмылке не было ни намёка на скорбь по погибшему Зеппосу.
— Коннект олл сёркитс! Оупэн гейт! — разнесся эхом крик императора, выгнувшего спину и воздевшего руки к потолку.
Ронье не поняла ни слова, но заставила себя посмотреть вверх, охваченная зловещим предчувствием.
С выкрашенного чёрной краской потолка свисали дорогие люстры, но они не были зажжены. Впрочем, внимание Ронье привлекли не они, а круглое отверстие диаметром санов тридцать прямо над гоблинами.
У него были неровные края, из которых торчали деревянные щепки. Видимо, кто-то просто прорубил его топором, стоя на втором этаже.
«Но для чего?» — удивилась Ронье, и в этот же миг её недоумение превратилось в ужас.
В дыре чернело и копошилось нечто, похожее на вязкую грязь. Оно очень напоминало глину, из которой состоял Зеппос.
Ронье и Тизе ошарашенно смотрели, как из чёрной дыры вылезает, вернее, вытекает чёрная глина. Она двигалась так, словно на неё что-то давило… или она пыталась пролезть вниз по своей воле.
Огромная капля надувалась, как воздушный шарик.
По её поверхности пробежала рябь… а потом она лопнула с омерзительным звуком.
Жидкая глина обрушилась на пол, словно чёрный водопад, и в мгновение ока похоронила под собой троих гоблинов. Поток прекратился, лишь когда на полу образовалась гора ворочающейся массы мера два в высоту. Она продолжала прерывисто колыхаться, даже полностью покрыв гоблинов.
Тизе отпрыгнула назад с беззвучным криком, прижимая к себе Ронье.
Яд разлился по всему телу, и Ронье оставалось лишь изо всех сил сжимать рукоять меча ничего не чувствующей рукой. Если тот кинжал был вымазан смертельным ядом, она уже начала терять Жизнь, но из-за онемения тела не ощущала даже этого.
Ронье требовалось как можно скорее зачитать заклинание противоядия, но она не могла отвести взгляда от шевелящейся чёрной массы.
Постепенно бесформенная куча разделилась на три части. Расширяясь, она одну за другой погасила свечи. Зал теперь освещался лишь лучами заходящей Солус, проникавшими сквозь разбитое Тизе окно, и лампами из коридора через выбитые Ронье двери. Но свет почти не достигал середины зала.
Девушки беспомощно смотрели, как три глиняных комка начали разрастаться и обретать человеческие очертания.
На могучих торсах надулись похожие на канаты мышцы. Появились необычайно длинные руки и кривые, похожие на козлиные, ноги. На спинах сложились крылья, ниже свесился хвост.
Эти фигуры до боли напоминали миньонов из замка Обсидия. Но было одно важное отличие.
Обычно миньоны обладают вытянутыми, как у болотных угрей, мордами и двумя парами глаз, но эти чудовища были похожи на людей со слегка заострёнными носами и ушами и двумя полуприкрытыми глазами.
— Это лица… гоблинов? — дрожащим голосом пробормотала Тизе.
Действительно, чудовища очень напоминали горных гоблинов, но если лица настоящих гоблинов были немного похожи на мышиные и казались довольно милыми, то сейчас такого впечатления они не производили. Широко раскрытые пасти были полны острых клыков, а лысые головы увенчивались рогами.
Вдруг вспомнились слова Зеппоса, сказанные пару минут назад: «Вы идеально подойдёте для натаскивания гоблинов, но, увы, — они не пролезут назад через потайную дверь».
Если эти три миньона — действительно гоблины, превращённые императором в глиняных чудовищ, то они и правда не протиснутся в темницу. Даже сейчас в каждом было по два с половиной мера роста, а если бы они полностью выпрямили свои ноги, то упёрлись бы рогами в потолок.
Зеппос и, скорее всего, император вернулись к жизни миньонами после гибели в Восстании четырёх императоров, потому что в глину был помещён какой-то предмет, принадлежащий им при жизни. Гоблинов же они покрыли глиной живьём, превратив в огромных миньонов.
Определённо, за этими злодеями стоял кто-то ещё — некто, организовавший воскрешение императора и научивший его создавать миньонов. И несомненно, именно этот человек связан с похищением в замке Обсидия и убийством в мире людей.
Но сейчас девушки должны были думать не о том, кто стоит за злодеяниями, а о том, как спасти гоблинов.
Если просто убить миньонов, то погибнут и гоблины. Ронье и Тизе должны были как-то отделить их от чёрной глины, не навредив им. Возможно, глину смогут одолеть противоположные по стихии светороды, но это задача далеко не для десяти-двадцати элементов, а священная энергия, рассеянная в воздухе зала, уже почти иссякла.
— Ронье, выпей, — вдруг раздался шёпот, и подруга помогла Ронье выпить содержимое небольшой склянки.
Девушка решила было, что это восстанавливающий Жизнь эликсир, но жидкость пахла совсем иначе. Видимо, пока Ронье размышляла о сути происходящего, Тизе успела создать противоядие из лекарств и священного заклинания.
Жидкость оказалась ужасно горькой на вкус, зато Ронье с первого же глотка ощутила, как онемение отступает от языка. Но как Тизе умудрилась опознать яд?